Глава 16

— Категорически НЕТ, — прорычал Джет.

— Джет, — увещевала Куинн. — «Нам нужно выяснить, что происходит. И нам нужно поймать членов «Медного Круга», которые пытаются меня убить. Или, — быстро добавила она, когда он покачал головой и снова открыл рот, — я останусь жить в доме Силовиков навечно.

Джет захлопнул рот. Она не сильно удивилась. Жить в доме Силовиков было немного сковывающе. Помимо того факта, что каждый бессмертный в этом месте мог читать их мысли, существовала проблема в том, что хотя стены и не были толщиной с бумагу, как предполагала Баша, они не настолько приглушали звук, чтобы бессмертный не услышал, что они делают. Это Куинн ужасно расстраивало. Хотя не должно. Как сказал Джет, все они были взрослыми, и она даже была врачом. Секс был совершенно естественной функцией, и она это знала, но это не означало, что она хотела, чтобы все слышали ее стоны, всхлипы, тяжелое дыхание и крики, когда они с Джетом выполняли эту совершенно естественную функцию. К сожалению, она не могла молчать в процессе.

Она пыталась.

Спустившись накануне вечером вниз, разогрев оставшуюся курицу по-гречески, которую Сэм приготовила на ужин, съев ее, а затем спросив о купленной одежде и обнаружив, что ее действительно вернули в дом, она и Джет притащили одежду наверх и разобрали. У Куинн было гораздо больше сумок, чем у Джета, и он принес несколько ее. Когда она поцеловала его в благодарность, это быстро вышло из-под контроля. Они катались по полу в ее спальне, срывая друг с друга одежду и пытаясь прикоснуться друг к другу, когда она услышала, как открылась дверь в комнату Маркуса и Баши, когда они пришли лечь спать.

Куинн на минуту замерла, но Джет, не обладая бессмертным слухом, не замер и даже не заметил ее колебания. Через несколько мгновений она поймала себя на том, что пытается продолжить, но старается молчать. К сожалению, для нее это было просто невозможно. Секс со спутником жизни был таким лихорадочным и неистовым, что она просто пыхтела и рычала, как большой злой волк. И если она не заклеит рот скотчем, она не знала, как остановить стоны, рычание и мычание от удовольствия, которые продолжали вырываться. В тот раз у нее не хватило дисциплины или контроля, чтобы остановить это, но она проснулась первой после этого, взяла свою подушку и ушла в ванную, примыкающую к ее комнате, и уснула там на холодном кафельном полу, чтобы убедиться, что Джет не сможет, когда проснется, соблазнить ее еще на один раунд.

Конечно, он заметил ее отсутствие и постучался, чтобы убедиться, что с ней все в порядке. Боясь, что Маркус и Баша услышат, она быстро открыла дверь и выскользнула наружу, а затем вытащила его на свой балкон, чтобы прошептать, в чем проблема. К ее большому облегчению, он не причинил ей хлопот по этому поводу. Она была уверена, что он подумал, что она ведет себя глупо, но он сказал, что поспит в своей комнате, чтобы она могла спать в своей постели, поцеловал ее в лоб, оделся и оставил ее одну.

Куинн скучала по нему. Она знала, что это было совершенно нелепо, она спала одна четыре года и в тот день спала с ним всего несколько часов, но тем не менее это было правдой. Как будто предложение стать ее спутником жизни изменило в ней что-то фундаментальное, чего она не понимала. .

Как бы то ни было, она очень хотела увидеть его, когда проснется, и была счастлива найти его на кухне готовящего тоста. Но Куинн едва налила себе кофе и села к нему, когда пришла Мэри и объявила, что пришло время для следующей консультации. Вздохнув, она неохотно встала и последовала за женщиной в кабинет Сэм, чтобы еще раз пропасть на три часа. Но они проработали много ее проблем. Они не исчезли или что-то в этом роде, но она начала видеть вещи более ясно и принимать изменения в своей жизни. Она также была совершенно уверена, что они скоро уйдут.

Куинн ушла с сеанса, надеясь найти Джета и ускользнуть с ним на прогулку или что-то в этом роде, но вместо этого она обнаружила, что все собрались на кухне и ждут ее. Включая Маргариту, которая на кануне ушла домой и сейчас вернулась. Вскоре она поняла, почему. Покинув ее комнату прошлой ночью, женщины спустились вниз и обсудили все с мужчинами, и они придумали что-то вроде плана, чтобы решить эту проблему с «Медным Кругом», пытающимся убить ее. Люциан хотел поймать обоих мужчин с фотографии, которую он ей показал, и обменять их у «Медного Круга» на обещание оставить ее в покое. Проблема была в том, что Люциан хотел использовать ее как приманку, чтобы поймать их, а Джет отказывался.

— Хорошо, — наконец сказал Джет мрачным голосом, а затем, вызывающе глядя Люциану в глаза, добавил: — Но каким бы ни был план, я пойду с ней, потому что я не позволю ей быть приманкой. Одной.»

Куинн нахмурилась на него за то, что он предложил это, и сказала: «Нет. Ты не бессмертен. Они могут убить тебя».

— Они могут убить и тебя, — коротко заметил он.

— Да, но убить меня намного сложнее. Как смертного, тебя гораздо легче убить.

— Тогда инициируй меня, — сказал он, пожав плечами.

— Хорошая идея, — резко объявил Люциан. «Она может обратить тебя, и ты можешь пригласить ее на ужин в ресторан, где либо Юнь Сян подойдет, чтобы сказать ей, что он возможный спутник жизни, и что «Медный Круг» хочет убить ее, и почему, и мы можем его схватить. Или Цзыин Лян может совершить покушение на ее жизнь, которому мы помешаем, прежде чем схватить его». Он удовлетворенно кивнул. «В любом случае мы поймаем хотя бы одного из ублюдков и получим козырь для торга с «Медным Кругом».

Куинн мельком взглянула на светловолосого мужчину, а затем снова повернулась к Джету. «Ты уверен? Тебе не обязательно это делать. Я обещаю, что буду в порядке. Мужчины будут охранять меня и…

— Уверен, — твердо сказал Джет, а затем тихо спросил: — А ты?

— Если ты имеешь в виду, уверена ли я, что хочу, чтобы ты был моим спутником жизни, то да, конечно. Но это…

— В конце концов это все равно должно произойти, Куинн, — мягко сказал он. — Лучше сделать это сейчас, чтобы я мог быть рядом, пока ты играешь приманку. Кроме того, откладывание этого просто даст мне больше времени для беспокойства о том, насколько болезненным это может быть.

— О, — тихо сказала она, а затем вздохнула и кивнула. — «Тогда я согласна.»

«Хорошо.» — Люциан тут же встал. — Тогда приступим к делу.

Куинн и Джет потрясенно посмотрели на мужчину, но именно Джет спросил: «Что? Сейчас?»

«Да нет. А когда ты ожидал, что это будет сделано? На следующей неделе? Нам нужно прояснить этот вопрос с «Медным Кругом».

— Я знаю, что да, — сразу же сказал Джет. — «И я не думал о следующей неделе, но я думал, что у меня будет по крайней мере час или два для моего последнего… — я имею в виду, любимого блюда или чего-то еще, прежде чем это произойдет».

— Последняя трапеза предназначена для заключенных, которых собираются казнить, — раздраженно сказал Люциан. — «Тебя превращают в бессмертного. Твоя любимая еда станет вкуснее после того, как ты пройдешь оборот. Твои вкусовые рецепторы станут более чувствительными».

— Да, но… — начал Джет, но Люциан перебил его.

«Чем раньше мы это сделаем, тем быстрее мы сможем реализовать наши планы и тем скорее мы сможем покончить с угрозой для Куинн и Пэт, а возможно, и для всех остальных».

Когда Джет удивленно моргнул, он указал. — Каждая минута промедления, повышает риск нападения на этот дом».

— Верно, — выдохнул Джет. — Тогда мы сделаем это сейчас.

Люциан кивнул и повернулся к Куинн. — «Ты сможешь поставить периферический венозный катетер?»

Она удивленно моргнула. — «Да, конечно.»

«Хорошо.» — Он повернулся к Тайбо и Валериану. «Принесите то, что нам понадобится, и встретимся в комнате Джета».

Куинн с тревогой наблюдала, как мужчины спешили выполнять его приказы, а затем присоединилась к Джету, чтобы последовать за Люцианом из комнаты, когда он вышел из кухни. Она знала, что все остальные последовали за ней. Маргарита шла прямо за ними, но Мэри и Данте, Баша и Маркус, а также Сэм и Мортимер следовали за ней по пятам, и Куинн слегка ошеломленно задавалась вопросом, было ли это из-за того, что сначала должен был состояться какой-то ритуал, или они будут необходимы. Она понятия не имела, чего ожидать, на самом деле. Патрик схватил ее, разорвал себе руку и закрыл ее открытый рот своей окровавленной рукой, затем зажал ей нос так, что она была вынуждена проглотить кровь, чтобы сделать вдох. Но он был полусумасшедшим и изгоем, так что она сомневалась, что то что он сделал было правильно.

«Ложись на кровать».

Джет моргнул и огляделся на приказ Люциана, увидел, что они вошли в комнату, которую ему предоставили на время его пребывания в доме Силовиков, и удивился, как они оказались здесь так быстро. Путь от кухни сюда прошел для него как в тумане, так как его мысли бегали в голове, бесились и кричали: «Боже мой, меня сейчас обратят». Боже мой, что я делаю? Боже мой, неужели я действительно этого хочу? На что я согласился? И насколько это будет больно?

Очень, был ответ в его голове, потому что несколько бессмертных радостно рассказали ему, что это был болезненный процесс, полный кошмаров и агонии, с тех пор как он начал работать пилотом. Но, может быть, они просто шутили, вдруг подумал он. Может быть, это было не так плохо.

«Ты этого хочешь?» — спросил Люциан, повторяя один из вопросов, занимавших сейчас его разум.

Джет поколебался, а затем перевел взгляд на Куинн. В тот момент, когда его взгляд остановился на ее озабоченном лице, на него скользнуло ледяное спокойствие. Да, он хотел этого. Куинн была его спутницей жизни. Он хотел этого. Он хотел ее. Повернувшись к Люциану, он твердо кивнул.

— Тогда ложись на кровать, — приказал Люциан.

Снова кивнув, Джет расправил плечи и подошел к кровати, чтобы растянуться на ней, но затем остановился и сел. — Сверху или под одеяло?