— Это же Вайлет и ее глупый медведь, — она обернулась к друзьям. — Она вечно таскает его с собой, как маленькая.

Я прижала медведя к себе и изо всех сил старалась игнорировать ее, это все, что было в моих силах. Это не мой дом и не моя семья, никто за меня не заступиться. Я одна, у меня никого нет. Это то, что я уже смогла понять раньше и уже свыклась с этой мыслью — это сделало мою жизнь намного проще в последние семь лет.

Я быстро прошла мимо нее и ее друзей, которые смеялись и зажимали носы, как будто от меня пахло, как от бездомной. Взяв мясо для гамбургеров из холодильника, я развернулась чтобы пойти обратно. Но Дженнифер преградила мне путь к выходу своим велосипедом.

— Можешь отойти? — спросила я вежливо, беря мясо в одну руку, а медведя в другую. Я двинулась в противоположную сторону, пытаясь обойти ее, но Дженнифер сделала тоже самое, расставив руки.

— Тролль, — засмеялся один из ее друзей, а за ним и все остальные.

— Это мой дом, — сказала Дженнифер с ухмылкой. — Не твой, ты не можешь говорить мне, что делать.

Я показала ей на мясо, стараясь не грубить, сказала:

— Да, но твоя мама попросила принести его.

Она поставила руки на бедра и сказала мне с нажимом:

— Это потому что она думает, что ты служанка. И вообще, пару дней назад я подслушала, как она говорила отцу, что они взяли тебя только потому, что нам нужен был кто-то для уборки дома.

Не позволяй ей задеть тебя. Это не имеет значение.

— Уйди с дороги, — сказала я сквозь зубы.

Она покачала головой.

— Ни за что. Ты не можешь мной командовать, ты неудачница, вонючка и сумасшедшая.

Остальные засмеялись, и я еле сдержалась, чтобы не дать ей по лицу. Тебя учили быть выше этого. Мама и папа хотели, чтобы я была лучше. Я попробовала обойти ее с другой стороны, но она преградила мне путь и ударила меня по ноге. Пульсирующая боль распространилась по всей ноге, но я никак не отреагировала, оставаясь спокойной.

— Неудивительно, что у тебя нет родителей. Наверное, ты им не нужна, — она давит смешок. — Ой, подожди, вспомнила. Они умерли...возможно, ты их убила.

— Заткнись, — предупреждаю ее и подхожу к ней ближе. Я чувствую, что сейчас сорвусь.

— Или что? — спросила Дженнифер, оставшись на месте. Ее друг встает с пола и смотрит на нас так, что мне хочется сбежать. Но я уверена, что они догонят меня и в конце концов все равно во всем буду виновата я.

— Что значит: «она убила своих родителей»? — спрашивает он, вытирая грязь со своего лба.

Дженнифер злобно усмехнулась и ответила ему:

— Разве ты не знаешь ее историю?

— Заткнись, — я пыталась заткнуть ее, подходя ближе и подняв рук, как будто собиралась ударить ее. — Я предупреждаю.

Но она продолжила говорить, как будто меня не существовало.

— Ее родителей убили, — она посмотрела на меня взглядом полным ненависти и жестокости. — Я слышала, как мама говорила, что она нашла их. Но думаю, она сама это сделала, потому что она — ненормальная.

В голове сразу всплыла картинка: мама и папа в их спальне полностью в крови, я потеряла их. Я постаралась, как можно быстрее убрать это воспоминание, пока не начала видеть кровь повсюду. Кровь. Смерть. И маленькая глупая девочка, которая не ушла оттуда.

Мясо выпало из моих рук, совершенно не думая, я схватила Дженнифер за ее блондинистые волосы и начала тянуть.

— Забери свои слова назад! — кричала я, начав тянуть еще сильнее и обходя машину, чтобы ее друг не смог разнять нас.

Ее голова запрокинулась назад и слезы брызнули из глаз, она закричала:

— Ты злая стерва!

— Отпусти ее! — завопил мальчик, обходя машину. — Ты ненормальная.

Он повернулся к другим девочкам и сказал позвать кого-нибудь, те убежали, посмотрев на меня, как на сумасшедшую.

Я знала, что скоро придет Амелия и у нее не займет много времени для звонка в социальную службу, чтобы меня забрали. Меня всю трясло от злости и ненависти, и я вылила все это на Дженнифер. Никого больше. Все вокруг поплыло, мне показалось, что я вернулась в свое детство: снова вижу кровь, слышу голоса.

Меня трясло так сильно, что мои руки разжались сами по себе и я отпустила Дженнифер. Она чуть было не упала, но смогла удержаться. Дженнифер со всей силы толкнула меня, и я упала, стукнувшись об стену головой.

— Ты ненормальная! — кричала Дженнифер, рыдая навзрыд. — Мама и папа отправят тебя обратно.

Я уставилась на пол, обнимая медведя, эмоционально опустошенная.

Разочарованно хмыкнув, она топнула, прежде чем выбежать из гаража.

Пару минут спустя, Амелия влетела в гараж, начав кричать, даже не успев дойти до меня.

— Это конец для тебя! Ты понимаешь?

— Да.

Ответила я спокойным пустым голосом.

— Да, что? — она ждала, пока я отвечу, скрестив руки.

Я не отвечала, потому что больше не было смысла. Я с этим домом покончено. Нельзя было стереть то, что только что произошло. Я не могла изменить свое прошлое так же, как и контролировать будущее.

Амелия была вне себя, ее лицо стало красным. Она сказала, что я ничтожество и что никто не захочет взять меня, и мне уготована дорога назад. Она сказала то, что я и так прекрасно знала.

— Ты вообще слушаешь меня? — закричала Амелия и встряхнула меня. Разозлившись еще сильнее, она выхватила медвежонка у меня из рук.

Это вывело меня из транса.

— Эй, это мое!

Я плакала и прыгала, пытаясь забрать мишку. Она оттолкнула меня, когда я практически вернула его.

Амелия шагнула назад, заведя руки назад.

— Считай, это наказанием за то, что ударила мою дочь.

— Твоя дочь это заслужила.

Я запаниковала. Она сделает все, чтобы я не получила медведя назад. Он мне нужен, чтобы выжить, иначе я не смогу, не захочу. Почему я не умерла?

— Хорошо, когда будешь готова извиниться пред Дженнифер, ты получишь его обратно.

Она пошла к входной двери, где уже стояла улыбающаяся Дженнифер, ждущая извинений.

— Прости, — я практически прорычала это и была готова сделать все что угодно, лишь бы получить его обратно.

— Пожалуйста, не забирайте его.

Отчаяние пронизывало моей голос.

— Это все, что осталось от родителей.

Я была слабой, жалкой, умоляющей. И я ненавидела это. Я ненавидела саму себя. Но мне нужен этот медвежонок.

Дженнифер, с красным лицом после слез, лишь усмехнулась надо мной, скрестив руки и опершись на дверь.

— Мам, я не думаю, что она действительно сожалеет.

Амелия изучала меня пару секунд.

— Я тоже так думаю.

Она разочарованно посмотрела на меня, как будто наконец поняла, что не сможет исправить меня, и пошла в дом с моим мишкой.

— Ты получишь его обратно, когда действительно раскаешься. И тебе лучше сделать это быстро, потому что надолго ты здесь точно не останешься.

— Я же сказала, что мне жаль, — закричала, сжав кулаки. — Что еще мне нужно сказать?

Она не ответила и пошла в дом. Дженнифер усмехнулась надо мной, выключила свет и закрыла за собой дверь снаружи.

Темнота окутала гараж, и я начала задыхаться от этого. Но ничто, я могу с этим справиться. Видеть некоторые вещи намного тяжелее, чем не видеть ничего. Я люблю темноту.

Сев на пол, я облокотилась на стену и обняла колени, позволяя темноте поглотить меня. Несколько слезинок стекли по моим щекам, и я позволила это, уговаривая себя, что все нормально, я просто в темном гараже, а в темноте ничего не видно.

Но у меня никак не получалось прекратить плакать, все что сказала Дженнифер, и другие дети вертелось в голове. Я вспомнила, как в последний раз видела моих родителей, лежащих в гробах и как они попали туда. Кровь. Я никогда не забуду этого. Она была на полу, на мне.

Слезы начали литься сильнее, и вскоре все лицо было покрыто влагой. Мое сердце выпрыгивало из груди, пока я вырывала волосы, крича сквозь зубы и стуча ногами по полу. Невидимые бритвы и иглы резали меня изнутри. Я не могла отключить эмоции. Не могла здраво мыслить. Мне был нужен воздух. Мне было больно. Я больше не могла терпеть это. Мне нужно было отпустить это. Мне был нужен воздух.

Мои ноги заплетались в темноте, пока я искала дверь, ведущую к дороге. Толкнув ее что было сил, я побежала на улицу, мимо припаркованных машин у бордюра. Я не останавливалась, пока не добралась к передней части дома, мимо которой ездили машины вверх и вниз по дороге. Без колебаний я вышла на середину дороги и встала на желтую линию, раскинув руки. Слезы мешали видеть, из-за чего мне приходилось моргать, мой пульс ускорился, и энергия била ключом, что стало единственно значимым в моей жизни, что происходило в данный момент.

Было такое чувство, словно я летела, сталкиваясь лбом с неизведанным, и это неизведанное совсем не было похоже на постоянные переезды с места на места, хождение по рукам, предательство, игнорирования и одиночество. Передо мной неизвестность, и я не имела понятия, что произойдет. Я чувствовала себя такой свободной. Поэтому даже не шелохнулась, когда услышала рев двигателя машины, даже когда услышала звук шин и увидела приближающуюся машины. Это продолжалось до тех пор, пока она не оказалась достаточно близко, что водитель начал сигналить, пока я не почувствовала, прилив адреналина, вытеснивший печаль и панику из тела и разума. Пока эмоции не утихли, и все что я ощущала — восторг. Тогда я отпрыгнула вправо, на траву, в то время как машина свернула влево, чтоб объехать меня. Послышался визг шин и звук гудка. Кто-то начал кричать.

Лежа тихо на траве, я чувствовала себя в двадцать раз лучше, чем в гараже. Чувствовала радость от бездны бесчувственности; в месте, где мне было неплохо быть ребенком, которого никто не хотел. Ребенком, который лучше бы умер вместе со своими родителями, чем был живым и одиноким.