— Первый урок, маленький сабмиссив. Никогда не пытайся предугадать мой следующий ход.

Уильям глубоко выдохнул, на его животе появилась красная полоса. Кончиком стека я подразнила его пупок. Пресс нижнего невольно напрягся от прикосновения девайса, веревка, на которой он висел, натянулась, а эрекция окрепла. Член встал по стойке смирно, и я слегка ударила по головке кончиком стека, заставив Уильяма зашипеть.

— Лежать, — скомандовала я.

Заведя свободную руку назад, я стала наносить удары по груди, чередуя прикосновения кожаного кончика и гибкой основы. Челюсть Уильяма сжималась и разжималась после каждого удара. Когда тот натягивал веревки, цепи, на которых было подвешено фиксирующее кольцо, звякали. Уильям оказался прав насчет того, что любит боль — его член был красным, пульсировал при каждом ударе, появилось предсемя. И я знала, что если продолжу, то он скоро кончит — если позволю.

Когда кожа на животе и спине раскраснелась, я прекратила воздействие, а потом опустила руки Уильяма вниз. И, взявшись за концы веревки, дернула саба на себя. Его эрекция коснулась моего обнаженного бедра, заставив нас обоих удивленно вдохнуть при контакте.

Используя все ту же веревку, как поводок, я потянула его к скамье для порки, которая не была пологой, а изгибалась под углом, давая более легкий доступ к заднице сабмиссива. Как только Уильям лег на живот, я намотала концы веревки на специальный крюк, вбитый у края скамейки, чтобы саб мог держать руки только прямо.

— Ну как?

— Замечательно, Госпожа, — простонал он.

Я подошла к шкафу с девайсами. Конечно Уильям ожидал, что я использую паддл или флоггер, но вместо этого решила выбрать кое-что близкое к его табу и взяла из одного из ящиков гладкий серебристый вибратор.

Со стеком в одной руке и вибратором в другой, я вернулась к сабу. Положив девайс на край скамьи, включила вибро. Услышав жужжание, Уильям дернулся и повернул голову, чтобы посмотреть меня.

— Глаза в пол! — рыкнула я.

Он быстро отвернулся. Какое-то время я постояла, просто позволяя инструменту жужжать, а потом вдавила кончик вибратора в кожу на затылке саба. От прикосновения игрушки, Уильям подпрыгнул.

— Не дергайся, — предупредила я.

Затем повела вибратором вниз по его спине, и дыхание сабмиссива ускорилось. Когда касание игрушки дошло до его задницы, ягодицы Уильяма непроизвольно сжались, а он сам затаил дыхание, ожидая того, что я могу сделать. И прежде чем спуститься ниже, скользнула кончиком вибратора между напряженными полукружьями попы.

Когда же я взяла его за голень и стала скользить вибратором по ногам, Уильям с облегчением выдохнул. Добравшись до изгиба его ягодиц, остановилась и уделила внимание другой стороне. Повторив движение, я снова дошла до задницы и тогда сказала:

— Давай, раздвинь ноги пошире. Для меня.

Он остался в той же позе, поэтому я взяла стек в свободную руку и, поместив его между ног саба, ударила того по яйцам. Он застонал, вонзив локти в подушку, лежащую на скамейке. Как только я вновь замахнулась для удара, тот развел ноги, расставляя их шире.

— Хороший мальчик.

Просунув руку между его ног, я прижала вибратор к промежности Уильяма. В этот раз он застонал, но от удовольствия, а не от боли. А потом я увеличила давление на чувствительную точку между членом и анусом, ощутив, как он ритмично задвигал бедрами.

— Не так уж и плохо, да?

— Да, Госпожа.

— Скажи это еще раз, — приказала я, потому что его ответ был едва слышен.

— Мне хорошо, Госпожа, — на этот раз внятно ответил Уильям.

Я начала двигать вибратором назад и вперед, играя с кнопками переключения скорости — то ускоряя, то замедляя игрушку. Снова прижав вибратор к его анусу, я добилась того, что ягодицы Уильяма сжались.

— Спокойно. Я не рискну ничего сделать без смазки.

Он расслабился, и я стала обводить вибратором его яички, а свободной рукой взяла стек и ударила саба по спине. Уильям стал тереться о скамью бедрами интенсивнее.

С приближением оргазма у нижнего начали дрожать ноги. Я убрала стек, желая дать ему кончить. Наклонившись, я прошептала на ухо сабмиссива приказ:

— Давай, Уильям. Кончи для меня.

Его движения стали еще быстрее, а бедра ударялись о кожаную подушку на скамье с характерным шлепающим звуком. И, наконец, он откинулся назад — глаза закрыты в экстазе, вены отчетливо выделяются на шее. Потом напряг мышцы, пытаясь вырвать веревку из кольца, а потом вздрогнул всем телом, кончив на пол.

Во время оргазма Уильям был прекрасен. Его взгляд был полон прострации и абсолютного блаженства. Волна удовольствия полностью охватила его тело, и я упивалась своей властью над ним.

Когда тот пришел в себя, я отвязала его от скамьи, а потом освободила от веревки запястья.

— Встань.

Сабмиссив встал, оттолкнувшись от поверхности грудью, перенося вес тела на ноги. Я взяла его за правую руку и размяла мышцы глубокими массажными движениями.

— Кровообращение восстанавливается?

— Да. Спасибо, Госпожа.

После того, как я поработала с другой рукой, он упал на колени и стал с почтением целовать мои сапоги. В отличие от Оуэна, Уильям не стремился подняться выше и коснуться голой кожи. Не поднимая головы, он спросил:

— Госпожа, могу ли я доставить Вам удовольствие?

— Нет.

— Но почему?

Я уперлась руками в бедра.

— Ты решил мне не подчиниться?

— Нет, Госпожа. Я лишь хотел бы, чтобы Вы рассмотрели мое предложение.

— И почему это?

— Потому что мне очень хотелось бы услужить. Подарить Вам такой же сильный оргазм, какой Вы подарили мне.

— Извини, но ответ все еще отрицательный, — ответила я и, взяв веревку, пошла к раковине для дезинфекции.

Когда я повернулась к нему, то вновь поразилась видом Уильяма, стоящего на ногах. И тот все еще старательно отводил от меня взгляд.

— Посмотри на меня, — приказала я.

Мужчина буквально впился в меня взглядом, и я подошла ближе. Он, конечно, старался замаскировать это, но можно было точно сказать, что отказ ранил его чувства.

— Я хочу, чтобы ты понял — дело не в тебе, ты не сделал ничего, что вызвало бы мое недовольство. Просто я не допускаю своих сабмиссивов к прямому воздействию.

— Вам стоило бы это сделать, — продолжил настаивать он.

Покачав головой, я сказала:

— Тебе следует помнить, как именно нужно разговаривать со своей Госпожой.

Вместо того, чтобы принять виноватый вид, Уильям сделал шаг вперед.

— Могу я хотя бы поцеловать Вас?

Я посмотрела на серьезное выражение его лица и ничего не смогла придумать, чем же это сможет навредить.

— Ладно. Один поцелуй, а потом ты пойдешь своей дорогой, — я ткнула пальцем ему в грудь, — и оставишь мне хорошие чаевые.

Уильям улыбнулся.

— Да, Госпожа.

Встав с ним лицом к лицу и подняв подбородок вверх, я скомандовала:

— Поцелуй меня.

Он закрыл глаза и опустил голову. Когда наши губы слегка соприкоснулись, по моему позвоночнику пробежала дрожь предвкушения. Я почувствовала себя так, будто мне снова было тринадцать, живот словно набит камнями, а мальчик, который мне жутко нравится, целует меня за нашим сараем. Затем Уильям углубил поцелуй и притянул меня ближе. В этом действе было все — страсть, ласка, интимность. Я почувствовала, что снова ощущаю ее, потерянную часть меня.

С желанием большего я пососала язык, проникший вглубь моего рта. В тот самый момент я дала ему право делать все, и внутри Уильяма, словно щелкнул переключатель. Почтение, с которым он словно поклонялся своим ртом моему, превратилось в отчаянное завоевание. Его язык вступил в бой с моим, посасывая, облизывая и пожирая. Между бедрами у меня начало пульсировать, и я прижалась к нему теснее.

Он перестал поддерживать меня под спину, схватив за косу, за которую и потянул, чтобы заставить меня отступить и посмотреть на него. Ни один нижний никогда не трогал меня без разрешения, тем более, никогда не применял силу.

— Прошу, Госпожа. Я хочу Вас целиком, а не только рот.

На то, чтобы восстановить дыхание, у меня ушло несколько секунд.

— Я же тебе сказала, я этого не делаю.

— Почему Вы отказываетесь от собственных желаний?

Глядя в это прекрасное лицо, я удивлялась тому же. За все годы я не позволяла себе получать удовольствие. Были нижние, которые меня привлекали, как, например, Оуэн. Не все хотели дарить удовольствие, скорее получать, но многие были заинтересованы. Но я отказывала всем.

А теперь я стояла, прижавшись к теплому, наполненному силой телу Уильяма, плоть к плоти, и больше не хотела, что-то доказывать. Мне хотелось отпустить собственные желания. В конце концов, мне двадцать четыре, я живая женщина, которая пожертвовала своей жизнью в пользу работы, учебы и семьи. И я не могла вспомнить, когда в последний раз кончала не от вибратора.

Уильям опустил голову и его теплое дыхание достигло моего уха:

— Пожалуйста... позвольте мне помочь Вам кончить.

От мысли о том, что его рот может сделать с моей киской, я прошептала:

— Да.

Он отпрянул и посмотрел на меня.

— Да?

Я выровняла плечи и на этот раз твердо заявила:

— Да.

Его лицо озарила настоящая улыбка.

— Спасибо. — Он оглядел комнату. — Где?

— Прямо здесь.

Уильям нахмурился.

— Вы уверены, что на табурете королевы (примеч. пер.: специальный стул для фейсситинга — это низкая табуретка или стул, в котором вырезано специальное отверстие для лица низа, которое открывает доступ к гениталиям сидящего Дома для различных оральных воздействий) не будет удобнее?

— Прямо здесь, — повторила я, ткнув пальцем в землю, чтобы усилить свои слова.

— Да, Госпожа.

Он опустился на колени. Положив ладони на мои икры, Уильям медленно заскользил пальцами вверх, по сапогам, а потом по бедрам. Почувствовав его прикосновения к своей обнаженной коже, я глубоко вздохнула. Он рискнул поднять ладони выше, скользнув под мое платье. Кончиками пальцев прижавшись к бедрам и подцепив ткань стрингов. Затем медленно стянул трусики вниз по бедрам и сапогам. Когда белье достигло пола, я переступила с ноги на ногу, осторожно выйдя из них.