Глава 14

Мэллори шла за женщиной в пышном черно-белом платье в горошек по лестнице, ведущей в квартиру Хоуп, с некоторой опаской. Она не доверяла Иззи, или Дори, или как там ее звали. И если Мэллори недолюбливала ее еще немного сильнее за то, что она носит фамилию их бабушки, то это было не так важно.

При обычных обстоятельствах Мэллори хотелось думать, что она бы приветствовала этого нового члена семьи. В конце концов, сколько она себя помнила, в семье были только она, Хоуп и бабушка. Она хотела бы познакомиться с другими членами своей семьи, воссоединиться с кузиной из своего детства, с которой, как она теперь помнила, она играла в брызгалки и ела мороженое в жаркие летние дни. Но ничто в этом не было нормальным.

— О, у вас прекрасный дом.

— Спасибо. — Хоуп указала на диван в гостиной: — Присаживайся. Могу я предложить тебе что-нибудь выпить? Воду? Чай?

— Как насчет виски? — Мэллори захлопнула за собой дверь и одновременно протянула руку, чтобы перевернуть доску со всеми своими расследованиями так, чтобы незваная гостья не смогла ее увидеть. — У меня такое чувство, что мне понадобится крепкий напиток, чтобы выслушать то, что она скажет.

— Мэл… — Хоуп бросила на нее умоляющий взгляд, но ее прервала Иззи.

— Все в порядке. Я понимаю, что она расстроена.

— О, ты понимаешь, да? — Мэллори рассмеялась, проходя мимо сестры на кухню.

Хоуп поджала губы, но промолчала, наблюдая за тем, как Мэллори открывает шкафчик рядом с раковиной, где она хранила несколько бутылок спиртного. Мэллори никогда не видела, чтобы сестра пила из них, и верила Хоуп, когда сестра говорила, что они предназначены для заклинаний и особых случаев. Но если этот случай не требовал выпивки, то она не знала, какой мог.

Она откупорила бутылку бурбона и щедро налила в стеклянный бокал, после чего повернулась к остальным: — Ну… ты хотела поговорить в уединенном месте. Приступай.

— Я знала, что ты расстроишься, когда я появлюсь здесь, но я не могла пропустить похороны бабушки. Не после всего, что она для меня сделала. — Иззи встретила пристальный взгляд Мэллори: — Я любила ее и сделала бы для нее все, что угодно, и именно поэтому я оказалась в Нью-Йорке, как твоя соседка.

— Что ты имеешь в виду? — Хоуп присела на краешек кресла, напротив того, где Иззи сидела на диване, и крепко сцепила руки на коленях.

— Как я уверена, ты прекрасно знаешь, поскольку она тебя вырастила, у Наны были очень строгие представления о магии и еще более строгие идеалы того, что значит семья. — Иззи опустила взгляд на свои руки, судорожно поправляющие платье. — Я не была рождена с магией, но я хотела быть частью семьи, быть полезной, поэтому, когда Нана попросила меня об одолжении, я сделала это.

— Я не понимаю. — Хоуп покачала головой. — Что Нана попросила тебя сделать?

Мэллори поднесла бокал с бурбоном к губам и сделала большой глоток, когда кусочки головоломки, которую она не могла сложить, начали обретать смысл. Алкоголь опалил ей горло, и она почувствовала жжение, совпадающее с тем, что было у нее в груди. Предательство когтями впилось в ее внутренности, и ей потребовалась вся сила воли, чтобы не бросить стакан и не увидеть, как он разбивается так же, как разбилось то небольшое понимание, которое она успела взрастить в себе в отношении действий Наны.

— Разве это не очевидно? — усмехнулась она. — Нана попросила ее присматривать за мной.

Хоуп задохнулась, поднеся руку ко рту: — Что? Нет. Конечно…

— Да. — Иззи медленно кивнула. — Нана попросила меня оставаться рядом с Мэллори после того, как она покинула Темпест.

— Но почему она это сделала? — Хоуп взглянула на сестру, но Мэллори продолжала смотреть прямо на Иззи.

— Заклинание, которое она наложила, чтобы скрыть воспоминания Мэллори, было самым сильным из всех, которые она когда-либо использовала, и она беспокоилась о последствиях, а именно о том, как долго это будет продолжаться. — Она посмотрела на Мэллори из-под ресниц: — Нана не могла быть уверена, что заклинание не исчезнет, и попросила меня проверять, как ты себя чувствуешь. Она наложила на меня заклинание, чтобы ты меня тоже не помнила, так что мне достаточно было просто столкнуться с тобой или пройти мимо, и если бы ты меня не узнала, то мы бы знали, что барьер на твоем сознании еще держится.

— Ты сделала гораздо больше, чем просто столкнулась со мной. — Обвинила Мэллори.

— Сначала нет. Клянусь. — Я последовала за тобой в Нью-Йоркский университет, как попросила бабушка, но проверяла тебя только раз в несколько месяцев, встречаясь с тобой в кампусе или в баре, который ты любила посещать со своими друзьями. Ты никогда не узнавала меня, поэтому я сказала Нане, что у тебя все хорошо, и думала, что она скажет мне, что я могу вернуться к своей собственной жизни, но…

— Она не сказала. Конечно, не сказала. — Мэллори язвительно покачала головой, наливая в бокал еще бурбона.

— Она постоянно требовала от меня новостей, информацию о твоей жизни. Она как будто хотела знать все о том, как ты выживаешь без своей магии, все то, о чем она не могла спросить тебя сама из-за заклинания.

— Значит, последние пятнадцать лет ты пряталась в тени на задворках моей жизни?

Иззи с изяществом опустила взгляд на свои руки: — Нана настаивала, а я…

— А ты не смогла ей противостоять. Очевидно.

— Это несправедливо. Ты меня не знаешь. — Иззи снова подняла голову, и от гнева ее лицо стало красным.

— Ты права. Я не знаю. Но ты, видимо, знаешь обо мне все.

— Мэл. — Хоуп, как всегда миротворец, заговорила мягко, пытаясь вклиниться в спор: — Она делала только то, о чем ее просила Нана.

— Да? Значит, Нана также попросила тебя переспать с моим парнем? — Мэллори насмешливо хмыкнула.

— Нет. — Иззи нахмурилась. — И мне жаль, что так получилось.

— Извинения не принимаются.

— Он застал меня в твоей квартире, ясно? Я искала признаки того, что к тебе возвращаются воспоминания или что ты используешь магию, и он меня поймал. Мне пришлось выкручиваться на ходу.

— Вернее на спине.

— Мэллори! — Хоуп бросила на нее предупреждающий взгляд, но Иззи уже поднималась на ноги.

— Я должна идти. Я знаю, это тяжело слышать, но я делала только то, что считала нужным, вернее то, что считала нужным Нана. Теперь я вижу, что тебе нужно время, чтобы смириться с этим. — Иззи подняла подбородок вверх: — Я забронировала комнату в пансионе на ночь. Я всегда хотела стать частью этой семьи, и теперь, когда все выяснилось, я надеюсь, что вы дадите мне шанс все исправить.

— Дори… Иззи… — Хоуп нахмурилась. — Не уходи.

— Я была рада снова увидеть тебя, Хоуп. — И Мэллори, я искренне сожалею о том, что Нана заставила тебя пройти через все это.

Мэллори смотрела, как она уходит, прижимая к груди второй бокал бурбона. Хоуп последовала за Иззи к двери и закрыла ее за ней. Повернув замок, она тяжело вздохнула и посмотрела в окно, наблюдая, как Иззи спускается по лестнице. Когда она наконец повернулась лицом к Мэллори, та уже ждала ее.

— Ты знала?

Хоуп резко обернулась: — Что?

— Скажи мне, что ты не знала. — Настаивала Мэллори, и лицо Хоуп исказилось от обиды.

— Конечно, я не знала.

Мэллори сделала еще один глоток напитка, зная, что сестра говорит ей правду. Хоуп не умела врать. Никогда не умела. Ее боль от обвинения Мэллори была настоящей, и хотя ей было неприятно даже думать о том, что Хоуп могла быть частью тщательно продуманной уловки, она поняла, что не было такой черты, которую Нана не переступила бы.

— Как часто она здесь бывала?

— Кто? Дори? Я имею в виду… Иззи? — Хоуп провела рукой по волосам. — Она никогда не была в этой квартире до сегодняшнего дня.

— В Темпесте, Хоуп. Как часто она навещала бабушку в Темпесте?

— Я… — Хоуп сделала паузу, как бы обдумывая вопрос, прежде чем ответить. — Два, может быть, три раза в год? Обычно она приезжает один раз летом, потом еще раз во время осеннего фестиваля, на Рождество или на день рождения бабушки.

— Может быть, она тайно навещала бабушку чаще?

Хоуп уставилась на нее: — Что? Я не знаю. Может быть? Но зачем ей это?

— По ее словам, Нана заставляла ее шпионить за мной, но если это правда, не думаешь ли ты, что она стала бы навещать ее чаще, чем два раза в год?

Хоуп подняла бутылку бурбона: — Они могли просто поговорить по телефону.

— Ты знала Нану лучше, чем кто-либо другой. — Мэллори ухмыльнулась, когда ее сестра сделала большой глоток прямо из бутылки. — Иззи ты тоже знаешь лучше, чем я, так что ответь мне вот на что. Ты действительно думаешь, что эта женщина согласилась бы перевернуть всю свою жизнь, поехать за мной в колледж, поселиться в том же здании и следить за мной только потому, что Нана попросила ее об этом, или ты думаешь, что более вероятно, что Нана предложила ей что-то, что она хотела получить взамен?

Брови Хоуп взметнулись вверх: — К чему ты клонишь, Мэл?

— Я не знаю точно, но что-то не так в этой женщине, в ее истории. Мне это не нравится.

— Мэл, дорогая, она спала с твоим парнем. Я знаю, что она тебе не нравится, но…

— Дело не в этом. Дело в том, что она сказала, что хочет быть частью семьи, что она готова на все ради этого. Это заставляет меня задуматься, как далеко она готова зайти, чтобы получить то, что хочет.

Хоуп долго смотрела на нее, но Мэллори не отвела взгляд. Она взяла в руки стакан с теплой янтарной жидкостью, но не допила его до конца. Хоуп ногтями отклеивала этикетку, и когда она наконец заговорила, ее голос был тихим и настороженным.

— Мэл… — Она прочистила горло и затем попыталась снова: — Ты хочешь сказать, что считаешь Иззи причастным к убийству Наны?

— Я не знаю. Может быть.

Хоуп застонала: — Я люблю тебя. Ты знаешь это. Но я думаю, что все это испытание сильно заморочило тебе голову. Не все являются подозреваемыми.

— Конечно, да, я ошибалась насчет Гэри, а ты права. Не все являются подозреваемыми. Но член семьи, который внезапно появляется в день похорон, желая остаться и быть частью наследия, оставленного бабушкой? Это подозрительно, и я хочу разобраться с ней.