Однако, если бы этот парень не перестанет ходить вокруг до около, то над ним встанет большой злой вышибала.

Шелковистый, влажный язык коснулся её, и Каринна чуть не упала. «Твою мать. Твою, сука, мать».

Закинув её ноги себе на плечи, он принял на себя весь её вес, не оставляя ей иного выбора, кроме как оседлать его лицо, запрокинуть голову, закрыть глаза и наслаждаться. Щекотка на её бедрах могла быть только от его щетины на челюсти, но она бы была проклята, если бы открыла глаза, чтобы посмотреть.

Он сосал и лизал, и этот язык каким-то образом изогнулся в неё дальше, чем любой другой мужчина до него. Как далеко его язык может растянуться, черт возьми? Горячее дыхание согрело её чувствительные лепестки, и Каринна уперлась пятками ему в спину.

Желание сжать собственную грудь, заставило её руки соскользнуть по холодному кирпичу. Она застонала и качнула бедрами.

Он был хорош.

Лучше, чем хорош.

Он ласкал её языком, как рок-звезда-кунилингист.

В отличие от многих её закулисных завоеваний, между ними висел дух близости. Мусор и крысы, возможно, вуайеристы, которые привыкли смотреть пип-шоу, — все это растворилось в одно мгновение. Словно ничто другое вокруг них не имело значения. Словно он не носил татуировку, которая была нарисована на стене, в ту ночь, когда Лолита повесилась. Словно он был не более чем мужчиной, ублажающим женщину, а не развратным монстром, который вполне мог нанести ужасные раны на тело её сестры.

Его густые волосы щекотали её ладонь, пока она искала, за что бы ухватиться.

«Нет».

Желудок Каринны сжался. Пик оргазма заставил её сконцентрироваться. «Нет, нет, нет».

Ощущение исчезло, когда жар сменился холодом, когда он отпустил её бедра и вытащил свой язык. Когда он снова поставил её на землю, её ноги были такими же ватными, как остывшие спагетти.

«Что?»

— Что ты делаешь? — Почти болезненный тон её голоса вызвал у неё тошноту. Не может быть того умопомрачительного оргазма, которого она только что «не испытала». — Продолжай, я не…

Он встал, слизывая блеск с губ, и усмехнулся. Мужская гордость, которая почти светилась на его лице, заставила её сжаться внутри. Он вытер уголок рта и обсосал пальцы, где видимо, остались её соки. Коварный. Поддразнивает. Зная, что она кайфовала от каждой частички всего этого.

— Я играю так же, как люблю трахаться. Грязно. — Он прошел мимо нее, обратно внутрь «Чикс», оставив её в беспорядке, неудовлетворённой.

— Ё*аный ты мудачело, — пробормотала она, натягивая трусики с шортами, а затем ворвалась обратно через дверь.

— Итак?

Как будто у Каринны были какие-то намерения распускать девчачьи сплетни с Тэмми Тинкерздой — прозвище, которое глупышка с гордостью сама придумала — обратная сторона работы с девочками, едва закончившими среднюю школу.

— Он гей, — солгала Каринна. Даже самый сомнительный гей не смог бы сделать то, что он только что сделал. Каждый вуайерист в поле зрения только что получил урок, как правильно лакомиться киской. — Облом, да? — Она постучала по барной стойке. — Джинкс, двойной виски. — Она ни за что не допустит, чтобы её золотой билет унесла клубная вешалка. У неё было железобетонное намерение вернуться в его кабинку и предложить этому игроку особое предложение — бесплатно, если он готов посвятить её в садизм.

— Ага. — Тэмми вздохнула. — Но я всё равно трахнула бы его. — Её глаза забегали по залу. — Эй, куда он делся?

Карина обернулась. Его стол был пуст.

— Сукин сын, — пробормотала она. — Ты видела, как он ушел?

Тэмми покачала головой.

«Проклятье». Пробившись сквозь толпу, Каринна подошла к входной двери и, сложив руки, чтобы защититься от холода, осмотрела парковку. Ветер взъерошил её волосы, и она вздрогнула.

Никого.

Как будто парень просто встал и исчез.

Каринна вернулась к своему подносу с шотом, где Тэмми стояла у стойки с широко раскрытыми глазами и улыбкой на лице.

— Черт возьми, ты бы видела огромные чаевые, которые он оставил на столе. Триста баксов!

«Ага. Огромные».

***

Каринна вышла из бара, сигнализируя об окончании своей смены, в шляпе и длинном черном пальто, закрывающем накачанные бедра, оседлавшие лицо Ксандра двумя часами ранее. Он не мог не облизать губы при виде неё, наблюдая со своего места на крыше, рядом с «Чиксами».

Задний переулок был его личной индульгенцией. Для удовлетворения его любопытства, и, черт возьми, это было так божественно, как он себе и представлял. Этот сладкий запах сахара, которым она пахнет, был похож на её собственные духи. Преданный ад, он бы не смог выдержать ещё одну ночь, наблюдая за тем, как она ублажает какого-то ублюдка из-за информации. Ксандру нужно было одно прикосновение, один поцелуй сладкой небесной киски, и, черт возьми, этого всё ещё было мало.

«Грёбанная маленькая дикая кошка». Он вцепился в кожу, чтобы снова не возбудиться.

Выражение её лица, когда он оставил её жаждущей оргазма, чуть не сломало его. Более слабый ангел ударил бы не об стену и обрадовался бы её крикам. Единственное, что отличало Ксандра от более слабого ангела, — это непоколебимая приверженность мести.

К сожалению, она сыграла бо́льшую роль, чем он хотел признать.

А внизу, она пошла своим обычным путем к автобусной остановке. Ксандр скрывался в тени, прислушиваясь к глухому стуку её тяжелых ботинок по мокрому тротуару.

Локон её волос выпал из шляпы, играя на ветру. Заставляя его думать об том завитке, прилипшем к её мокрой от пота щеке, танцующем вдоль края её овального лица.

Он покачал головой. «Хватит этого дерьма».

Каринна села в автобус, и Ксандр последовал за ней, пока она не достигла угла её улицы, недалеко от кампуса, где угол квартала занимало большое здание. Снова оказавшись на открытом воздухе, она побрела по вязкому снегу к входной двери и исчезла внутри.

Внутри её квартиры с двумя спальнями зажегся свет, а её силуэт бродил вокруг. Она добралась до своей спальни и, как и каждую ночь до этого, потянула штору.

Схватив рукой штору, она остановилась, и тень поднялась, открывая её фигуру.

«Какого хера она делает?»

Длинные черные пряди выбились из ее шляпы, когда она сняла её с головы. Она сняла пальто и ботинки, пока не остались только обтягивающая футболка и трусики. Как будто она знала, что он наблюдает за ней.

Господи, она была совершенна.

Боль между бедрами заставила его проклясть богов горячих гребаных тел и синих яиц. Схватив себя сквозь кожу штанов, боль не уменьшилась. С собственным сознанием, его член стоял по стойке смирно.

Она расчесывала свои волосы перед зеркалом, а он представлял, как эти пряди спутались в его кулаке, как её губы обвились вокруг члена, полуприкрытые глаза умоляли его трахнуть её.

«Стоп».

Подобные мысли заставляли ангелов пасть.

Ксандр судорожно выдохнул и выпрыгнул из здания, пролетев шесть этажей в воздухе, пока не приземлился на бетон внизу, где тротуар, как и почти каждая улица в Детройте, был пуст.

Он вскочил на байк и направился в сторону Hard Limits, и город ускользнул за пределы его периферии, пока его мысли сосредоточились на черных волосах и зеленых глазах.

Прекрасна.

Неприкасаема.

Он свернул на заполненную стоянку. В отличие от большинства заведений в городе, Hard Limits закрывалось гораздо позже. Ксандр подошел к тяжелой средневековой двери. Большой глазок скользнул в сторону. Когда на его запястье вспыхнула татуировка, дверь открылась.

Джед встретил его с другой стороны, одетый в свою обычную одежду палача. Он отсалютовал, когда Ксандр шагнул в красную дымку.

Жесткий бас стучал, по другую сторону двери перед ним. За ними, Hard Limits приветствовал его одетыми в кожу мужчинами и женщинами, которые шлифовали и открыто участвовали в действиях, которые заставили бы краснеть порнозвезду. Пробираясь сквозь плотную толпу, Ксандр шлёпал по хватающим рукам, коснувшихся его стояка. Каринна е*ала его мозг постоянно. Непонятное что-то, удержало его от того, чтобы схватить ничего не подозревающую женщину из толпы и прибить её тут же к стене, могло попасть в разряд чудес. Направившись к личным комнатам, Ксандр вышел за пределы основного этажа.

Он не мог сдержать самодовольной улыбки, проходя мимо Джимми, прислонившегося к стойке бара. Маленький членосос всегда злился, завидев его.

— Йен сказал мне, что у нас пропала девушка. Я уверен, что он уже поставил тебя в известность? — голос Джимми последовал за ним.

Ксандр остановился.

— Ага, — сказал он через плечо.

— Надеюсь, мы найдем её. Давненько я не имел удовольствия пытать и допрашивать женщину. Последняя была несколько лет назад. Не очень весело. Примерно через час она сломалась.

Челюсти Ксандра сжались при упоминании его бывшей партнерши Селин — ангела, которого заменила Слоан. Он сжал дикую смесь ярости у себя в животе и повернулся к Джимми.

— За пол часа, если бы ты послал её ко мне.

— О, я не могу винить девушку. — Джимми, казалось, сдержал улыбку. — Большую часть времени она была без сознания.

Ярость била по венам Ксандра, как боевой барабан. В его голове промелькнуло видение того, как он сломает Джимми шею прямо здесь, в клубе. Вобьёт в землю.

— Я хотел спросить тебя кое о чем, Ксандр. Несмотря на все твои разговоры о том, как ломал женщин, я задаюсь вопросом, трахал ли ты её раньше? Я имею в виду, ты видел здесь почти каждого ублюдка, включая моего старшего брата, потакающего клиентуре. И все же, ты прячешься со своими. Где ты их берешь?

— Где, бл*ть, я захочу.

— Порадуй меня, всего минуту. — Джимми присвистнул через плечо, и к нему боком подошла топлесс женщина в ошейнике, устремив взгляд в пол. — Я обязан убедиться, что весь персонал прошел надлежащую проверку перед работой в клубе. Кажется, я пропустил твой ознакомительный период. — Он наклонился и прошептал на ухо Ксандру, — Это общеизвестный факт, что ангелам, даже тем, кто работает под прикрытием, запрещено трахать человека. Итак, что ты скажешь, выполнишь простую проверку своей верности?