ГЛАВА 15

Я хлопнула последним из грязных стаканов с такой силой, что вызвала недовольный взгляд Чарли.

— Осторожнее, Лола, черт возьми. Они через многое прошли сегодня вечером.

Он говорил о стаканах. Обычно я бы рассмеялась, но сегодня была не та ночь, чтобы смеяться или любезничать.

— С ними все будет в порядке, — огрызнулась я на него. — Они прочные.

Чарли спас их из моей хватки.

— Они только выглядят крепкими, но внутри они очень хрупкие, — он был похож на суетливую наседку.

И от его слов мне захотелось плакать. Я никогда не ожидала, что смогу сравнить себя с барным стаканом. Но вот я здесь, выглядя крутой, но на самом деле чувствуя себя очень хрупкой внутри. Он исчез на кухне со своими драгоценными стаканами. В баре была посудомоечная машина, но поскольку Уиллу еще предстояло вызвать ремонтника, чтобы осмотреть ее, Чарли позаботился о том, чтобы все было вымыто в большой посудомоечной машине в пространстве Кейса.

Впервые за всю ночь я осталась одна. Последних посетителей выпроводили, музыка смолкла, свет включили на полную мощность, а бармен был в переулке со своим лучшим другом, с которым он провел почти всю ночь.

За исключением тех случаев, когда он флиртовал с посетителями в баре.

И вот я здесь, уговариваю себя не ревновать к девушкам из женского общества и сдерживаю разочарованный крик.

Если я думала, что поцелуй, которым мы с Уиллом обменялись ранее ночью, что-то значил, я ошибалась. Он исчез на кухне, но его вытащили оттуда только после того, как лотерейная очередь завернула за угол снаружи. А потом он продолжал игнорировать меня, избегая зрительного контакта со мной и разговоров со мной, и вообще... меня. Тем временем он провел ночь, так сосредоточившись на своей работе или своем друге, что мне приходилось кричать на него всякий раз, когда мне что-то было нужно.

Что часто происходило потому, что мы были заняты больше, чем я когда-либо могла себе представить.

Уилл был прав насчёт мероприятия. Казалось, весь штат Северная Каролина собрался, чтобы попробовать это пиво. Джона установил в углу станцию со столом с высокой столешницей, который они украсили специально для него. Он был назначенным разливщиком и провел всю ночь, измеряя унции, неуклонно управляясь с пивом и болтая со всеми любителями пива, которые знали его по репутации.

Уилл работал в баре вместе с Майлзом. На самом деле им удалось прикончить весь бочонок к середине ночи. Затем он смешивал коктейли "Инк Свел" с небольшим количеством бурбона пивоварни до последнего звонка.

Мы с Адой делали все, что могли, чтобы успевать за всем, но многим людям приходилось ждать дольше, чем нам хотелось. Они, казалось, не возражали, но я был рада, что спешка закончилась. Это было утомительно.

Сейчас, далеко за два часа ночи, все, что я хотела сделать, это сорвать с себя обувь, раздеться до нижнего белья и лечь.

Я была измучена, расстроена и все еще бесполезно гудела от, казалось бы, забытого поцелуя, который был раньше.

Ада и Элиза, смеясь, вышли из кухни. Джона был прямо за ними.

— Мы идем ко мне выпить, — объявила Элиза. — Ты должна пойти с нами.

— Вы уходите? — я оглядела главный этаж, где бутылки, салфетки и тарелки с едой все еще были завалены на половине столов.

— Уилл сказал, что разберется с беспорядком, — сказала Ада с улыбкой. — Просто дай ему знать, что ты уходишь.

Элиза вытащила свой телефон.

— Я пришлю тебе свой адрес.

Джона поднял бутылку редкого напитка. На сгибе другого локтя он держал две другие большие бутылки.

— Я сохранил немного для нас. Ты должна прийти, официантка.

— Ее зовут Лола, — сказала Элиза, закатывая глаза. — И она не просто официантка.

Я ожидала, что она закончит свою мысль, но она этого не сделала.

Ада рассмеялась, чтобы заполнить наступившую тишину.

— Нет, она намного больше, чем официантка. Давай, Лола. Это будет весело.

У меня болели ноги. У меня болел позвоночник. Даже мозг болел. Но это действительно звучало весело.

— Окей, напиши мне. Я догоню вас, ребята, — они улыбались и аплодировали. — И не пейте редкую дрянь, пока я не приеду. Мне нужно попробовать то, что привело к этому безумию.

Как только они вышли через парадную дверь, Чарли вышел из кухни, натягивая толстовку поверх футболки. Его голова высунулась как раз вовремя, чтобы он не врезался в стол с четырьмя столешницами.

— Ты идешь? — спросил он в порядке разговора.

— К Элизе?

Он кивнул, даже не замедляясь, направляясь прямиком к входной двери.

— Это будет весело.

— Да, я так думаю.

Он обернулся и ухмыльнулся.

— Хочешь прокатиться? Я мог бы отвезти тебя обратно к твоей машине после...

В его голосе была малейшая намекающая нотка, а его теплый, приглашающий взгляд сказал все. Это был не первый раз, когда он приставал ко мне, но он всегда был безобиден. Хотя, если бы я была не я, и если бы я только что не прошла через то, через что прошла, я могла бы увидеть, что другие уволенные официантки видели в нем.

В другой жизни я могла бы полностью поддаться соблазну Чарли. Но другая жизнь не была вариантом. И, несмотря на молчаливое обращение всю ночь, мне было плохо из-за Уилла. К тому же, после истории братьев я никогда не смогла бы предать Уилла.

Черт возьми, после моей личной трагической истории я никогда бы не смогла так предать другого человека. Даже если бы мы все еще говорили о "что, если" и украденных поцелуях.

— Она собирается остаться и помочь мне, — рычащий голос Уилла напугал нас обоих.

Он подкрался к нам в своей обычной бесшумной манере ниндзя и казался взбешенным. Таким злым, каким я его еще никогда не слышала.

Я резко обернулась и услышала звон дверных звонков, когда Чарли сбежал. Что за трус.

Мне следовало последовать примеру Чарли из чувства самосохранения. Уилл пристально посмотрел на меня через бар, и я почувствовала это так же горячо, как его руки на моей обнаженной коже. Мне действительно следовало копнуть поглубже и совершить свой собственный быстрый побег. Но что-то в тоне Уилла вывело меня из себя, стерло все основные инстинкты выживания и заставило меня встретиться лицом к лицу с драконом.

— О, правда, собираюсь?

Он скрестил руки на груди и приподнял одну бровь.

— А разве нет?

Я скрестила руки на груди и тоже насмешливо приподняла бровь.

— О, так теперь, когда тебе нужна помощь, ты поговоришь со мной?

— Что это значит? — требовательно спросил он.

Мое сердце заколотилось на незнакомой земле. С каких это пор я ввязываюсь в ссоры? С каких это пор я не отступаю? Уилл вытаскивал медведя прямо из спячки, и я понятия не имела, что должно было произойти. Тем не менее, я открыла рот и выплюнула именно то, о чем думал.

— Это значит, что ты поцеловал меня и убежал сегодня. Я пыталась привлечь твоё внимание всю ночь, а ты просто игнорировал меня. Но теперь, когда нужно вымыть посуду и убрать столы, я могу привлечь твоё внимание? Я так не думаю.

— Ты думаешь, я игнорировал тебя весь вечер?

Он сделал шаг ближе ко мне.

— Я знаю, что ты игнорировал меня весь вечер.

Он сделал еще один шаг.

— Ты ошибаешься.

Я покачала головой. Он сделал еще один шаг. Я стояла на своем.

— Я не ошибаюсь.

— Я не могу оторвать от тебя глаз, — возразил он низким и мрачным голосом. Еще один шаг. — Мне потребовалось все самообладание, чтобы не отказаться от нашей самой большой ночи за весь год и не потащить тебя наверх.

Ещё один шаг.

Я деликатно откашлялась.

— Что?

Ещё один шаг. А потом он оказался там, передо мной. Так близко, что я могла бы протянуть руку и коснуться его.

— Я пытался дать тебе пространство, — объяснил он угрожающим и грубым тоном. — Потому что я знаю, что ты только заканчиваешь отношения. Я хотел, чтобы ты могла закончить это, если ты не готова.

Так много вопросов. Начиная с того, что именно это было? И было ли это больше, чем поцелуй? Больше, чем физическое?

Если бы я хотела большего, чем физическое?

Я подумала о том, как Риз дразнила меня по поводу отвлечения. Я должна была признать, что спать с кем-то, кто не был Оуэном, было бы приятно. Как очищение. И месть. И отсечь все, что там еще оставалось.

Но я не была уверена, что хочу, чтобы Уилл был моим спасением. Разве отвлечение не было разовым делом? В лучшем случае временным?

Я даже не могла поверить в наш краткий поцелуй, который был раньше. Что я знала о временном или не временном или вообще о чем-либо, если уж на то пошло?

Он сделал небольшой шаг назад.

— Ты делаешь такое лицо.

Моя рука взлетела к щеке.

— Какое лицо?

— Твое анализирующее лицо.

— У меня нет анализирующего лица.

— Определенно есть.

Я покачала головой.

— Нет, нет, я не знаю.

— Ты знаешь, — настаивал он, улыбаясь. — Ты делаешь это прямо сейчас.

Моя рука скользнула по лицу. Словно проверяя.

— Нет, не делаю.

Он нежно взял мою руку и поднёс к губам, целуя мою ладонь. Я чуть не упала в обморок. Этот жест был таким милым, таким интимным и таким... не похожим на отвлечение.

— Я не буду торопить тебя, — пообещал он. — Но ты должна знать, ты мне нравишься, Лола. Ты мне очень нравишься. И если я здесь ошибаюсь или считаю это неправильным, я был бы очень признателен, если бы ты мне сказала, — уголок его рта приподнялся. — Я клянусь, что не уволю тебя.

Он дразнил, и мне нужна была искра, чтобы протолкнуть воздух обратно в мои легкие. Но всё же мне не удалось выдавить из себя те слова, которые он хотел услышать. Я не была уверена, была ли это травма от предательства Оуэна. Или в каком беспорядочном состоянии была моя жизнь. Или если бы я была просто трусом. Лучшее, что у меня получилось, было:

— Ты не ошибаешься.

Он прижал мою руку к своему сердцу и сократил расстояние между нами.

— Но тебе нужно время, — закончил он.

Я этого не говорила. Я даже не думала об этом по-настоящему. Но как только его слова прозвучали, это было похоже на разрешение, в котором я нуждалась, чтобы признать, что это правда. Несмотря на мою внутреннюю и требовательную потребность в его внимании сегодня вечером после нашего поцелуя, я понятия не имела, с чем я могла справиться прямо сейчас. И я начала беспокоиться, что мое разочарование из-за того, что он игнорировал меня всю ночь, было больше связано с моим недавно разбитым сердцем, чем с ним. Я хотела его внимания, потому что не смогла удержать внимание Оуэна, поэтому потеря Уилла отправила меня прямо с обрыва здравомыслия в черную бездну неуверенности. И я ненавидела это. Я ненавидела чувствовать себя неуверенно. Я ненавидела думать неуверенно. Я ненавидела то, как неуверенность манипулировала всеми другими мыслями, действиями и чувствами.