Глава 10

Изабелла

Купив мороженое, мы садимся в машину и едим его. Я пытаюсь быть супер веселой, но мои мысли витают повсюду. Я измотана, на взводе и уверена, что энергия бьет из меня через край. Несмотря на то, что темно-синяя машина не появлялась с тех пор, как мы подъехали к магазину мороженого, я не могу избавиться от ощущения, что она материализуется в любой момент. Даже чашка мороженого, которую я держу в руках, не помогает унять мои тревоги.

— Я все еще не могу поверить, что ты туда положила. — Кайлер смотрит на чашку мороженого в моей руке, его лицо сморщено.

Не могу сдержать улыбку, вспоминая взгляд, которым он одарил меня, когда я заказала клубничное мороженое с чизкейком, посыпкой, печеньем, мармеладными червяками и начинкой из шоколадного сиропа.

— Ты понятия не имеешь, что теряешь. Это так вкусно. — Я засовываю ложку в рот, чтобы доказать свои слова. — Мне потребовались годы, чтобы попробовать разные наполнители, и сделать правильный выбор, добившись идеального вкуса.

Его губы кривятся.

— Тебе потребовалось так много времени, чтобы собрать что-то, что выглядит так отвратительно?

Я показываю ему язык.

— Я пробовала и такие, которые выглядели намного хуже, например, когда я добавляла воздушные шарики и орехи в мороженое со вкусом сахарной ваты. Меня чуть не вырвало.

Он кривится в еще одной гримасе отвращения.

— Это звучит ужасно и все, что содержит сахарную вату, кажется мне отвратительным.

Мои глаза округляются.

— Тебе не нравится сладкая вата?

Он заметно вздрагивает.

— С тех пор, как мне исполнилось десять и я съел слишком много, прежде чем прокатиться на аттракционе.

— Дай-ка я угадаю. — Стараюсь не смеяться над тем, насколько серьезным он кажется по этому поводу. — Тебя вырвало?

— Ага. И поверь мне, когда я говорю, что, может, это и приятно на вкус, но не тогда, когда оно из тебя выходит.

— Мне придется поверить тебе на слово, но я не думаю, что это помешает мне есть сахарную вату или мороженое со вкусом сахарной ваты.

— Ты похожа на сумасшедшую. — На его лице появляется внезапное, почти задумчивое выражение. — Сумасшедшая девушка, которая делает тачдауны, как профессионал, и любит самое отвратительно выглядящее мороженое, которое я когда-либо видел.

— Эй, ты не можешь издеваться над мороженым, пока не попробуешь его. — Я зачерпываю еще одну ложку, медленно кладу ее в рот и преувеличенно стону. — Ммм... оооочень вкусно.

Он помешивает свое мороженое, его внимание приковано к моему рту.

— Когда ты так говоришь, это действительно выглядит аппетитно.

Я чувствую, как моя кожа начинает гореть. Я пытаюсь придумать что-нибудь кокетливое, чтобы сказать, но мой мозг отключается.

Он смотрит на мой рот еще пару секунд, прежде чем встретиться со мной взглядом. Он прикусывает нижнюю губу.

— Можно мне попробовать?

— Мороженое? — Мой голос звучит неестественно высоко.

Он сильнее прикусывает губу, сдерживая улыбку. — Конечно.

По какой-то причине я не думаю, что он имел в виду мороженое.

Делаю легкий вдох, собираясь с мыслями, прежде чем заговорить снова.

— Я не знаю. На самом деле это не для любителей. — Я мысленно даю себе пять за то, как легко и кокетливо звучит мой голос.

Он дразняще смотрит на меня.

— Ну же, дай мне попробовать. Я могу с этим справиться.

Я постукиваю пальцем по губам, притворяясь, что обдумываю это.

— О, прекрасно. Но если тебе это не понравится, не вини меня.

Он ухмыляется, наклоняется над консолью и открывает рот.

У меня пересыхает во рту. Ммм... Он хочет, чтобы я его покормила? Хотя Индиго научила меня кое-чему в флирте, у меня никогда не получалось это так легко, как у нее. Я всегда нервничала, даже с парнями, которых мы только встретили в клубе. А это Кайлер... Кайлер Мейерс сидит здесь и ждет, когда я накормлю его мороженым.

Стараясь, чтобы рука не дрожала, я зачерпываю ложку мороженого и подношу к его рту. Его глаза устремлены на меня, пока он ждет. Мое сердце трепыхается в груди, пульсирует, как песня с глубоким басом. Мой пульс учащается, когда его губы обхватывают ложку и он медленно слизывает мороженое.

Я слышала, как Индиго раньше использовала термин «эротично»: говоря о голосе парня, того, как кто-то танцует, или, как парень, который ей нравится, произносит ее имя. Но я не думаю, что когда-либо до конца понимала этот термин до сих пор.

Кайлер откидывается назад, облизывая губы, и его взгляд поднимается вверх, когда он позволяет вкусу проникнуть в его рецепторы.

— Итак, что ты думаешь? — Должно быть, у меня есть крестная фея, потому что каким-то чудом мой голос звучит ровно.

— Не так уж плохо. — Его губы растягиваются в улыбке, когда он крадет ложкой кусок моего мороженого. — На самом деле действительно вкусно. — Он слизывает мороженое с ложки, и снова в моей голове мелькает слово «эротично».

Я не уверена, как выглядит мое выражение лица, но что-то в нем заставляет Кайлера усмехнуться.

— Думаю, что в следующий раз, когда мы вернемся сюда, я могу взять чашку и для себя, — говорит он, дочиста облизывая ложку.

— О, да? — Я спрашиваю. В следующий раз. — Недостаточно храбр, чтобы придумать свое собственное наполнение?

Его губы приоткрываются в притворном шоке.

— Ты бросаешь мне вызов?

— Может быть. Я думаю, что единственный способ выиграть соревнование — это положить в него немного мороженого со вкусом сахарной ваты.

— Нет. Этого никогда не случится.

Я пожимаю плечами.

— Тогда, я думаю, ты проиграешь.

Он что-то обдумывает.

— Что бы я получил, если бы сделал это? Что бы ты мне дала, если бы в следующий раз, когда мы приедем сюда, я съел целую миску мороженого с сахарной ватой и любой начинкой, которую ты в него положишь.

— Этот вызов звучит опасно. Я действительно в восторге от начинок для мороженого.

— Я не спрашивал об опасных рисках, которым я подвергну свои вкусовые рецепторы. Я спросил, что бы я выиграл, если бы сделал это. Что бы я получил от тебя?

— Почему это должно быть что-то от меня? — Я ухмыляюсь. — Разве наградой не будет возможность съесть потрясающее на вкус мороженое?

Его глаза вспыхивают, но я не могу до конца расшифровать его реакцию, когда его губы растягиваются в усмешке.

— Нет, я определенно чего-то от тебя хочу.

Здесь становится очень, очень жарко.

Я запихиваю в рот еще одну ложку мороженого, обдумывая ответ.

— Хорошо. Чего бы ты хотел?

— Пока не знаю. Я определенно должен подумать об этом некоторое время и убедиться, что это что-то действительно, действительно стоящее.

— Хорошо, когда решишь, дай мне знать.

— О, я определенно это сделаю. — Он подмигивает мне, прежде чем откинуться на спинку сиденья.

Я позволяю медленному выдоху сорваться с моих губ. Мать всего горячего шоколадного сиропа, это был один из самых ярких моментов флирта, которые у меня когда-либо были.

К счастью, ради моей покрасневшей кожи, Кайлер переводит разговор на более нейтральную тему, когда его телефон звонит. Я думаю, что это сообщение, но потом он открывает календарь.

Он разочарованно вздыхает.

— И вот этот потрясающий момент настал.

— О чем ты?

— Напоминание о том, что мне нужно написать работу по английскому языку.

— Если тебе нужно высадить меня, ничего страшного, — говорю я, не желая причинять неудобства.

Он отмахивается от меня, откидываясь на спинку сиденья.

— Нет. Я могу сделать это завтра. — Его голова запрокидывается назад, когда он смотрит в потолок. — Боже, занятия — это убийственно. Это заставляет меня пожалеть, что я не ценил среднюю школу.

— На чем ты специализируешься? — Я выковыриваю кусок чизкейка из своего мороженого и отправляю его в рот.

— В этом году общая подготовка. Я мог бы в конце концов изменить это, но мой отец... Он хочет, чтобы я сосредоточился на спорте. — Его челюсти сжимаются и у меня возникает ощущение, что, возможно, Кай не единственный, у кого есть проблемы с отцом.

— А что насчет тебя? Ты бы хотел сосредоточиться на спорте?

— Думаю, да. У меня это хорошо получается, так что, наверное, стоит.

— Быть хорошим в чем-то не значит, что ты должен это делать, — указываю я. — Я хороша в баскетболе, но на самом деле никогда не хотела выступать за команду. Это никогда не было моим увлечением.

Он поворачивает голову, чтобы посмотреть на меня.

— Как у тебя это выходит? Я действительно хочу знать, потому что мне кажется, что я знаю тебя, но оказывается совсем не знаю.

— В этом моя особенность, — я барабаню пальцем по губе, — быть потрясающей, — шучу я, а затем вздыхаю. — Я действительно не знаю. — Мне неловко рассказывать ему о своей одержимости мангой и о том, как я люблю рисовать свои собственные комиксы.

— Ты любишь рисовать, верно?

Я киваю.

— Хотя это не художественные картины. Это нечто другое... комиксы и все такое.

— Это круто. — Он хрустит костяшками пальцев. — Кай какое-то время увлекался этим делом. У него на стенах висели все эти плакаты и прочее.

— Да, я знаю. — Прячу улыбку за кусочком мороженого. Хотя я знала, что Кай увлекается комиксами, я никогда не знала, что у него на стенах висели плакаты.

Он хмурит брови.

— Откуда ты знаешь? Не думал, что он когда-либо рассказывал об этом, даже своим друзьям.

— Еще в седьмом классе, когда мы немного дружили, тогда он мне и сказал.

— Вы двое тусовались вместе? Я никогда тебя не видел с ним.

— Это было после школы.

Похоже, он сходит с ума от этой новости. Я не знаю, почему. Это так странно, что Кай тусовался со мной? Да, мы были на двух совершенно разных социальных уровнях, но у нас много общего.

— Это не так уж странно, не так ли? — Я ловлю себя на том, что спрашиваю.

Кайлер выпрямляется на сиденье, качая головой.

— Нет, дело не в этом. Это просто... Я не знаю. Это просто удивляет меня. Я знаю, что вы, ребята, сейчас общаетесь, но не знал, что вы были друзьями с тех пор.

— С тех пор мы не были друзьями, — поправляю я его. — У нас была ссора, которая продолжалась почти до начала этого учебного года.