Я слегка заерзала на сидении.

— Может, и станут, если обещали это умирающему мальчику.

— Может быть, — Рут не казалась такой уж уверенной.

— Твоя семья живет поблизости? — спросила я, чтобы сменить тему.

— Больше нет. У меня есть пара двоюродных сестер, которым повезло, и они переехали в Ноксвилль. Я осталась, чтобы помочь матери платить за аренду, но она начала красть мои деньги на наркотики примерно тогда, когда мне исполнилось тридцать. Мужчины приходили и уходили из ее жизни, но я понятия не имела, кто мой отец. Она родила меня в пятнадцать и никогда не говорила, кто он. Если он такой же, как другие, я не хочу знать. 

Я так поняла, что у нее не было детей. Если бы были, они могли бы жить с их отцом, но Рут казалась мне жесткой и обладающей инстинктом защитницы, и я была практически уверена, что она никогда бы по своей воле не отдала своих детей кому-то другому.

— У меня нет детей, — сказала она, словно прочитав мои мысли. — После жизни с моей матерью, я бы ни за что не хотела, чтобы им пришлось проходить через нечто подобное.

— Я крайне сомневаюсь, что ты стала бы такой, как твоя мать, — сказала я.

— Я бы не стала зависимой, это уж точно, но живу в дыре,— Рут покачала головой.—Я не хочу растить детей в таких условиях.

Она не хотела заводить детей, если не могла обеспечить их. Я уважала ее позицию, но надеялась, что она найдет способ родить ребенка, если действительно этого захочет.

Узкая дорога закончилась, сменившись двухполосной сельской, и Рут повернула направо. Земля с ее стороны была ровной, но с моей стороны к дороге примыкал обрыв. Дорогу явно прорубили в скале.

Примерно десять минут спустя, мы увидели город, и я уделила больше внимания деталям, чем тогда, когда ехала с Вайаттом. В первом здании справа располагались прачечная и кафе, а также несколько голых витрин с потрепанными вывесками «Сдается» на грязных окнах. Слева находился «Драм Сити Холл» и небольшая библиотека. Рядом с ними был салон красоты и страховая компания.

Рут остановилась на перекрестке. Таверна находилась справа. Напротив нее, рядом с мотелем, стояло небольшое пустующее здание, окруженное желтой лентой. На полпути слева я видела церковь, за которой следовало несколько домов.

Рут повернула направо и припарковалась позади таверны. Она прицыкнула языком, когда увидела все машины, уже припаркованные там.

— Мне следовало знать, — сказала она. — Зеваки уже здесь, из таверны открывается лучший вид на место преступления. Они будут торчать внутри, надеясь получить место в первом ряду. Максу не хватит здравого смысла прогнать их.

— Может быть, он все еще в постели, — сказала я, открывая дверцу и выходя из машины. — Вчера ночью он много выпил.

— Будем надеяться, — произнесла она, захлопывая дверцу со своей стороны. — Я никогда не видела его таким подавленным. Даже тогда, когда Вайатт опозорил семью.

Я тоже захлопнула дверцу, радуясь тому, что она наконец закрылась, и поспешила следом за ней. Рут одолжила мне пару кроссовок. Мои пальцы соскальзывали вперед, оставляя много пустого пространства у пяток.

Она бросила взгляд на машину, затем широко улыбнулась мне.

— Отличная работа. Обычно люди учатся ее закрывать лишь после полудюжины попыток.

Рут легонько толкнула меня плечом, пока мы шли.

Я широко улыбнулась, зная, что это глупо гордиться чем-то столь тривиальным, но я просто наслаждалась моментом.

— Это особый навык.

Она рассмеялась, открывая заднюю дверь, и придержала ее для меня, чтобы я вошла первой.

Когда я вошла, услышала голоса, и мы с Рут, обменявшись взглядами, направились прямиком в обеденную зону. Макс стоял за барной стойкой, держа в руках то, что я надеялась, было чашкой кофе, в то время как группа мужчин и женщин постарше собралась у передних окон.

Рут не теряла времени и сразу же пошла к Максу, оставив меня догонять ее.

— Какого черта, Макс? — прошипела она, подходя к нему.

Он посмотрел на нее сквозь полуопущенные веки, под его глазами залегли темные круги.

— И тебе доброе утро, солнышко.

— Почему все эти люди в баре?

— А на что похоже?— он широко обвел их рукой.

— Похоже на стаю стервятников, — сказала она, тяжелой походкой направившись мимо меня к группе. — Ну все. Шоу окончено.

Одна из женщин повернулась к ней с надменным взглядом.

— Макс сказал, что нам можно остаться.

— Что ж, Макс может и владеет местом, но менеджер здесь я. И раз уж мы пока еще не подаем ни еду, ни напитки, и вы ничего не купили, уходите.

— Но...

— Можете вернуться в обед, если хотите, но мы рады только гостям, которые платят.

— Мы никому не мешаем, — возразила другая женщина.

— Вообще-то, — произнесла Рут с сильным презрением, — у Макса ужасная головная боль, и ему нужны мир и покой. Он будет готов к наплыву обеденной толпы через четыре часа.

Она подошла к входной двери и придержала ее открытой.

— Так что уходите, встретимся через четыре часа. Не забудьте, что особое блюдо четверга — стейк из куриного филе!

Небольшая толпа поплелась на выход, и несколько человек бросили на Рут воинственные взгляды, когда уходили. Когда последние из них ушли, она закрыла за ними дверь и заперла ее.

— Никто не войдет в эти двери, пока мы не откроемся к обеду.

Я знала, что она говорила это не мне, так что я бросила взгляд украдкой на Макса, который выглядел так, будто готов был выблевать вчерашний ужин.

Рут промаршировала обратно к нему, выхватила чашку из его руки и понюхала ее содержимое. С выражением отвращения на лице, она вылила его в раковину.

— Эй! — запротестовал он.

— Это пойло не поможет тебе, Максвелл Линкольн Драммонд. Тебе нужно позавтракать.

Он угрюмо посмотрел на нее.

— Не смотрите на меня так, молодой человек, — она фыркнула, и я чуть не рассмеялась, так как она не могла быть старше него больше, чем на пару лет. — Сытный завтрак тебе поможет.

— Почему тебе не плохо?— Макс посмотрел на меня, прищурив глаза.

— Потому что ты был единственным дураком, который напился до чертиков, — ответила Рут.

— Если мы пойдем в кафе «У Уотсона», все будут допекать меня, желая знать, что случилось, — сказал он, упираясь пятками в пол. — Я не хочу отвечать на вопросы.

— Тогда почему, черт возьми, ты впустил сюда этих дураков?

— Мне это показалось лучшим способом прекратить стук в дверь.

Входная дверь начала открываться, и Рут посмотрела на нее с выражением удивления на лице.

— Какого черта...?

Вошел мужчина в ковбойской шляпе, коричневой кожаной куртке и джинсах. Рут точно запирала дверь, что значило, что у него был ключ. Он снял шляпу, обнажив густые темные волосы, и закрыл за собой дверь.

— Как быстро, — тихо пробормотала Рут.

Услышав ее голос, он поднял взгляд и удивился, когда увидел, что мы вдвоем стоим бок о бок. Легкая тревога в его глазах подсказала мне, что он надеялся найти Макса одного, но наше присутствие должно быть не побеспокоило его, так как он прошел прямиком в бар. Я не чувствовала от него угрозы, так что расслабилась, особенно потому, что ни Рут, ни Макс явно не собирались вышвыривать его.

— А я гадал, как скоро ты появишься, Карсон, —застонал Макс.

— Не стреляй в гонца, Макс, — произнес Карсон с легкой усмешкой и поднял руки в знак капитуляции. — Просто делаю, как мне велено.

Макс прислонился к барной стойке и свободной рукой описал круг.

— Тогда выкладывай.

Теплые глаза Карсона наполнились сочувствием.

— Как ты понимаешь, твой отец был не рад услышать, что на территории его собственности произошло убийство.

— Да, что ж, я тоже был не рад, — сказал Макс, глядя вниз на свою чашку кофе с напряженным выражением лица. — И не потому, что мой отец расстроится, — он поднял взгляд и встретился глазами с Карсоном.— Сет был хорошим парнем.

— Твой отец планирует лично выразить свои соболезнования Хэнку, — Карсон хотел было сказать что-то еще, но закрыл рот, когда его взгляд остановился на мне. — Возможно, нам стоит обсудить это наедине.

— Да, — ответил Макс, тяжело вздохнув. Затем с ожиданием посмотрел на Рут.

— Карли нужно забрать ее вещи, — сказала она. — Мы пойдем сходим и узнаем, можно ли их забрать, затем вернемся к тебе и отправимся завтракать.

Макс крякнул в знак согласия и подождал, когда мы уйдем.

— Кто это был? — спросила я, как только мы оказались на улице.

— Карсон Парди. Верный лакей Барта Драммонда, — она немного помолчала, а затем добавила: — Он управляет собственностью Драммондов и занимается множеством других дел.Последнее слово она произнесла в кавычках.

Барт владел долей в баре? Иначе почему у Карсона был ключ?

Я бросила на нее удивленный взгляд.

— Он здесь из-за убийства Сета? Он интересуется им или его семьей?

— Барт Драммонд интересуется абсолютно всем, что происходит в Драме, — она криво ухмыльнулась. — Я так думаю, что Карсон спрашивает у Макса не только о Сете, но и о тебе.

— Мне?

— Ничто не ускользает от Барта Драммонда. Если ты застряла здесь, тебе лучше об этом не забывать.

Это прозвучало зловеще, но не было таким зловещим, как сцена передо мной.

Большая часть парковки перед мотелем была окружена желтой лентой, даже две машины, припаркованные там прошлым вечером. Маленькие желтые пластиковые отметки с номерами улик виднелись на асфальте то там, то здесь. К счастью, тело Сета убрали, заменив нарисованным мелом контуром. Огромное темное пятно выходило за границы линий.

Я резко остановилась. Мое сердце бешено заколотилось, так как я вспомнила, как держала его за руку. Смотрела на его избитое лицо. Заглядывала в его напуганные глаза.

— Карли, — сказала Рут, встав передо мной и закрывая вид. — Ты не обязана этого делать. Почему бы тебе не пойти в кафе «У Уотсона» и не подождать меня там?

Так было бы проще, но так поступают лишь трусы.

— Нет, — ответила я, сделала глубокий вдох и выпрямила спину. — Мне нужно забрать свои вещи, но я хочу, чтобы ты пошла со мной, если ты не против.