Кэрран ударил Ника предплечьем по затылку. Рыцарь рухнул на землю. Мир замедлился до ползания. Серьга мучительно медленно пролетела по воздуху, и пальцы Кэррана сомкнулись вокруг нее.

Нет.

Шерсть Кэррана встала дыбом. Его лицо стало плоским. Он сделал медленный маленький шаг по направлению к кругу. Его глаза невидяще смотрели вдаль, будто он ослеп.

Нет, нет, нет.

— У него не получится заполучить тебя, — сказала я ему. — Ты мой. Борись с ним. Борись с ним, Кэрран.

Мышцы на лице Кэррана задрожали, изменяя форму его головы. Его челюсти удлинились. Из челюстей выдвинулись большие клыки. Он становился чем-то чудовищным.

Еще один шаг. Его мех начал дымиться.

Я теряла его. Я чувствовала, как он ускользает за завесу магии джинна.

Я встала перед ним.

— Кэрран, ты любишь меня?

Он сосредоточился на мне. На его руке образовались залысины, кожа покрылась пузырями.

Прямо перед нами в воздухе начала формироваться фигура, полупрозрачная и слабая, но я узнала бы ее очертания где угодно. Джинн поискал в сознании Кэррана мощную эмоцию и нашел ненависть, которую он мог использовать. Он вызывал Хью д'Амбрея, потому что Кэрран хотел его убить. Если Кэрран клюнет на приманку, я потеряю его навсегда.

Я порезала предплечье. Моя кровь стекала по коже, увлажняя ее горячей жидкостью.

— Отдай мне серьгу. Если ты любишь меня, отдай мне серьгу.

Кэррана трясло, каждый мускул в его теле напрягся.

— Если ты когда-нибудь любил меня, ты отдашь ее мне. Просто разожми пальцы и дай ей упасть. — Моя кровь создала перчатку, повинуясь моей магии. Она должна защитить меня, по крайней мере, на несколько секунд.

Фигура Хью была почти осязаемой.

Кэрран зарычал. Его пальцы разжались. Серьга упала, и я поймала ее рукой в перчатке.

Сила прорвалась сквозь меня, распахивая двери в моем сознании. Каждое тайное местечко, каждое скрытое воспоминание, каждая виноватая мысль — она узнала все мгновенно. Она терзала мою душу.

Я сделала шаг. Далеко впереди меня струилось пламя вниз от Бахира, достигая границы круга, соединяя его и шкатулку в единое целое. Он держал портал открытым.

Осталось двадцать ярдов[8]. Боже милостивый.

Слезы текли по моему лицу.

«Ты не можешь победить своего отца», — прошептал голос внутри меня. «Я могу тебе помочь. Я дам тебе силу, непохожую ни на что, что ты когда-либо видела».

Агония терзала меня. Еще один шаг. Мои волосы горели.

«Я отдам тебе его голову. Тебе больше никогда не придется беспокоиться о том, что он кого-нибудь убьет».

В моем сознании промелькнуло видение: могила моего отца, улыбающаяся Джулия, Кэрран целует меня, когда мы стоим посреди рая, счастливые, свободные и в безопасности.

«Я освобожу тебя от этих оков. Я подниму тебя в сладкий воздух над головой и позволю тебе дышать. Я остановлю всю боль. Возьми меня за руку».

Еще один шаг. Бахир с кругом были так невероятно далеки. Так далеки.

«Все, что тебе нужно сделать, это взять меня за руку».

— Ты любишь меня? — спросил Кэрран.

Конечно, я люблю тебя.

— Отдай мне серьгу.

«Нет!» Боль охватила меня, угрожая поставить на колени. «Нет, останься со мной. Останься!»

Я любила его. Я бы сделала для него все, что угодно. Мне придется отдать ему серьгу.

«ОСТАНОВИСЬ!»

Я позволила ей упасть.

Кэрран поймал золотое украшение. Я рухнула на колени в кровь великанши.

Кэрран медленно шагнул вперед. Я с трудом поднялась, всхлипывая. Я понадоблюсь ему после того, как он сделает второй шаг.

Ему потребовалось тридцать секунд, чтобы сделать его. К тому времени, когда он его сделал, он выглядел почти мертвым, и когда я попросила, он отдал серьгу мне. Я приняла ее, приветствуя вечность боли.

Мы шли, передвигаясь по два шага. Однажды я упала, и мне пришлось ползти по крови, но мы двигались вперед. Круг становился все ближе.

«Загляни в свое будущее. Загляни в самые глубины своего сердца. Ты знаешь, чего хочет твой отец».

Круг был почти в пределах досягаемости.

Видение всплыло в моем сознании.

«Он скрывает от тебя будущее, но моя сила велика. Я могу видеть его. Позволь мне показать тебе, что я вижу…».

Мир исчез. Передо мной раскинулся холм с изумрудной травой под голубым небом. На его вершине стоял Роланд. Он держал на руках ребенка.

Магия обрушилась на меня, знакомая, но другая магия, исходящая от ребенка, такая сильная, что у меня перехватило дыхание.

У моего сына были серые глаза Кэррана.

Это была правда. Я чувствовала связь между нами, протянувшуюся сквозь время. Я чувствовала любовь, которую я изливала на своего ребенка. Мой ребенок.

Мой сын потянулся ко мне…

Роланд улыбнулся и повернулся, собираясь унести ребенка.

Я закричала. Он не мог. Это был наш ребенок. Моя жизнь, моя душа, все, на что я надеялась.

«Это то, чего он хочет. Это то, чего он всегда хотел. Ты знаешь, что это правда. Он заберет твоего сына. Он будет использовать твоего ребенка, чтобы контролировать тебя. Он превратит его в монстра. Ты не можешь это предотвратить».

— Положи сережку в шкатулку, детка, — сказал Кэрран рядом со мной. — Ты можешь это сделать.

«Но я могу это предотвратить. Я это остановлю. Разве ты не любишь своего ребенка? Разве ты не хочешь, чтобы он был в безопасности?»

Я смогу оберечь его. Я так и сделаю. Ты мне не нужен.

«Да, так и сделаешь, но ты не сможешь победить его в одиночку».

Ты мне не нужен.

— Ты мне не нужен. Ты мне не нужен. У тебя нет власти надо мной. — Я услышала свой собственный голос и поняла, что кричу.

«Ты умрешь и сгниешь без меня. Твоя семья сгниет. Все, кого ты любишь, будут убиты. Возьми мою руку, и я дам тебе вечную силу».

Я разжала пальцы.

Серьга полетела вниз, отскочила от края шкатулки и упала в круг. Я не дотянулась.

Рука Джордж сомкнулась на золоте. Медведица-оборотень закричала, ее лицо исказилось, в глазах читалась паника. Она стиснула зубы. Мышцы на ее руке были готовы разорваться. Над ее культей начала формироваться вторая лапа.

С гортанным криком Джордж подалась вперед и уронила серьгу в шкатулку. Из маленькой шкатулки вырвалась вспышка огня. Над ней навис Эдуардо с крышкой в руке. Огонь омыл его, обжигая руки.

Эдуардо опустил крышку. Она удержала струя огня, сопротивляясь ему. Эдуардо напрягся. Крышка соскользнула на волосок, затем еще на один волосок.

— Ты можешь это сделать, сынок, — крикнул Бахир.

Эдуардо напрягся. Чудовищные мускулы вздулись на его руках.

— У тебя нет ничего, что мне нужно! — взревел он и захлопнул крышку.

Магия отбросила меня назад. Сложные линии круга закрутились, поворачиваясь, как слои открывающегося замысловатого замка.

Ужасный крик разорвал ночь. Я зажала уши руками.

Земля внутри круга разверзлась, и шкатулка опустилась, выстрелив вниз, как пуля из пистолета, глубоко во тьму. Магия сработала, и все стихло.