Глава 105

Когда тайны будут раскрыты;

Все секреты будут раскрыты;

Когда вещи ночи, когда вещи стыда,

Найдут, наконец, имя…

Кристина Россетти

Рано или поздно: Но наконец-то

— Так, — сказал Страйк, когда они шли по короткой дорожке перед домом Ледвеллов в сгущающейся темноте. — Нам нужно поговорить с Катей. Я хочу добраться до Аноми до того, как он начнет разбивать новые жесткие диски.

Когда они оба вернулись в BMW и Страйк засунул костыли на заднее сиденье, он позвонил Кате, но после нескольких звонков попал на голосовую почту.

— Не отвечает.

— Без четверти десять, — сказала Робин, взглянув на часы на приборной панели. — Может, она отключает звонки в это время?

— Тогда мы поедем к дому, — сказал Страйк.

— Не думаю, что Иниго будет рад нашему позднему визиту, — сказала Робин, заводя двигатель. — Отсюда мы доберемся за двадцать минут.

— Надеюсь, этот несчастный все еще в Уитстейбле.

Выехав с парковки и ускорившись на Бэттлдин Роуд, Робин сказала,

— Катя не могла знать, что она передает. Должно быть, она думала, что то, что надиктовал Джош, все еще в конверте.

— Согласен, это значит, что она упустила конверт из виду в какой-то момент между запечатыванием в больнице и передачей его Гранту Ледвеллу. Нам нужно точно знать, какой путь он проделал.

— Там все еще есть ДНК, если только Ледвеллы не загрязнили его слишком сильно.

— Аноми не глуп. Держу пари, он был в перчатках, и если там нет ДНК, все, что у нас есть, это почерк и потенциальный доступ к сумочке Кати.

Когда они проезжали по жилым улицам, за освещенными окнами которых Робин представляла себе здравомыслящих, счастливых людей, она тихо сказала,

— Мы имеем дело с кем-то очень злонамеренным, не так ли? Хочел положить это в ее гроб?

— Да, — сказал Страйк, глубоко задумавшись, его глаза были устремлены на дорогу впереди, — это глубоко помешанный человек.

— Который думал, что Эди любит его.

— Или сам себя обманывал, что это так.

— Могу я теперь узнать, что означало это замечание про “перерезание проводов”?

— Что? — сказал Страйк, который следовал за своим собственным ходом мыслей. — О, я имел в виду перерезание колючей проволоки для проникновения в траншеи противника.

— А проволока в данном случае — это…?

— Те спутниковые аккаунты, которые Аноми сделал в Твиттере. Этот самонадеянный ублюдок никогда не думал, что кто-то заинтересуется всеми этими мелкими аккаунтами, поэтому немного схалтурил с именами… Дай мне еще минуту, и я скажу тебе, куда, по-моему, они ведут, — сказал Страйк, снова доставая свой мобильный. — Я знаю, что видел имя Джона Болдуина где-то еще, кроме Twitter…

Чувствуя нетерпение и тревогу, Робин послушно замолчала, когда она повернула машину на Холлоуэй-роуд, по которой они должны были ехать на северо-запад, в сторону Хэмпстеда и Хайгейта. Рядом с ней Страйк сидел над своим мобильным телефоном, хмурясь, прерывисто печатая и размышляя.

— Попался! — сказал Страйк так громко, что Робин подпрыгнула. — Он на Reddit, на странице “Отследить криминальных сучек” и — блядь.

— Что? — сказала Робин, чье сердце все еще билось.

— Он сообщил о сестре Маркуса Барретта.

— Что?

— Лживая сука Дарси Оливия Барретт выдвинула ложное обвинение в сексуальном насилии против бойфренда. Живет по адресу 4b Lancaster Drive, Hoxteth… Он дал все ее аккаунты в социальных сетях… Вот почему я не смог найти ни одного у нее. Держу пари, она удалила все, как только это появилось.

— Страйк, расскажи мне об именах, — сказала Робин. — Что они выдают?

— Ну, для начала, Марк Лепин застрелил четырнадцать женщин. Любимое число Аноми — четырнадцать. Джулиус-И-Я-Эвола говорит нам, что Аноми находится, или находился, в Норт Гроув.

— Мне казалось, ты сказал, что Эвола был из тех писателей, которых крайне правые…?

— Я ошибался. Если Аноми — Ученик Лепина, то он — Я — Эвола. Потом у нас есть Макс Регер, немецкий композитор девятнадцатого века — я должен был это заметить: Я видел книгу его музыки на этой чертовой клавиатуре.

— Подожди…

— Джон Болдуин, британский композитор шестнадцатого века; Золтан Кодай, венгерский композитор начала двадцатого века. Скарамуш: прямо из “Богемской рапсодии” группы Queen. Что означает человека, который слушает Queen и Битлз, возможно, потому что у него нет…

Мобильный Страйка зазвонил по Bluetooth в машине: Катя перезванивала ему. Он ответил на звонок, но успел произнести только один слог “алло”, как через динамик раздался крик высокого тона.

— Помогите нам, помогите нам, помогите…!

Звонок прервался.

Страйк нажал на номер, чтобы перезвонить, но никто не ответил. Робин хлопнула ногой по полу.

— Это была не Катя — это была Флавия. Страйк, позвони…

Но он уже набрал 999.

— Полиция — из дома восемьдесят один по Лисберн-роуд доносятся крики, там мужчина с ножом… Потому что я знаю, что так и есть… Корморан Страйк… Семья из четырех человек…

— Черт, — сказала Робин, когда Страйк повесил трубку. — Черт — это моя вина, это все моя вина, я напугала его…

— Это не твоя гребаная вина, — сказал Страйк, хватаясь за бока своего сиденья, когда Робин на скорости вошла в поворот.

— Да, да — я должна был понять… Страйк, он умеет рисовать очень, очень хорошо.

— Как ты…?

— В туалете в Норт Гроув есть автопортрет. Я думала, что его сделала Катя, но потом я увидела од ин из ее портретов в комнате Джоша и Эди, и он был никудышным — и… — Робин вздохнула. — Страйк, я знаю, почему он отклонился в сторону деревьев после того, как зарезал Эди. Райан Мерфи сказал мне, что в тот день на Хите был неконтролируемый эльзасец…

— И он до ужаса боится собак.