Оуэнс фыркнул.

– Отлично. Можете ли вы пропустить остальные свои театральные угрозы и просто сказать нам, что вы хотите, чтобы мы сделали?

Кира перевела взгляд с Оуэнса на Ли, который тоже энергично закивал.

– Рада, что мы смогли найти точки соприкосновения. Я знаю, как тяжело это сделать глобальным политикам вроде вас… но я отвлеклась. – Кира скрестила руки и выпрямилась. – Во-первых, как бы мне ни было больно, мы собираемся превратить вас из злой парочки в мировых героев. Вы начнете сегодня с публичного объявления о том, что мы с «Нортон» наконец обнаружили процесс восстановления, который снова сделает киберсолдат нормальными. Пейтон, я и все мужчины в этой комнате будем стоять рядом с вами, пока мы будем делать запись.

– Но… – начал советник Оуэнс, но снова получил удар по затылку.

– После этого всем семьям солдат будут разосланы заказные письма, чтобы они знали, что их близкие реактивируются и восстанавливаются. После того, когда солдат будет допущен к освобождению, будет произведена компенсация, соразмерная солдатскому званию и сроку службы, включая все время, проведенное в программе «кибермуж» или любой другой сфабрикованной рабской работе для киборгов.

– ОКН сочтет нас такими же сумасшедшими, как и вы, если мы попросим обо всем этом, – воскликнул советник Оуэнс.

– Может быть, сочтут, а может быть, и нет. Что бы ни думали в ОКН или в остальном мире, я все равно хочу, чтобы вы сказали правду, советник Оуэнс. Впервые в вашей коррупционной карьере вы поведете себя достойно. Я думаю, вы будете удивлены тем, как много хороших людей положительно отреагируют на эту новость.

– А как насчет новых киборгов? Большинство из них были переделанными заключенными. Мы не можем отпустить всех этих заключенных на свободу в общество, – возразил канцлер Ли.

Кира кивнула.

– Я согласна, что это запутанная проблема, созданная только жадностью ОКН. Я думаю, вам следует поручить «Нортон Индастриз» направить всю свою энергию и силы на поиск жизнеспособного решения. Подумайте о том, какую большую известность вы получите, когда это произойдет. Со своей стороны, я намерена лично наблюдать за восстановлением доктора Смита. Я могла бы даже восстановить его человечность… через несколько лет… после того, как он будет перепрограммирован еще около двадцати раз, чтобы избавиться от комплекса безумного ученого. Было бы позором навсегда растратить такой ум.

– Когда вы окончательно свихнетесь, кто перепрограммирует вас, доктор Уинтерс? – спросил канцлер Оуэнс.

Кира рассмеялась и скрестила руки на груди.

– Опять оскорбления, советник Оуэнс? Что ж, теперь, когда вы упомянули о моем потенциальном конкуренте, я думаю, что мне действительно нужна должность ведущего ученого, которую вы и Ли мне предложили. И более того… я хочу войти в консультативный совет по кибернетике ОКН. Так я смогу убедиться, что вы двое сдержите свое слово. Черт, я даже буду работать в «Нортон» за свою старую зарплату. Вы можете оставить себе двадцать миллионов, которыми пытались меня подкупить, и использовать их для выплаты нескольким солдатам. Вы можете начать с ваших похитителей. Будьте благодарными. Они спасли вас от коварных планов доктора Смита… вашего любимого сумасшедшего ученого, финансируемого ОКН.

Кира перестала ходить взад-вперед и перестала пытаться быть храброй. Она посмотрела на них, искренне надеясь, что они поймут.

– Я знаю, это может вас удивить, но на самом деле все это не касается денег. Однажды мир поблагодарит меня за то, что я вовремя это поняла, и попыталась остановить худшую мировую войну, чем любая из тех, что у нас были до сих пор. Было бы очень плохо, если бы все эти военные киборги освободились, не восстановив связь со своей человечностью. Ясно ли я понимаю серьезность ситуации? Мы должны хорошо с ними обращаться, чтобы они не возненавидели нас и не использовали протезы, которые мы им дали, чтобы причинить нам боль. Вы понимаете, к чему мы все шли, советники? Вы выглядите немного ошеломленными этой новостью.

Их смущенные кивки сделали ее счастливой, но она не могла этого показать. Вместо этого Кира развернулась на каблуках и направилась к двери. Она остановилась и оглянулась в последний раз.

– Даже после того, как наша запись выйдет в эфир, я буду следить за тем, что вы делаете, и за этими полностью восстановленными солдатами, которые могут прийти за вами в любое время, когда захотят. Я бы не советовала снова предавать их или меня.

Она взглянула на Эрика и Кинга.

– Помогите советникам одеться для их большой героической сцены, а затем отведите в конференц-зал. Я буду там в ближайшее время. Мне нужно переодеться в мою одежду злобной ученой стервы и надеть лабораторный халат. Я бы не хотела, чтобы мир имел обо мне неправильное представление.

Последнее, что Кира услышала, это издевательские извинения Эрика и Кинга перед советниками, когда они грубо подняли жалующихся мужчин на ноги.

В коридоре Кира прислонилась к стене. Через минуту Пейтон последовал за ней. Она посмотрела на его ухмылку.

– Немного переборщила?

Пейтон потер рот. Кира так часто заставляла его улыбаться, но он надеялся, что когда-нибудь его лицо не застынет в таком положении. Это создало бы большие трудности в общении с его людьми.

– Ты издеваешься? Слушать, как ты читаешь этим двоим лекцию, было возбуждающе. На самом деле, у меня очень сильная физическая реакция на то, что ты настоящая задира под своим лабораторным халатом. Черт, ты звучала так злобно, я даже на мгновение забыл, что ты на самом деле не злой киберученый. Как насчет того, чтобы ребята остановились у твоего дома и взяли те красные туфли на высоких каблуках, которые можно было бы носить с твоим защитным обмундированием? Я думаю, что сочетание дурацких туфель и крутого ученого может вдохновить меня на то, чтобы не давать тебе спать всю ночь.

Кира вздохнула.

– Сексуальное издевательство? Действительно? После всего того ада, через который я только что прошла? Теперь я жалею, что сняла ограничители с твоих запястий. Я бы выбила из тебя неуважение, Пейтон Эллиот. И, кстати, твой рейтинг кибермужа только что впервые серьезно упал.

Кира толкнула его в грудь. Уходя, она улыбнулась, услышав смех Пейтона. Ей хотелось снова надеть свою настоящую одежду, в том числе лабораторный халат, прежде чем признаться миру в своей работе по восстановлению киборгов.