— Ну, — произнесла я дрожащим голосом. — Было очень приятно познакомиться с тобой.

«Лгунья!» — кричал мой мозг.

Мне вроде как хотелось запрыгнуть на нее сверху и вырвать ее блестящие блондинистые волосы с корнями. Я быстро отступила, пока говорила, чтобы не дать себе сделать именно это. Повернулась, чтобы сбежать, прежде чем у меня случился полный крах из-за этого нового поворота событий.

Краем глаза я увидела нарисованную мной вывеску. Слова «Поздравляю, Самюэль» были повернуты боком, и большая стрелка, казалось, указывала на красивую пару позади меня, пока я бежала в безопасное место своего собственного дома.

Оказавшись в своей гостиной, в полной растерянности я медленно повернулась по кругу. Я не знала, хотелось ли мне кричать, плакать или смеяться. То, что Самюэль был недоступен, имело смысл. Смех выиграл бросок монеты, и я прошествовала по нижнему этажу своего дома, мрачно посмеиваясь над собственной глупостью. На кухне я нашла свое оружие, чтобы поквитаться. На бутылке вина словно было написано мое имя. Быстрая работа со штопором позволила открыть бутылку. Я даже не потрудилась взять стакан.

Выпив полбутылки вина, я легла вниз головой на диван. Ногами упиралась в стену, а голову откинула назад на подушки сиденья, пока я пыталась смотреть телевизор с этого нового и интересного ракурса. Я также изо всех сил старалась не обращать внимания на стук в мою входную дверь.

— Уходи! — заорала я.

Я была не в настроении с кем-либо разговаривать, но человек, атаковавший мою входную дверь шквалом стуков, все равно вошел. Я отвела взгляд от экрана телевизора и медленно подняла его вверх по ногам человека передо мной, пока не увидела перевернутое лицо Лили. Она нахмурилась, глядя на меня сверху вниз. Тот, кто сказал, что хмурое выражение — это перевернутая улыбка, солгал. Она не выглядела счастливой.

— Вставай, — фыркнула она.

Я перекатилась, пока не смогла сесть прямо, и обхватила голову руками, в то время как кровь прилила к остальным частям моего тела.

— Если ты закончила мариноваться в мерло, нам нужно поработать, — настаивала Лили. Она протянула руку, и я взяла ее, съежившись от того, как мои грязные, измазанные краской пальцы смотрелись на ее бледной коже. — Насколько ты пьяна?

— Вообще не пьяна, — я отрицательно покачала головой. — Может быть, немного навеселе, но определенно не пьяна.

— Хорошо. Все равно тебе нужно выпить воды.

Я позволила маленькой диктаторше затащить меня на кухню, где она достала каждому из нас по бутылке воды из холодильника. Я хотела спросить ее, почему она кажется такой знакомой с обстановкой в доме, в котором никогда раньше не была. Но в этом была вся Лили. Я лишь пожала плечами и согласилась с этим.

— Наверх. Тебе срочно нужно в душ, — приказала Лили.

Она подталкивала меня в спину, пока я поднималась по лестнице.

— Только не говори мне, что ты принесла свой аварийный набор для Барби и планируешь сделать мне прическу и макияж? — спросила я через плечо.

Лили поморщилась.

— Черт возьми, нет. Мне не хватает гена для такого рода вещей. Но я пороюсь в твоем шкафу и найду что-нибудь, что заставит тебя выглядеть фантастически на этой вечеринке сегодня вечером.

— Спасибо, — прошептала я.

Я пошла в ванную без дальнейших споров и включила воду для душа, в котором отчаянно нуждалась. Когда мои глаза поймали мое собственное отражение в зеркале, мне пришлось подавить вздох. Мои волосы были в диком беспорядке. У меня была размазана синяя краска по челюсти и довольно большое пятно машинной смазки сбоку на носу. Я застонала и опустила голову. Было здорово узнать, что я выглядела, как никогда лучше, когда встретила девушку Самюэля. Выругавшись себе под нос, я разделась и шагнула под жгучие брызги воды.

Десять минут спустя я поплелась обратно в спальню, завернувшись в полотенце, и тяжело опустилась на край кровати.

— Итак, я так понимаю, ты познакомилась с мисс Златовлаской, — сказала Лили, зарывшись верхней половиной своего тела в мой шкаф.

— Да, — пробормотала я.

Появилась Лили, держа в руках черное платье без бретелек с пышной юбкой, и бросила его на кровать рядом со мной. Я даже не смогла вспомнить, когда купила его.

— Она мне не нравится, — продолжила Лили. — Она какая-то холодная. У меня от нее мурашки на коже.

— Она казалась достаточно приятной, — легко возразила я.

Я едва ли могла винить ее за вкус к мужчинам.

— Она заносчивая, — сказала Лили, копаясь в моем верхнем ящике комода. — Ты бы слышала ее. Это отвратительно. «Миссис Далтон» то и «мистер Далтон» это... «Боже, Эндрю, твоя девушка просто куколка!». Она слишком старается.

Лили повернулась, подняла черный бюстгальтер без бретелек вверх и нахмурилась, глядя вниз. Я встала, чтобы выхватить нижнее белье из ее рук, пока она продолжала разглагольствовать.

— Ты должна увидеть Самюэля. Я говорю тебе, напряжение там можно резать ножом!

— Как... он ведет себя с ней? — тихо спросила я.

— Действительно чертовски странно, вот как, — заговорщицки сказала Лили. — Например, сразу после того, как мы с Энди приехали, и она представилась, Самюэль выглядел взбешенным. Потом они очень надолго поднялись наверх.

— Фу, — съежилась я. — Не хочу об этом слышать.

Было больно представлять ее и Самюэля вместе таким образом.

— Да не в этом дело, — взволнованно сказала Лили. — Не похоже на то, что они там наверху делали гадости! Она спит в комнате Энди.

— Что? — спросила я. Эта новость, безусловно, удивила меня.

Лили кивнула.

— Я завтра работаю, и Энди отвезет меня домой сегодня вечером. Мне едва удалось уговорить босса составить расписание так, чтобы я могла попасть на вечеринку. В любом случае, это не важно. Я пытаюсь сказать, что вещи Пэтти в комнате Энди.

— Хм... — Что это значило? Казалось странным, что взрослый мужчина будет спать дальше по коридору от своей девушки. Если только... они не были так близки, как она хотела, чтобы я поверила?

Лили увидела маленькую искорку надежды в моих глазах в ту же секунду, как я почувствовала ее в своем сердце. Я ненавидела саму мысль о том, чтобы подставить себя для еще одного раунда душевной боли. Но если Самюэль не был полностью уверен в этой женщине, то, возможно, он не был таким недоступным, как я думала.

— Хорошая девочка, — подбодрила меня Лили, увидев мою хитрую улыбку. — Давай одевайся. Ты почувствуешь себя лучше, когда уровняешь шансы.

Я решительно принялась сушить и завивать волосы. Патриция могла остановиться в доме Далтонов, но Самюэль поцеловал меня. Он хотел поговорить со мной, о нас, на его вечеринке. Я собиралась приложить все усилия, чтобы убедиться, что это все еще может произойти. И хотела выглядеть как можно лучше, чтобы обрести уверенность и мужество, которые мне понадобятся. Если бы он хотел Патрицию, он мог бы заполучить ее. Но на этой неделе я уже отказалась от участия в одном соревновании. На этот раз я не собиралась так легко сдаваться. Ставки были слишком высоки.

Через некоторое время после того, как я закончила с прической и начала тщательно наносить макияж, Лили извинилась и пошла в соседний дом одеваться. Я сказала, что увижусь с ней в закусочной, а затем переоделась в свое собственное вечернее платье. Молния сбоку красиво облегала мои изгибы. Бюстгальтер без бретелек, который выбрала Лили, открывал ложбинку над прямой линией выреза верхней части моего платья. Улыбнувшись, я решила натянуть кружевную пару черных трусиков-стрингов под свою кокетливую юбку. В туфлях с ремешками на каблуках и простыми украшениями я чувствовала себя готовой принять все, что могла предложить мне ночь.

Я спустилась вниз и получила гордую улыбку от своего отца. Я ухмыльнулась и быстро повернулась, чтобы моя юбка закрутилась вокруг колен.

— Ты прекрасно выглядишь, милая, — сказал он мне.

Я поблагодарила его и поправила ему воротник, затем мы вдвоем вышли к его грузовику.

— Итак, тебе осталось жить со мной еще пару дней, — сказала я, когда мы ехали в закусочную.

Папа нахмурился.

— Знаешь, я хотел бы, чтобы та осталась на дольше, детка, — вздохнул он. — Есть какие-нибудь мысли о том, где ты можешь оказаться после выпуска в следующем году?

— Ничего определенного, — сказала я. Я повернула лицо, чтобы посмотреть на темную линию деревьев на обочине дороги. — В последнее время думаю о том, как хорошо было бы вернуться домой.

Мой отец не сказал ни слова, но я почувствовала его руку, когда он положил ее поверх моей, между нами на сиденье. Пожатие его пальцев сказало больше, чем его слова, насколько ему тоже понравилась эта идея.

Низкий гул разговоров, тихая музыка и взрывы смеха приветствовали нас, когда мы следовали за стрелкой на знаке, который я нарисовала, чтобы припарковаться сбоку от закусочной. Папа открыл для меня дверцу грузовика, и я взяла его под руку, направляясь к семье и друзьям, которые собрались вместе, чтобы поздравить Самюэля с окончанием юридической школы. Как ни старалась, я не смогла оторвать взгляда от толпы в поисках почетного гостя. Когда мы приехали, его, похоже, не было в закусочной.

Помещение полностью преобразилось. Кабинки и стулья были убраны, чтобы освободить место для маленьких круглых столов. Украшения, которые мой отец принес этим утром, украшали красивые столы. Свечи мерцали и давали мягкий свет. Я позволила папе отвести меня к бару и заказала бокал красного вина, оставаясь в соответствии с моим предыдущим выбором напитка. Мы стояли рядом с баром, болтая со старым школьным тренером, когда я, наконец, мельком увидела Самюэля. Он входил через заднюю дверь, и его глаза сразу же встретились с моими.

Кривая улыбка тронула его губы, когда его взгляд медленно прошелся по моему телу и вернулся к моему лицу. Сэм наклонил голову и приподнял брови в похвальном жесте, а я покраснела и слегка приподняла свой бокал в ответ. Я ничего не могла поделать с теплом, которое затопило меня под его оценивающим взглядом. И была не в настроении скрывать свою реакцию на него. Ночь будет посвящена истинам.