Толпа взревела от удивления. Ужас пробежал по рядам дворян и магов. Телин и Кори обменялись взглядами.

Королева подняла свой посох, чтобы успокоить их всех.

— Я прощаю вас при условии, что вы поклянетесь в верности мне и моему сыну, принцу Эогану, единственному законному наследнику трона Вортингена. Я прощаю вас при условии, что вы больше никогда не предадите дом нашего короля.

Глаза Лангерхаанса внезапно стали настороженными. Они метнулись от королевы к возвышению, где стояли члены Совета.

Эолин ударила посохом о землю, вернув внимание лорда к себе.

— Каков ваш ответ, Крамон Лангерхаанс из Нью-Линфельна?

Он хрипел, затем ухитрился с дрожью кивнуть.

Эолин подала сигнал охранникам отпустить его. Лорд упал на колени. Конвульсии сотрясали его тело. Плача от облегчения и благодарности, он на четвереньках пополз к королеве. Затем Крамон Лангерхаанс, лорд и патриарх Нового Линфельна, взял подол платья Эолин и стал покрывать вышитую ткань лихорадочными, окровавленными поцелуями.