"Паша! Посмотри на меня!"

Когда я открываю глаза, она все еще там, всего в нескольких метрах передо мной. Если я протяну руку, то смогу коснуться ее пальцев там, где они держатся за провод, трясут его.

"Пожалуйста, детка! Вставай!"

У меня перехватывает дыхание. "Mishka ?"

Пока я смотрю, один из охранников подходит к Асе сзади и, обхватив ее за талию, оттаскивает от клетки. Она только крепче вцепилась в металлическую сетку.

"Он идет!" хнычет Ася, глядя куда-то за спину. "Вставай!"

Парень продолжает дергать ее, что-то кричит. Пальцы Аси соскальзывают со звеньев. Когда охранник уносит ее, ярость взрывается в моей груди. Он посмел прикоснуться к ней! Он прикасался грязными руками к моей девочке, и на нем гребаный костюм!

Я переворачиваюсь на живот и поднимаюсь, чтобы посмотреть в лицо своему противнику. Он стоит посреди мата и смотрит на меня, блокируя мой выход. Я бросаюсь к нему. Когда мой локоть врезается в его диафрагму, воздух покидает его легкие, и он падает вперед. Схватив его за голову, я бью его коленом в лицо. Он спотыкается. Я быстро прыгаю ему на спину. Когда мои руки обвиваются вокруг его шеи, я сдавливаю его, оказывая давление на затылок и одновременно прижимая предплечье к дыхательному горлу. Парень начинает дергаться, пытаясь сбросить меня. Сохраняя удушающий захват, я обхватываю его ногами и упираюсь пятками в грудную клетку, усиливая хватку. Он бьется еще несколько секунд, прежде чем падает на колени и заваливается набок, а я все еще вишу у него на спине. Я продолжаю сжимать его, прислушиваясь к хрипящим звукам, вырывающимся из его горла. Каким-то образом я слышу их, несмотря на громогласный рев толпы вокруг нас. Его тело обмякает. И я сжимаю его шею. Толпа приходит в ярость. Я встаю и бегу к выходу из клетки.

Охранник все еще держит Асю и несет ее к задней стенке, где трое других головорезов удерживают Костю. Убийственный рык вырывается из моего рта, когда я бегу к ним. Море людей расступается, пропуская меня. Как только я достигаю мудака, держащего Асю, я обхватываю пальцами его горло и сжимаю. Его хватка на Асе ослабевает. Как только она освобождается, я отпускаю шею мужчины, хватаю его за заднюю часть пиджака и оттаскиваю в сторону.

"Паша", - шепчет Ася позади меня.

Я поворачиваюсь к ней лицом и просто смотрю. Я думал, что больше никогда ее не увижу, а она здесь, стоит передо мной и разрывает меня на части.

"Что ты здесь делаешь?" рявкнул я. Меня убивает то, что я снова нахожусь так близко к ней.

Ее нижняя губа дрожит, когда она смотрит на меня. Рука, которую она прижимает к своей стройной шее, дрожит. Она пытается удержать взгляд на мне, но ее глаза блуждают по сторонам каждую секунду. Я бросаю взгляд влево, куда она все время смотрит, и замечаю, что некоторые люди из зала переместились ближе и стоят всего в нескольких футах от меня. Большинство из них - строго одетые мужчины. Костюмы и чертовы галстуки!

"Черт, детка", - бормочу я и делаю шаг вперед, обхватывая ее руками и загораживая ей вид на толпу. "Давай выйдем на улицу. Хорошо?"

Она наклоняет голову и, после секундного колебания, кладет ладони мне на грудь. Я закрываю глаза и глубоко вдыхаю. Тяжело, что она прикасается ко мне, что она так близко, что мне придется смотреть, как она снова уходит, возвращаясь в объятия того молодого сукиного сына, которого я видел целующим ее. Но я уже пришел к выводу, что я эгоистичный ублюдок, и собираюсь воспользоваться этой возможностью, чтобы снова почувствовать ее в своих объятиях, пусть даже ненадолго.

Я открываю глаза и смотрю на нее сверху вниз. "Хочешь запрыгнуть?"

Улыбка, которая расплывается по ее лицу, когда она проводит руками по моей груди, словно нож вонзается в мое сердце. Я наклоняюсь и подхватываю ее на руки. Руки Аси обвиваются вокруг моей шеи, как много раз до этого.

"Отпустите его", - бросаю я через плечо парням, которые все еще держат Костю, и выношу Асю на улицу.

Я не могу насытиться его запахом. Да, там есть и пот, и кровь, но под всем этим есть запах, который ассоциируется у меня со счастьем. Безопасностью. Любовью. Домом. Пашей. Сжав ноги и руки вокруг него еще крепче, я зарываюсь лицом в его шею и вдыхаю. Я так чертовски по нему скучала.

Дверь машины закрывается за мной, и Паша садится на заднее сиденье седана Кости. Даже когда он садится, я отказываюсь его отпускать и плотнее прижимаюсь к его груди. Я провожу рукой по его затылку, но вместо этого его темные пряди волос короткой щетиной щекочут кожу моей ладони.

"Зачем ты сбрил волосы?" спрашиваю я рядом с его ухом и целую его шею.

"Потому что кто-то мог использовать их во время драки", - приходит его холодный ответ.

Я разворачиваю свои руки вокруг шеи Паши и откидываюсь назад, чтобы посмотреть на него. Его левая рука лежит у меня за спиной, лаская меня поверх ткани футболки.

"Почему ты здесь, Ася? Это Костя заставил тебя прийти?"

"Нет", - говорю я и закрываю его лицо ладонями. "Я заставила Костю привезти меня сюда".

"Почему?"

Я смотрю в его грустные серые глаза и наклоняюсь вперед, прижимаясь губами к его губам. Его рот сжался в плотную линию, и он ничего не отвечает. "Потому что я люблю тебя", - говорю я, прижимаясь к его твердым губам.

Тело Паши напрягается под моим. "А что случилось с твоим парнем?".

"С каким парнем, детка?"

"Не надо врать. Я знаю".

Я выпрямляюсь на его коленях и смотрю на него в замешательстве. "О чем ты говоришь?"

Он скрежещет зубами. "Я приходил к тебе в прошлом месяце. Я видел, как вы двое целовались перед твоим домом, mishka ".

Что за хрень? Это бред. Сегодня я впервые вышла из дома после возвращения в Нью-Йорк. У меня не было желания никого видеть или куда-то идти. Разве что...

Я покачала головой и потянулась к рюкзаку, доставая телефон. "Это та "я", которую ты видел целующейся с парнем?" спрашиваю я и поворачиваю экран к нему.

Паша смотрит вниз на телефон, затем берет его из моих рук и присматривается к фотографии на экране. "У тебя здесь волосы короче". Он поднимает на меня глаза и берет прядь моих волос между пальцами. "И они были короче, когда я тебя видел".

"Женщина, которую ты видел, была Сиенна. Моя сестра". Я улыбаюсь. "Мы однояйцевые близнецы. Мне кажется, я упоминала об этом".

Паша отпускает мои волосы и обхватывает меня за шею. "Это была не ты?"

"Конечно, это была не я. Я не могу даже представить, что смогу прикасаться к кому-то, кроме тебя".

Его челюсть сжимается, и он прижимается своим лбом к моему.

"Ты останешься", - выдохнул он. "Я знаю, что я эгоист. И я знаю, что ты заслуживаешь лучшего. Но на самом деле мне плевать, Ася. Ты останешься. И если кто-то попытается забрать тебя у меня, я убью его на месте".

"Если ты еще хоть раз проигнорируешь мой звонок, я убью тебя".

Паша прижимается своим ртом к моему. Его рука касается моего лица и проводит по щеке своими мозолистыми пальцами. Его рука на моей спине сжимает мою талию, почти сдавливая меня. Я беру его нижнюю губу между зубами и кусаю, затем целую его от подбородка до шеи и снова вдыхаю его запах. Насытившись, я возвращаюсь к его рту и позволяю его губам поглотить мои. Это не похоже ни на один другой поцелуй, который мы когда-либо разделяли. Любовь. Гнев. Боль. Сожаление. Тоска. Исцеление. Много, и в то же время недостаточно.

"Куда едем, голубки?" спрашивает Костя с водительского сиденья.

"Домой", - говорит Паша мне в губы.

"Домой". Я киваю.

*

"Я могу идти", - говорю я, когда Паша несет меня в свое здание. Всю дорогу он не позволял мне сойти с его колен.

"Я знаю. Но я тебя не отпущу", - говорит он, подходя к охраннику в вестибюле, чтобы взять запасной ключ. Бедняга выглядит потрясенным, увидев Пашу в одних боевых шортах, всего в крови, с голыми ногами и со мной, прижавшейся к нему.

Я крепче прижимаюсь к Паше и зарываюсь лицом в его шею, где и остаюсь, пока мы не доходим до его квартиры. Он несет меня прямо в ванную комнату в своей комнате и опускает меня рядом с раковиной.

"Мне нужно принять душ", - говорит он.

"Хорошо". Я киваю, снимаю очки и начинаю раздеваться. Паша снимает шорты и трусы, затем начинает разматывать бинты на левой руке. Я подхожу ближе и берусь за дело, обнажая под ними окровавленные костяшки пальцев.

"Будешь ли ты продолжать драться?" шепчу я, проводя рукой по израненной коже. "Не думаю, что смогу вынести, когда ты снова окажешься в этой клетке, Паша".

Его рука обхватывает мою щеку и приподнимает мою голову вверх. "Тогда я не буду".

Я киваю и смотрю вниз на шину на его правой руке. "Ты можешь ее намочить?"

"Нет", - говорит он и отстегивает ее.

Когда он снимает шину, я замечаю что-то новое на тыльной стороне его руки, но у меня нет времени рассмотреть это подробно, потому что он хватает меня за талию и несет в душевую кабинку.

"Дай мне посмотреть на твое лицо". Я показываю рукой, чтобы он нагнулся. Паша включает верхний душ, но вместо того, чтобы нагнуться, он приседает передо мной. На него льется вода, маленькие струйки скатываются по его покрытому синяками лицу. Он выглядит ужасно.

"Зачем ты это сделал?" спрашиваю я, проводя кончиками пальцев по порезам и синякам, разбросанным по всему его лицу. "Зачем возвращаться к борьбе после стольких лет?"

"Я надеялся, что если мне разобьют голову достаточное количество раз, я забуду о тебе. Не получилось, mishka ".

"Хорошо." Я беру с полки мыло и намыливаю руки.

Паша не двигается с места, просто смотрит на меня, наклонив голову, пока я стираю кровь и грязь с его лица. Я стараюсь быть как можно нежнее, особенно вокруг кожи синяков на подбородке и под глазом. Когда я заканчиваю с его лицом, я перехожу к его коротким волосам.

"Теперь остальное", - говорю я.

Он встает и позволяет мне вымыть его грудь и спину. Там больше синяков - на боку, животе и несколько на спине, видимых даже под татуировками.

"Господи, детка". Я провожу ладонью по зловещему фиолетовому пятну на его животе.