ГЛАВА ШЕСТЬДЕСЯТ ТРЕТЬЯ

ПЕЙТОН

Нам удается развернуть лодку, и на берегу Фин перекидывает меня через плечо. Он игнорирует мой протест и шлепает меня по заднице, когда я извиваюсь. Я ожидала этого от Калена, но, похоже, я обидела своего обычно веселого лучшего друга, и он вымещает это на мне. Меня это устраивает, я приму все, что он — или любой из них — даст мне, лишь бы они простили меня за то, что я снова чуть не бросила их.

Я поворачиваю голову, и кольцо сверкает на моем пальце, заставляя меня усмехнуться, когда я встречаюсь с голодными глазами Тайлера и темными глазами Калена, которые следуют за нами. Риггс рядом со мной, тихо разговаривает с Фином. Я улавливаю некоторые слова, хотя они и звучат тихо, и то, что я слышу, заставляет меня дрожать от желания.

Задница. Связанная. Наказание.

Риггс не слишком грубо обращался со мной. Фин предупреждал меня о его доминирующей стороне, и я видела это воочию, но теперь кажется, что я взломала его контроль. Очевидно, что сегодня я — их добыча, и я чертовски счастлива быть ею.

Я едва различаю улицы, когда мы спешим по ним, на этот раз с другой целью — собраться вместе, воссоединиться навсегда, чтобы напомнить мне, что я принадлежу им, а они — мне. Мое сердце бешено колотится, и все мои тревоги и паника улетучиваются вместе с их прикосновениями и обещанием в их глазах. Моя киска разгорается с готовностью, желая позволить им исцелять меня, причинять мне боль, любить меня. Все мое тело оживает так, как возможно только для них.

Ничто другое не имеет значения, кроме как быть в их объятиях и показать им, как сильно я их люблю.

К тому времени, как мы добираемся до номера, я почти задыхаюсь, мое дыхание сбивается от предвкушения. Меня бросают на кровать, и, подпрыгивая, я встречаюсь с ними взглядом. Я слышу, как закрывается замок на двери, и тут появляются они. Все четверо стоят у изножья кровати и смотрят на меня. Фин ухмыляется, Риггс усмехается, Тайлер облизывает губы, а Кален пробегает своими темными, голодными глазами по моему телу. Опираясь на локти, я наклоняю голову и улыбаюсь им.

— Ну, чего же вы ждете… женихи?

Волоски на моих руках встают дыбом, когда Фин делает шаг вперед, и этот шаг наполнен силой и целью. Сегодня я не буду командовать, и, честно говоря, меня это устраивает. Меня необходимо заставить отпустить себя. Сфокусировать меня лишь на удовольствии, которое они мне подарят. в это время руки Калена сжимаются, а Тайлер скрещивает руки на груди.

— Ты не против, чтобы я был первым, боссмен? У меня есть несколько… вещей, о которых я должен напомнить нашей девочке, — рычит Фин, протягивая руку вниз и хватаясь за постельное белье. Вены на его руках выступают от силы его захвата. Это зрелище заставляет меня стонать и извиваться, когда я представляю, как его пальцы обхватывают мое бедро или горло, черт возьми, даже мою киску.

— Не знаю, я думаю, у нас у всех могут быть некоторые… вещи, — ухмыляется Тайлер, новый, злой Тайлер, а не мой некогда мягкий любовник, — Которые нужно решить с нашей девушкой.

— Или ты можешь перестать болтать и наконец-то трахнуть меня, — дразню я, раздвигая ноги. Кален вдыхает, когда взгляд Риггса падает на мои раздвинутые бедра, его плечи напрягаются.

— Раздень ее, — приказывает Тайлер, игнорируя мой комментарий, хотя его голос стал более темным, рычащим, а не безразличным, как он пытается изобразить. Он пытается сохранить контроль, остаться главным, чтобы не быть слабым передо мной. Не так, как прошлой ночью, когда мы занимались любовью и он отдал мне свое сердце. Сейчас ему все еще больно, даже если он не говорит об этом, и его способ справиться с этим — отстраниться. Но я не могу позволить этому случиться, не сейчас, не тогда, когда мы так близки к тому, чтобы получить все, чего так хотим.

Поэтому я делаю то, что сделал со мной Кален — я выманиваю его наружу. Поднявшись на колени, я стягиваю с себя рубашку и отбрасываю в сторону вместе с лифчиком, прежде чем опуститься на руки и подползти к нему. Его глаза сужаются, но он не отступает, даже когда я настигаю его и опускаюсь на пол. Я протягиваю руки к его джинсам и расстегиваю их. Он хрипит, когда я обхватываю рукой его твердый член и вытаскиваю его на свободу, обдав дыханием истекающий кончик. Второй рукой я скольжу по его бедру, которое дрожит от моих прикосновений, показывая мне, что он не равнодушен.

— Трахни меня, Тайлер, — бормочу я. — Никаких приказов, никакого отчуждения, я желаю все. Ты зол, я понимаю. Используй это, вытрахай все это, чтобы мы могли начать все сначала, — шепчу я, мое дыхание обдувает его член с каждым словом, пока он слегка не подается вперед, надвигаясь так, что его член касается моих губ.

— Пейтон, — предупреждает он, и хихикнув, я облизываю его кончик.

Это ломает его. Он наклоняется, поднимает меня и бросает на кровать. Через мгновение он уже на мне, срывает с меня шорты и трусики, пока я не оказываюсь голой, мокрой и требующей. Его кулаки опускаются по обе стороны от моей головы, пока он держит себя надо мной.

— Хочешь, чтобы тебя трахнули, детка? Тебе лучше держаться, потому что мы не остановимся, пока ты больше не сможешь убежать, — угрожает он, прежде чем слегка опуститься и поцеловать меня. Поцелуй получается жестким, его зубы ловят мою губу, заставляя боль пронзить меня, прежде чем его язык проскальзывает мимо моего приоткрытого рта и спутывается с моим. Он отстраняется, оставляя меня задыхающейся и ошеломленной, смотрящей на него снизу вверх.

— Обещания, обещания, — хрипло пробормотала я.

— Я возьму ее первым. Если она не заснет после… что ж, вы трое сможете повеселиться, — Тайлер ухмыляется, и я слышу стоны остальных, когда он отступает назад и сбрасывает джинсы.

— Похоже, мы пока наблюдаем, — бормочет Фин.

— Мне нравится наблюдать, — комментирует Риггс.

— Я знаю, что нравится, ты, больной ублюдок, — с насмешкой говорит Фин, но я полностью сосредоточена на Тайлере, который ползет по кровати и моему телу. Он останавливается над моими дрожащими бедрами и целует каждое из них, прежде чем двинуться выше. Его язык проникает в мой пупок и кружится вокруг него, а затем проходит между грудей. Я хнычу, не в силах сдерживаться, и его голодные глаза встречаются с моими, когда он поворачивает голову и быстро кусает нижнюю часть моей груди достаточно сильно, чтобы оставить след. Он успокаивает укус языком, а затем втягивает мой сосок в рот. Мои глаза закрываются, и я выпячиваю грудь, пока он сосет и лижет. Наслаждение нарастает от его талантливого языка, пока вдруг он не отстраняется, а затем делает то же самое с другой грудью, мучая меня. Когда я начинаю задыхаться, он снова кусает меня, на этот раз сбоку от груди, почти разрывая кожу.

— Ты собираешься снова попытаться уйти от нас? — требует он, когда отпускает меня. Я качаю головой, облизывая губы, но его глаза резко сужаются.

— Этого недостаточно, — он проводит рукой по моей груди, обхватывает шею и крепко сжимает. — Ты попытаешься уйти от нас снова?

Задыхаясь, я отвечаю.

— Нет.

— Я все еще не верю ей, а вы? — спрашивает он остальных, и раздается хор «нет».

Он ухмыляется мне.

— Думаю, мне придется заставлять ее выкрикивать свой ответ снова и снова, пока мы ей не поверим.

Отпустив мое горло, он проводит зубами по моей груди, животу и киске, вклинивая свои плечи между моими бедрами. Он раздвигает их шире, ложась, его взгляд устремлен на мою мокрую киску.

Он хочет, чтобы я кричала? Ему придется поработать для этого.

Словно догадываясь о моих мыслях, его руки обхватывают мои бедра, сильно сжимая их. Пальцы вдавливаются в нежную кожу, пока я не вздыхаю от боли, и только тогда он вылизывает длинную линию вниз по моему ядру, словно хваля меня за этот звук.

Я снова издаю этот звук, и он вознаграждает меня, щелкая языком по моему клитору, так что я продолжаю испускать звуки. Я позволяю им вырваться из моего горла, пока его пальцы глубже впиваются в мою кожу, а его талантливый язык ласкает мой клитор и проникает в мою киску, погружаясь внутрь меня, чтобы попробовать мои соки. Он проделывает подобный путь несколько раз, прежде чем втянуть мой клитор в рот, и я кричу в экстазе.

Мой оргазм нарастает, и я так близка к нему, как вдруг он отстраняется.

— Я не расслышал твоего ответа, — рычит он, его губы, подбородок и щеки покрыты моими соками. В раздражении я откидываюсь назад, а он усмехается, проводя пальцами по моей киске, но избегая клитора, а затем повторяет все снова и снова. Он снова доводит меня до грани, но на этот раз добавляя свои пальцы. Он вводит их в меня и трахает меня сильно и быстро.

— Не уйду, не уйду, — напеваю я, вжимаясь в его лицо, вращая бедрами, трахая себя об него. Мне так сильно нужно кончить, что я не могу ни думать, ни даже видеть. Есть только потребность. Наслаждение слишком велико, а боль лишь усиливает его.

— Не уйду! — кричу я, когда он наконец позволяет мне кончить, покусывая мой клитор, одновременно двигая пальцами внутри мой киски. Я срываюсь с края, ожидая, пока они поймают меня.

Он поднимается надо мной, раздвигая мои бедра шире, пока я дрожу и моя киска продолжает сжимается от оргазма. Он не дает мне передышки, прижимая свой твердый член к моему входу, и одним плавным движением погружает его в мою пульсирующую киску. Он упирается руками в кровать, удерживая себя надо мной. Его глаза дико горят, когда он выходит и снова входит в меня. Он трахает меня жестко и быстро, давая мне то, в чем я нуждалась сейчас, после того, как я дала ему свой ответ.

— Никогда снова, — рычит он, двигаясь в моей тугой дырочке. Наконец я оживаю, обхватываю его ногами за талию, подстегивая его продолжать. Наслаждение, которое превратилось в слабое кипение, снова начинает нарастать от его толстого, твердого члена, скользящего по чувствительным нервам внутри меня. Эти темные глаза приковывают меня к месту, и ощущение его твердого, гладкого тела, движущегося надо мной, заставляет меня стонать, откидывать голову назад, но я стараюсь не сводить с него глаз. Мне нужно видеть его, видеть любовь и гнев на его лице, когда он вымещает их на мне. Он не останавливается, не дает мне перевести дыхание. Он использует свое тело, чтобы показать, как он зол, но и как сильно он любит меня. Тайлер опускает голову, облизывает и покусывает мою челюсть и горло, ловя зубами яремную вену на шее и впиваясь в нее. Резкая боль заставляет меня вскрикнуть, когда мои глаза закрываются, и я поднимаю бедра, встречая его жесткие толчки. Я принимаю все, соглашаясь на все, что у него есть, и даже больше. Мне нужно, чтобы он знал, что я здесь, что я люблю его и никогда снова не покину их.