Глава 3
Было очень странно, что Куинн несла такого крупного мужчину. Будучи смертной, ей пришлось отказаться носить своего сына Паркера, когда ему исполнилось четыре года. Он стал слишком тяжелым для нее, и все же теперь она тащила на себе гораздо более крупного мужчину, как будто он ничего не весил. Еще более странно стало, когда его руки внезапно обвились вокруг ее бедер, и он начал тыкаться в тыльную сторону ее ноги чуть ниже ее задницы. По крайней мере, она думала, что он обнюхивает ее. . или целует ее ногу? Посасывает странно- чувствительную кожу и посылает небольшие волны удовольствия по ее телу?
О Боже! Остановившись, спотыкаясь, она начала оглядываться через плечо, чтобы увидеть, что, черт возьми, мужчина вообще понимает, что он делает, а затем остановилась и замерла, ее голова поднялась, а нос и уши напряглись.
«Что такое? Почему ты останавилась?» — спросил Джет, его руки опустились, а голос стал странно хриплым.
— Ты чувствуешь запах воды? — спросила Куинн, позабыв первоначальную причину остановки, когда понюхала воздух.
— Чувствую запах воды? — Джет казался сбитым с толку вопросом, но затем сказал: «Нет».
— Да, — пробормотала она, медленно поворачиваясь. — А я слышу.
— Ты слышишь? — повторил он с недоумением. — Как ты можешь слышать воду?
— Пороги, — уверенно сказала Куинн, а затем снова двинулась в том направлении, откуда, как она была уверена, исходили звук и запах.
Лилия сказала использовать свой разум и новую силу, чтобы спасти Джета и всех, кто может оказаться на пути раненых бессмертных женщин. Сначала Куинн волей-неволей просто бежала в направлении, которое указала Кира, какой-то город или лагерь, но в тот момент, когда она почувствовала запах воды в воздухе, ее мозг включился.
Вода должна затруднить отслеживание человека в лесу, не так ли? По крайней мере, однажды она прочитала историю, в которой это сработало, чтобы собаки не выследили героиню. Наверняка это сработает и для бессмертных. По крайней мере, на это Куинн надеялась. Она также надеялась, что им повезет, и женщины потеряют след, они будут просто бродить по лесу, пока помощь не доберется до них, вместо того, чтобы идти дальше по их следу и выслеживать их там, где могут быть другие смертные.
Куинн двигалась медленнее, чем раньше. Она все еще бежала, но не в полную силу, поскольку искала реку, которая, как она полагала, была впереди. Ей не хотелось выбежать из кустов и сразу же сигануть с обрыва в пороги или что-то в этом роде, поэтому она чувствовала, что необходима небольшая осторожность. Но в конце концов ей не о чем было беспокоиться. Деревья действительно закончились довольно неожиданно, но затем она оказалась на скалистом утесе или выступе, который простирался на добрых десять футов, прежде чем упасть к бурлящей реке внизу.
Поскольку деревья больше не заслоняли луну и звезды, вдоль реки стало намного светлее. Почти так же, как дневной свет для ее глаз. Даже Джет должен быть в состоянии видеть здесь довольно хорошо, подумала она, подходя к краю выступа и глядя вниз на белую воду, мчащуюся в шести или семи футах(180–215 см) ниже. Пороги, как она и думала. Они пробежали довольно большое расстояние, прежде чем проследовать по изгибающейся реке к более спокойному участку.
— Ты собираешься меня опустить?
Куинн взглянула на свою задницу рядом с его лицом, как будто она заговорила, а затем отступила от края утеса, повернулась и согнулась, чтобы поставить здоровяка на землю. Она не удивилась, когда он тут же покачнулся, его лицо медленно бледнело, когда кровь отхлынула от того места, где она, без сомнения, скапливалась, в его опушенной голове. Ожидая такой реакции, она схватила его за руки, чтобы удержать, и терпеливо ждала, пока он встанет на ноги, ее взгляд скользил по нему.
«Джет», нет Ласситер звучало более человечно. Она оценила его рост в шесть с половиной футов или около того, что делало его примерно на полтора фута (45 см) выше нее. Куинн и ее сестра-близнец Пэт были ростом пять футов два дюйма, но в туфлях. Они обе отказались измерять свой рост босиком. Пять футов два дюйма звучало лучше, чем пять футов, которые, как она подозревала, были на самом деле, и они обе ненавидели быть такими маленькими.
Слабо улыбнувшись своим мыслям, Куинн взглянула на короткие темно-каштановые волосы мужчины, а затем остановилась с удивлением в глазах. Она никогда не видела глаза такого оттенка, как у него, разве что в медицинских текстах. Они были ярко-зелено-голубого цвета, что было довольно ошеломляюще, а какие длинные ресницы их обрамляли.
О, да, эти глаза были убийственными, подумала Куинн, и не сомневалась, что женщины толпами падали к ногам этого мужчины. Поняв, что зависла, она заставила свой взгляд опуститься, следуя за его прямым носом вниз к широкому рту с более тонкой верхней губой, прежде чем опуститься еще ниже, чтобы увидеть его широкие плечи и мускулистуюй грудь под классической рубашкой. С галстуком и кожаной куртки-авиатор. Ее взгляд перешел к его длинным-длинным ногам, обтянутым черными классическими брюками, когда Джет вздохнул и повернулся, чтобы подойти к краю скалистого выступа, и посмотреть на воду, бегущую внизу.
«Ни за что, черт возьми, мы не сможем пересечь реку здесь».
Куинн перевела взгляд с тугой задницы мужчины на его затылок при этих мрачных словах, затем подошла к нему, чтобы посмотреть вниз на бушующую внизу воду.
«Нет, — согласилась она, а затем указала, — но по мере движения вода успокаивается».
Джет проследил за ее жестом, когда она указала вниз по течению, но выражение его лица было обеспокоенным, когда он понял это. Наконец, он сказал: — Вода здесь течет довольно быстро. Дальше может быть и поспокойнее, но могут быть и подводные течения».
Куинн нахмурилась, услышав это, но потом смиренно вздохнула. «Я думаю, мы должны рискнуть. Нам нужно сбросить Киру и остальных с нашего следа. Я не могу бежать вечно, не став для тебя возможной угрозой.
Куинн почти сразу пожалела об этих словах. Она не хотела, чтобы мужчина видел в ней обезумевшее кровожадное существо, каким теперь стали Анника, Марта, Ника и, возможно, даже Кира, но это было то, о чем она начала беспокоиться, когда ее начали мучить легкие судороги. предупреждая о потребности в крови. Надеясь удержать его от слишком долгих размышлений над тем, что она сказала, она добавила: «И я не хочу вести их прямо к другим смертным. Нам нужно установить некоторую дистанцию между ними и нами. Достаточную для того, чтобы помощь добралась сюда до того, как кто-то пострадает.
Куинн многое опустила, например, свой страх, что она потерпит неудачу в этом. Что они вообще не смогут оторваться, либо она приведет Джета к цивилизации только для того, чтобы обнаружить, что привела остальных прямо к кучке ничего не подозревающих смертных, которые будут овцами на бойне.
«Идея состоит в том, чтобы убежать от барышень, а не утонуть, пытаясь спастись от них», — серьезно сказал Джет.
Губы Куинн скривились при слове «барышни». Он использовал его не в первый раз, и это означало, что он не очень «лестно» думал о бессмертных, в том числе и о ней сейчас. Но Куинн вряд ли могла винить его. Ей было трудно принять себя такой, какая она есть. Они называли себя, а теперь и ее, бессмертными, но ей это казалось не более чем вежливостью. По ее мнению, если кто-то ходил, как утка, и крякал, как утка, то, вероятно, это была утка, и, к ее большому огорчению, теперь у нее были клыки, и ей нужно было пить кровь, чтобы выжить, — вампир.
Медленно выдохнув, Куинн отвернулась от воды, чтобы осмотреть линию деревьев позади них, и в ней зародилась надежда, когда она заметила поваленное дерево в лесу примерно в двадцати футах дальше. Она поспешила осмотреть дерево. Оно был большое, что она не могла обхватить его руками. Но у него также были ветки. Но на нижних двенадцати футах (3,6 м) или около того их не было, и на самом деле им нужно было не больше десяти футов(3 м), чтобы удержать их вес, она была уверена. Проблема заключалась в том, чтобы отломить остальную часть дерева от того, что ей было нужно. Не то чтобы у нее был топор.
Поморщившись, Куинн двинулся вдоль ствола дерева. Оно не упало на землю плашмя, когда падало; верхний конец приземлился на выступ скалы, выступавший примерно на четыре фута над ней. Основание камня было около трех футов(2.7 м) в диаметре, но сужалось к вершине, где оно исчезало в стволе дерева.
«Что ты делаешь?» — с тревогой спросил Джет, встав у основания выступа, когда она начала карабкаться по камню, чтобы забраться на ствол дерева.
— Бревна плавают, — заметила Куинн, забираясь на вершину дерева.
«Ага. И?» — спросил Джет, с беспокойством глядя на нее, пока она выпрямлялась на стволе дерева, а затем прошла вперед, пока не оказалась на верхней половине дерева, торчащей над выступом.
«И», — сказала она, а затем сделала паузу, чтобы блестяще улыбнуться ему, прежде чем подпрыгнуть и с силой рухнуть на дерево. Куинн никогда раньше не прыгала. По крайней мере, с тех пор, как она обратилась. Это было что-то, чего она еще не проверяла: как высоко она может подпрыгнуть или как сильно она будет падать. К ее большой тревоге, она взлетела высоко и приземление было жестким. Она поднялась в воздух на добрых двенадцать футов (3.6 м), а затем рухнула вниз с угрожающей скоростью.
Судя по выражению Джета, когда она приземлилась, Куинн была не единственной, кого встревожило происходящее. Это было не очень обнадеживающе, но у Куинн было мало времени, чтобы беспокоиться об этом, прежде чем она врезалась в верхушку дерева, услышала громкий треск и визг, а затем обнаружила, что падает на землю вместе с отломаным концом дерева. К счастью, они были всего в четырех футах от земли. К сожалению, ей не удалось удержаться на ногах, и она упала на бок на отломаный конец ствола дерева.