Глава 15

После получаса в пути Урсула добралась до вершины хребта, совершенно запыхавшись, и у неё заболели ноги. Но она оказалась права насчёт вида — ей хорошо был виден бок горы и её пологий склон, который вёл к цветущим яблоневым лесам и окутанному туманом замку. Из башен поднимался чёрный столб дыма. Дракон наносил серьёзный ущерб, и ей нужно положить этому конец.

Над ней возвышалось огромное базальтовое кольцо, отмечавшее край Тора. Солнечный свет отражался от тёмных вулканических пород — пемзы и обсидиана. «Ладно, значит, это не просто холм. Это чёртов вулкан».

Если когда-нибудь и было подходящее время для занятий магией огня, так это сейчас, но ей придётся обойтись без этого.

***

Урсула шла не меньше часа, когда набрела на тропу, петлявшую между скал — узкую тропинку, едва ли шире охотничьей тропы. Она бы так и подумала, если бы в двадцати метрах выше по склону горы не оказалась куча камней. Курган — ориентир из скал. Горные козлы не строили курганов.

Двигаясь так быстро, как только могла, Урсула поднялась по безлесной тропе, залитой солнечным светом. Здесь среди гравия и осыпей росло несколько жалких пучков травы. Вероятно, ей это показалось, но возникало ощущение, что трава как будто уклонялась от неё, словно она пугала даже растения. Могли ли они почувствовать её силу Дитя Тьмы? Здесь, наверху, холодный ветер обдувал её кожу, и температура упала, но ходьба согревала Урсулу. Капелька пота скатилась у неё по лбу. Она прищурилась от солнечного света, высматривая следующий курган, когда почувствовала знакомое покалывание по спине. Кто-то наблюдал за ней.

Здесь, наверху, ей негде спрятаться. Она совершенно беззащитна на склоне горы. Почему Ниниэн не могла схватить клинок? Даже кухонный нож был бы лучше, чем ничего.

Шаги захрустели по гравийной дорожке. Урсула развернулась, готовая драться кулаками, если понадобится. Но это оказался Баэл; солнечный свет золотил его мощное тело. Она восхищалась его красотой — идеальной копной тёмных волос, золотистой кожей и серыми глазами, сочетанием цветов, подобных солнечному свету, пронизывающему грозовые тучи. Наконец, он нашёл одежду, которая ему подошла — чёрную, как обычно, с короткими рукавами, которые открывали его мускулистые руки, покрытые свирепыми татуировками. На бедре у него висел меч, а под мышкой он держал куртку.

Урсула упёрла руки в бёдра.

— Не ожидала встретить тебя здесь. Ты искал меня?

Баэл покачал головой.

— Тебе не следует быть здесь, наверху.

— И всё же я здесь, — она не собиралась рассказывать ему о пророчестве про Дитя Тьмы. Она уже видела, как он отреагировал на тот факт, что она с горы Асидейл, и ей не нужно усугублять ситуацию.

Он остановился в паре метров перед ней, и Урсула вдохнула его соблазнительный аромат сандалового дерева.

— Почему ты здесь, Урсула?

— Очевидно же, что я охочусь за мечом. Ты сказал, что это единственное, что может убить драконов, — Урсула подозрительно посмотрела на него. «Что он делает здесь, на горе?» — Я думала, ты в лазарете.

— Я был там. Они зашили меня, и когда драконы напали, я начал искать меч.

— А как же твои крылья?

— Они смазали раны мазью Везалия, прежде чем зашить их. Они не заживут полностью, но им больше не нужна магия, чтобы не дать мне истечь кровью до смерти.

— Ты всё ещё не имеешь магии теней?

Баэл покачал головой.

— Королева и служанки спрятали яблоки.

Урсула пристально посмотрела на него. Если он тоже охотился за мечом, возможно, он и был Дитя Тьмы. В конце концов, это он владел тёмной, теневой магией, а не она. Возможно, помолвки с ним было достаточно, чтобы насторожить Мерлина и королеву.

— Разве не считается, что меч почти невозможно вытащить из камня?

Баэл пожал плечами.

— Я сделал много вещей, которые считались невозможными.

В небрежности Баэла было что-то такое, что казалось почти наигранным. Чего он ей не договаривал?

— Тогда мы найдём его вместе.

Они молча пошли по тропинке к возвышающейся базальтовой стене. Она внушала благоговейный трепет — возвышалась по меньшей мере на триста метров в воздухе и была совершенно отвесной. Урсула не думала, что смогла бы взобраться на неё без своей силы адской гончей.

У основания стены поля осыпи сменились валунами, расколотыми на куски. Остановившись рядом с Баэлом, Урсула нервно взглянула на утёс. В какой-то момент валуны были выброшены из жерла вулкана. Урсула уставилась на отвесную, поблёскивающую серую скалу. Похоже, взобраться на неё не так-то просто.

Когда она осматривала скалу, её внимание привлекла высеченная надпись. Ангельским шрифтом была написана фраза: «Рыцарь несёт знак благосклонности леди». Рядом с надписью в скале была высечена фигура — арка, похожая на дверь.

Баэл уже осматривал её, проводя пальцами по резьбе.

— Это вход.

— Что означает этот текст?

— Считается, что чтобы добраться до Владычицы Озера, потребуется пройти ряд испытаний. Полагаю, это первое из них.

Урсула подошла к утёсу, и её плечо коснулось предплечья Баэла. При кратком контакте с его кожей по телу Урсулы прокатилась волна жара, и она заставила себя сосредоточиться на скале. Как и Баэл, она провела пальцами по камню, обнаружив, что серый базальт холодный и немного шершавый. Углубление в камне было, наверное, глубиной с кончик её пальца. Казалось, оно не углублялась в скалу ещё дальше.

— На ощупь кажется сплошным.

Баэл нахмурился.

— Я не чувствую никакой магии.

— А обычно ты её чувствуешь?

— Да. Отойди.

Когда Урсула отступила, Баэл сделал шаг назад, а затем бросился на камень, опустив плечо. В воздухе раздался треск, и Баэл отступил назад, потирая дельтовидную мышцу.

— Благородное усилие, — сказала Урсула. — Но я полагаю, что мы должны делать то, что говорится в надписи. Какой-то знак внимания. Что такое знак благосклонности?

Баэл потер рукой подбородок.

— Дамы обычно дарили рыцарям маленькие безделушки, чтобы показать свою поддержку. Заколки для волос, носовые платки, — он взглянул на неё, и на самое короткое мгновение его взгляд скользнул вниз по её телу. — Немного кружева с лифа, если повезёт.

— Кружево с лифа? — под взглядом, которым наградил её Баэл, Урсула внезапно остро осознала, как много плоти она обнажает в своём тесном платье.

— Кусок ткани, оторванный от выреза её платья, — его взгляд снова скользнул по её платью. — Где ты взяла эту одежду?

Когда Баэл снова встретился с ней взглядом, его глаза наполовину заворожили её. Чисто-серые, со слабыми голубыми вкраплениями, обрамленными чёрным. В выражении его лица всегда было что-то печальное, и прямо сейчас у Урсулы возникло сильнейшее желание протянуть руку и погладить красивые черты его лица… но они были здесь не просто так.

— От одной из девочек. Я знаю, оно не совсем подходит по размеру.

Искра жара вспыхнула в его глазах, когда он посмотрел на неё сверху вниз.

— На тебе это смотрится идеально.

— Ну конечно, — сказала Урсула, не пытаясь скрыть своего скептицизма. — Значит, нам нужен знак благосклонности для Владычицы, чтобы дверь открылась? Что я должна ей подарить? Ты не хочешь помочь мне оторвать кусочек от моего лифа?

Всего на мгновение коварная улыбка тронула губы Баэла — а затем, так быстро, что Урсула засомневалась, было ли это вообще, улыбка снова исчезла, сменившись его обычным каменным выражением лица.

— Хоть сделаю я это, хоть нет, но твой лиф нам не поможет. Надпись гласит, что это знак благосклонности леди. Нам нужен знак от Владычицы Озера. А не для неё.

— Ладно. Но в этом нет никакого смысла. Нам нужен её знак, чтобы получить к ней доступ, — она прикусила губу. — Может быть, это метафора, — затем ответ поразил её, как удар молнии. — У тебя сохранился кулон Мордреда?

Глаза Баэла расширились от понимания, и он вытащил из кармана золотое яблоко. Солнечный свет отразился от него, почти ослепив Урсулу, и тут же поверхность скалы пришла в движение. Бледный свет пробежал по глубокой каменистой борозде. Затем в воздухе раздался громкий хлопок, похожий на выстрел из пистолета. Камень медленно отворился.