От меня не ускользнуло, что он говорил о «заведениях» в множественном числе. Сколько их у него? Но Питер не говорит мне названия своих ресторанов, и я не настаиваю, потому что это кажется грубым. В конце концов, он клиент, и я не должна забывать своё место. Вместо этого я улыбаюсь.

— Хотелось бы, чтобы у меня была клиентская база, чтобы иметь возможность сделать это. Я ещё новичок, ведь только в прошлом году открыла свою пекарню. Я использовала свои связи в отрасли, чтобы создать стабильный доход, поставляя десерты в рестораны, но теперь почти все они были вынуждены закрыться, поэтому нам тоже пришлось это сделать.

Питер понимающе кивает.

— Индустрия общественного питания может быть трудным местом для достижения успеха, но похоже, что у тебя есть хорошая голова на плечах. Кстати, это тарелка с печеньем позади тебя? Для работы? Для дома?

Я смеюсь. С ним легко общаться, и я этого не ожидала.

— Это своего рода работа. У меня куча свободного времени, поэтому я решила использовать его, чтобы начать влог о выпечке на своём сайте. Я написала его сегодня, а затем увидела возможность опубликовать видео. Я пытаюсь чувствовать себя более комфортно перед камерой, поэтому решила записать себя, когда делала то, что я люблю. Мне было о-очень неудобно перед камерой, но опять же, практика помогает.

Он улыбается мне, и моё сердце бешено колотится.

— Это блестящая идея. У тебя точно есть стремление работать в этом бизнесе. Но я должен не согласиться с тобой в одном. Ты выглядишь очень комфортно перед камерой, и дорогая, сегодня ты выглядишь невероятно сексуально. Я большой поклонник твоей хиппи-цыганской темы. Это освежающий переход от сшитых на заказ костюмов и коротких юбок, которые я вижу каждый день на улицах Нью-Йорка.

Моё сердце начинает биться немного быстрее, одновременно и в предвкушении, и в панике. Этот парень живёт в том же городе, что и я? Это и волнительно, и страшно. Сколько пекарен в Нью-Йорке? Насколько легко ему будет найти меня? Что если узнает название моего магазина? Питер должно быть почувствовал моё волнение.

— Не волнуйся, Уитни. Твоя тайна в безопасности со мной. Насколько я понимаю, у большинства вебкам-девушек есть работа. Это часть непредсказуемости этого бизнеса и непостоянства клиентов.

Я ему почему-то верю.

— Хорошо, спасибо, — робко говорю я. — Что делают другие вебкам-девушки? Они начинающие писатели? Актрисы?

Он кивает.

— Актрисы, в основном. Я думаю, многие девушки мечтают добиться успеха в Голливуде, но это сложно. В результате многие устраивают вебкам-шоу на стороне.

Я киваю.

— Полностью понимаю. Никаких суждений, учитывая, что я в той же лодке.

Он смеётся.

— Конечно, и ты готова обсудить, чем на самом деле занимаются вебкам-девушки?

Мой рот закрывается, а глаза расширяются.

— Прости?

Он улыбается, но совершенно не беспокоится.

— Настоящие вебкам-девушки делают больше, чем просто болтают, — мягко говорит он. — Ты знала это, не так ли?

Моё сердце сейчас практически колотится в груди.

— Ах, да. Конечно.

Он снова улыбается, его голубые глаза сияют.

— Тогда я хотел бы продолжить разговор о том, что на тебе сегодня, если ты не возражаешь.

Я тяжело сглатываю.

— Я не против. Мне пришлось завязать этот шарф на волосах, потому что я увлеклась выпечкой и не успела сделать причёску, как хотелось бы.

Питер кивает, хотя его голубые глаза сверкают.

— Сними шарф с волос. Пожалуйста.

Я снова тяжело сглатываю.

— Что?

Он повторяет свою просьбу тихим рокочущим голосом, хотя за его словами стоит команда. Это довольно сексуально, и я медленно развязываю узел шарфа за правым ухом.

— Должна предупредить тебя, когда я уберу его, мои волосы будут непослушными.

Он усмехается.

— Не оправдывайся. Эти дикие завитки — великолепные спирали из шоколада, посыпанного корицей.

Его описание моих волос успокаивает меня. Этот парень определённо хорошо говорит, не говоря уже о том, что он мой коллега-повар. Я полностью стягиваю шарф с волос и взъерошиваю свою непослушную гриву, прежде чем спросить:

— Что ты думаешь?

Он улыбается, эти голубые глаза напряжены.

— О, не пойми меня неправильно. Мне нравятся твои волосы, собранные сзади, как это было вчера. Я могу представить себе прогулку по улицам с тобой в том виде, в котором ты была, останавливалась, чтобы посмотреть на красивые украшения: бирюзовые серьги и браслеты. Но я хотел увидеть, как ты будешь выглядеть после того, как проведу руками по твоим волосам, отсюда и моя просьба.

Моё сердце бьётся чаще, а тело наполняется теплом. Всё не так, как должно происходить. Я не та, кто должна возбуждаться, верно?

Питер уверенно продолжает низким тоном, который следует использовать только в спальне.

— Уитни, расшнуруй для меня свою блузку. Представь, что я с тобой, дёргаю за ниточки эту хорошенькую вещь.

Как мы перешли от знакомства с кошками и обсуждению бизнеса к этому? Наверное, я знала, к чему эти шоу должны были привести, но я так увлеклась общением с Питером, что забыла об этом. Но теперь я хочу сделать это для него. Я хочу представить, что он здесь, расшнуровывает мой топ. Внезапно у меня в ушах раздаётся звон монет.

— Я дал тебе стимул, — говорит Питер. — Никакого давления или чего-то подобного.

Боже мой, на моем счету появилось пятьсот долларов! Щёки раскраснелись, я тяжело сглатываю и делаю, как он просит. Я медленно вытягиваю шнуровку из каждого блестящего металлического колечка на вырезе, спускаясь по линии декольте. Выставляя напоказ коралловое кружево моего лифчика. Я думала, что буду чувствовать себя грязной, но это не так. Это приятно. Питер заставляет меня чувствовать себя более сексуальной и желанной, чем когда-либо прежде.

— Не останавливайся, — приказывает Питер, когда я бросаю шнуровку на пол рядом с собой.

Я подчиняюсь. Я провожу пальцами по открывшемуся кружеву и останавливаюсь на пуговицах, которые полностью расстегнут мою блузку. Я смотрю в глаза Питера на экране передо мной, и они горят. Я не спускаю с него глаз, стягивая блузку с плеч. Не могу поверить, что этот великолепный мужчина так очарован моими действиями.

— Я хочу, чтобы ты продолжала, Уитни.

Моя неуверенность поднимает свою уродливую голову.

— Питер, — бормочу я. — Я не похожа на моделей и актрис, которые прогуливаются по каждой улице Нью-Йорка. Мои активы щедрые, мягко говоря. Я не дотягиваю до идеально вылепленных тел, которые ты обычно видишь в этом гламурном городе.

Он качает головой.

— Уитни, эти обрывки кружев не скрывают твою фигуру. И мне нравится то, что я вижу. Дай-ка подумать. Позволь мне сегодня лечь спать, представляя, каково это, когда мои руки будут на твоей груди. Я могу сказать по тому, как ты дышишь, что ты хочешь этого. Поддайся желанию, милая.

Он прав. Меня невероятно возбуждает мысль о том, что он ложится спать, думая обо мне. Я расстёгиваю лифчик и позволяю лямкам скользнуть по моим рукам. У меня большая грудь, но красивой формы. Я вспоминаю, как Уиллоу легла на спину, свесив голову вниз с края.

Я поворачиваюсь, чтобы сымитировать это положение. Моя юбка соскальзывает по согнутым коленям и обнажает бёдра. Мои плечи находятся на краю кровати, и я позволяю своим волосам упасть вниз, подбородок направлен к потолку. Я обхватываю свои груди, чтобы Питер мог хорошо их рассмотреть.

— Это так сексуально, — благоговейно выдыхает он.

Я боюсь того, что он может попросить следующим, но решаю рискнуть. Я быстро подношу грудь ко рту и нежно провожу языком по твёрдому розовому выступу. Я вижу, как его глаза расширяются, а дыхание становится глубже. Затем я выгибаю спину в последний раз, прежде чем протянуть руку, чтобы выключить камеру, пока всё не зашло слишком далеко.

— Сладких снов, Питер.

Я заканчиваю наше приватное шоу.