Глава 6

Борясь с унижением, я остановила свою дряхлую «хонду аккорд» на парковке отеля «Ритц» и мгновенно упрекнула себя за то, что из-за своего маниакального контроля (примеч. пер.: Сontrol freak (маньяк контроля) — неформальное название особенности характера, связанной с навязчивым стремлением управлять всем, что происходит вокруг) не поехала вместе с Уильямом. Его «эскалада» отлично подходила клиенту высокого класса, в то время как моя «хонда» выглядела, словно шлюха в церкви.

Передав ключи парковщику, я расправила плечи и постаралась держать голову как можно выше, учитывая, что на мне была одежда для бега из плотного спандекса. Уильям встретил меня у двери с сияющей улыбкой на лице.

— Видишь, я — женщина слова.

— Никогда в Вас не сомневался.

— Ну да, конечно.

— Ладно. Может только чуточку.

Через вращающиеся двери мы прошли в изысканно обставленный холл.

— Здесь так красиво, — отметила я, глядя на хрустальные люстры над головой.

— Когда я приезжаю, то всегда останавливаюсь тут. Мое любимое место.

Чтобы не спросить, где он живет, я прикусила язык. Хотя мы уже поделились огромным количеством личной информации, кое-какие вещи все еще оставались тайной. Уильям повел меня в сторону лифтов и, как только мы оказались внутри одного из них, нажал кнопку четырнадцатого этажа.

Я с облегчением выдохнула, и он странно посмотрел на меня.

— Что?

— Глупо, — ответила я, покачав головой.

— Что глупо?

— Страх, который я испытываю. — В ответ на озадаченное выражение его лица, я закатила глаза. — На минуту подумала, что ты нажмешь на тринадцатый этаж. А у меня фобия. Я боюсь троек.

Вместо того, чтобы посмеяться над нелепостью моего страха, Уильям остался серьезным.

— И что такого произошло, что ты их боишься?

Створки лифта раздвинулись, и мы вышли на плюшевый ковер.

— Маму убили третьего марта 1993, в три часа пополудни, когда мне было три года.

— Жуть какая.

Я кивнула.

— Но это еще не все. Двадцать третьего июня, когда мне было тринадцать, во время прыжка упала моя любимая лошадь, и ее пришлось пристрелить. Было 6:33 утра. Потом диагноз папы пришел тридцатого числа. В общем, кажется, все плохое, что происходит в моей жизни, связано с цифрой три.

— Понятно, почему ты хочешь ее избежать.

— Не думаешь, что я крышей поехала из-за суеверия?

Уильям покачал головой.

— Нет. Моя прабабушка была из Ирландии, и она передала все свои суеверия моей бабушке. Я слышал их все. Например, передавать кому-то нож лезвием вперед — это к неудаче, поэтому перед этим нужно просто положить его на стол. И что, если упал стул, на котором ты сидел — это тоже к неудаче, — он улыбнулся. — Это еще не самые страшные. Ирландская католичка в ней сказала бы, что твое суеверие о числах вполне оправдано из-за важности библейского числа тринадцать, влияющего на легенду пятницы 13-го.

— Звучит так, словно твоя бабушка очень интересная женщина.

На лице Уильяма появилось выражение неприкрытой любви.

— Она такая. Каждое воскресное утро ходит на мессу и играет в бинго. И даже не пытайся объяснить ей, что это азартная игра.

Я рассмеялась.

— Звучит так, будто они сошлись бы с моей Grand-Maman.

— У них наверняка нашлось бы много общего.

— Наверняка.

Уильям остановился напротив одной из дверей и указал на номер 1422.

— Без троек.

— Я практически уверена, что будь в номере тройки, нам бы пришлось снять другую комнату.

— Я был бы счастлив сделать это для Вас.

— Все что угодно, чтобы осчастливить временную Госпожу, да? Даже если она не такая уж Домина в жизни?

Уильям усмехнулся.

— Конечно. Если бы Вы даже не были моей Госпожой, мне хотелось бы сделать Вас счастливой и убедиться в безопасности.

— Спасибо.

Он приложил к замку магнитную карту и разблокировал дверь. Я вошла внутрь, ожидая увидеть огромный номер, но комната оказалась гораздо более функциональной. Королевских размеров постель, столик с двумя креслами и письменный стол, выглядящий словно это антиквариат. В дальнем конце комнаты была дверь, ведущая в ванную.

Осматривая комнату, я мысленно проводила инвентаризацию того, что можно было бы использовать в игре. Увидев на полке открытый чемодан, я начала в нем копаться.

— Что ты делаешь? — спросил Уильям.

— Я уже объясняла, что проведение сцен вне клуба «1740» означает, что придется импровизировать с сопутствующим инструментарием.

— Да, но…

Я ткнула в Уильяма пальцем.

— Не слишком умно задавать твоей Госпоже кучу вопросов. Продолжи — и я не стану с тобой играть, просто закажу еды в номер и буду смотреть реалити-шоу по ТВ.

Хотя ему и хотелось поспорить, желание подчиниться оказалось сильнее.

— Прошу прощения, Госпожа. Мне нужно знать свое место.

— Именно. Нужно. Раздевайся.

Прежде чем стянуть рубашку через голову, Уильям снял кроссовки. И я снова не была разочарована — сняв шорты, он оказался без нижнего белья.

— Любопытства ради, ты вообще носишь нижнее белье?

Он тихо рассмеялся.

— Да, но только на работе. На сессии — не ношу.

— И когда бегаешь, тоже?

— Тоже.

— Понятно.

— Это Вас не беспокоит, не так ли?

— Нет, конечно. Мне нравится, что до твоего члена можно быстро добраться. — Я кивнула в сторону ванной. — А теперь иди в душ. Я уверена, что ты весь вспотел от бега, а потные члены — не мой профиль.

— Вы ко мне присоединитесь?

— Нет. Мне нужно подготовиться к сессии.

Он кивнул, прошел в ванную и закрыл за собой дверь. Я достала из чемодана аккуратно сложенный бирюзовый галстук из шелка. И хотя можно было бы позвонить на ресепшен и попросить маску для сна, другая идея понравилась мне больше. Взглянув на брюки и рубашку на пуговицах, мне стало любопытно, почему Уильям взял с собой такую официальную одежду, ведь было еще лето, а значит, преподавать он пока не мог. Может, тот планировал навестить бабушку и дедушку, одевшись именно так?

Также я не смогла сдержать радость, увидев, что у меня был выбор из двух ремней, потому что волновалась, что для порки придется использовать телефонный кабель. Выбрав более широкий ремень, я продолжила копаться в вещах дальше. На дне чемодана я обнаружила буквально сокровище для любого любителя боли — ТЭНС (примеч. пер.: ТЭНС — транскутанная электрическая нервная стимуляция — метод лечения, основанный на стимулировании биологически активных точек для высвобождения эндорфинов, блокирующих боль). Подняв коробочку базы, я начала распутывать четыре провода с контактами.

Перед тем как покинуть клуб «1740» и уйти в корпоративный мир, моя приятельница Линдси передала мне свои знания об электроплей (примеч. пер.: игры с электрическим током). И пока большинство людей при слове «электростимуляция» думали про ультрафиолетовые палочки (примеч. пер.: портативные приборы, содержащие в качестве источника излучения бактерицидную лампу, предназначенные для обеззараживания), ТЭНС открывал гораздо более широкие возможности для подобных игр. Пары электродов помещались на член, яйца или клитор, и мягкий импульс давал те же ощущения, что и вибратор. Но в то же время поворот реле мог вызывать и гораздо более интенсивные, даже болезненные, спазмы.

Однако в целом, приборчик давал ощутить довольно сильные оргазмы — это я могла засвидетельствовать лично, так как испробовала его на себе. И пусть пыталась убедить себя, что это лишь для того, чтобы иметь возможность говорить со знанием дела, как те, кто продавал косметику, но правда оставалась правдой — его использование возбуждало меня, и я чувствовала себя полной приключений. Просто нужно было следить, чтобы участки кожи, на которые крепились электроды, были чисто выбриты — проводки тянули за волоски, и боль получалась просто адской. Это я тоже узнала на собственной шкуре, когда не брила между ног перед использованием. А вот яйца Уильяма выглядели довольно безволосыми, хотя вчера я их не особо разглядывала. Впрочем, так ходило большинство сабов.

Закрыв и застегнув чемодан Уильяма, я разложила выбранное на богато украшенном письменном столе, который удачно стоял возле кровати. Добавив в эту мешанину веревку, отступила, чтобы оценить, готова ли я к игре. Еще немного льда — и все будет идеально.

— Неплохо, — кивнув, пробормотала я.

И ощутила гордость за свои навыки импровизации. Педагог во мне встрепенулся и пошел дальше, предложив провести мастер-класс по использованию игрушек для всего клуба «1740».

Дверь ванной открылась и во всей своей обнаженной красе появился Уильям. Я зарылась пальцами ног в ковер, чтобы не подбежать и не начать лапать его. Темные мужские волосы все еще были мокрыми, а капли воды стекали по широкой груди на накачанный живот. Мне ничего так не хотелось, как, слизывая оставшуюся влагу, пройтись по всему его телу языком.

— Ты не вытерся, — неубедительно промямлила я, чувствуя себя глупо, как Бэйби из фильма «Грязные танцы», когда она объясняла, что несла арбуз.

Мне всего лишь хотелось донести до него, что сейчас Уильям вел себя не как сабмиссив.

— Прошу прощения, Госпожа. Мне показалось, что я должен выйти и предложить Вам принять ванну.

Ну конечно же. Он просто думал обо мне.

— Спасибо. Мне это действительно необходимо.

Несмотря на собственные слова, я осталась на месте, будто приросла к полу, наблюдая, как он яростно вытирает полотенцем волосы. Мне ничего так не хотелось, как сделать это за него. Боже, что со мной творилось? Я себя чувствовала как впервые влюбившаяся девочка-подросток. Это же не начало отношений — это должна быть всего лишь одна ночь безудержного фантастического секса. Не больше, ни меньше.

Натянув на лицо самую строгую маску Домины, я взяла сумочку и прошла мимо него, вырвав полотенце из рук.

— Я в душ. Оставайся в позе «внимание», пока я не вернусь, и не дергайся.

Он немедленно встал, как я сказала. Проходя мимо, шлепнула его по заднице и вошла в огромную комнату с мраморным полом и душевой кабиной. Достав с полки гостиничный гель для душа, я увидела сумку Уильяма с ванными принадлежностями. В ней нашла зубную нить и улыбнулась, придумав еще один трюк.