— А ты? Ты никогда не был известен тем, что не лезешь в чужие дела.

— Я думаю, ты путаешь меня с собой, — говорит он небрежно, — и если ты хочешь услышать мой честный ответ, то нет, я не хотел говорить Ло. Я не думал, что он справится с этим. Радуйся, что тебе не пришлось принимать это решение, потому что оно было, блять, трудным.

Я известен тем, что лгу брату в лицо, если думаю, что он не справится с некоторыми вещами. Например, о моей собственной гребаной личности, когда я впервые встретил его.

Я не завидую тому, что они знали секрет Лили. Я бы не хотел этого.

Я осматриваю кухню, гранитные столешницы, ожидая, что легковозбудимая девочка будет сидеть там, раскачивая ногами. Её нет, поэтому я прохожу через арку в почти пустую гостиную, ищу Дэйзи, но и здесь её нет.

Я замираю на месте, осознав кое-что... она собиралась рассказать сестрам о том, что произошло несколько месяцев назад. Она собиралась, наконец, рассказать эти ужасающие подробности, которые изводили её неделями.

И, конечно же, проблемы Лили вылезли сегодня наружу, оттеснив Дэйзи на второй план. Я могу представить, что она чувствует — будто её проблемы не существенны, будто они не имеют значения в великой схеме вещей. Она снова замкнется, снова заползет в свою нору, где она прячет свои чувства и прикрывает их шутками и сарказмом.

Мое сердце застревает в моем, блять, гребаном горле.

— Дэйзи! — зову я, мои нервы обостряются.

Какого хрена я пошёл помогать Лили? Я никогда, никогда не хочу выбирать Лили вместо Дэйзи. Только потому, что Лили плачет сильнее. Только потому, что Лили кричит громче. Это не значит, что боль Дэйзи не сильнее.

Я бегу обратно через кухню, и Коннор и Роуз спрашивают меня, что случилось. Я качаю головой и проверяю гостевую ванную.

У меня внутри самое худшее предчувствие.

Я бегу в гараж, достаю телефон и звоню охране у ворот. Я достаю из кармана ключи от мотоцикла.

— Дэйзи уехала? — спрашиваю я, но нахожу ответ. Мой черный Ducati стоит одиноко, без своей красной пары.

— Пятнадцать минут назад, — говорит он.

Блять. Я вешаю трубку.

— РАЙК! — Роуз кричит во всю мощь своих легких, чтобы привлечь мое внимание. — Что происходит?

Она входит в гараж, который уже наполовину открыт, двери стонут, поднимаясь.

— Я позабочусь об этом, — говорю я ей, надевая шлем на голову. Я завожу этот гребаный мотоцикл, переключаю передачу, а потом уезжаю оттуда, прежде чем она успевает сказать ещё хоть слово.

Я так, блять, зол на себя.

Но больше всего я надеюсь, что она в порядке.

Надеюсь, я найду её до того, как она сделает что-нибудь совершенно безумное.