Торопилась опоздать

Лили не хотела умирать. Во всяком случае, сознательно. Что уж там творилось за сознанием, она не знала; мало кто знает о себе такие подробности. Смерть пришла к ней в облике таксиста. Выскочила из-за угла, когда девушка переходила улицу. У неё (у Лили, не у смерти) были красивые миндалевидные глаза, модная ступенчатая стрижка и новые, ослепительно белые ботинки на платформе. Когда капот машины ударил ей в корпус, снëс к лобовому, а потом – на асфальт, никто не успел подумать "куда же теперь это всё, глаза, стрижка, ботинки" или "зачем оно, всё это, было, если так". Никто ничего не успел.

Раз, и она лежит, растекаясь, у поребрика. Голову пробило ребром. Взгляд остановился где-то между крышей торгового центра и луной, полнощекой, пышущей здоровьем. Таксист лопочет на своём наречии, сначала в пустоту, потом в телефон. Садится обратно за руль, чтобы уехать, пока за ним ни приехали. Свидетели что-то кричат ему вслед. Никто ничего не успел. 

Чёрные волосы, кровь красная, красного на чёрном не видно, зато на сером – видно хорошо. Серый, неподвижный, бетон, серые, неподвижные, радужки. «Какой ужас, – думает Лили, – как ужасно я выгляжу». Она всегда заботилась о картинке. «Нет, – думает Лили, – не может быть, чтобы я думала». Картинка о ней не заботится. Её в картинке нет. «Надо было подождать, – думает Лили, – оторваться от телефона, как глупо вышло, надо было посмотреть по сторонам». Телефон лежит рядом с её рукой, тоже разбитый. Мужчина в костюме, поставив дипломат прямо на тротуар, вызывает копов. Пожилая женщина вздыхает: какая молодая. Их было много там, вокруг, люди шли по обеим сторонам дороги.

«Почему её не предупредили?»

«Она была в наушниках».

«Никто ничего не успел». 

Мальчишка выныривает из толпы, чтобы опуститься возле трупа. Под шумок берёт телефон и кладёт себе в карман. Ныряет в толпу, плывёт, гребëт, барахтается и бежит, вверх по улице, бежит со всех ног. Может ли тело владеть чём-либо, вроде техники, если там, в теле, больше никого нет? Её телефон – когда есть чем его взять. Нечем – значит, уже ничей. Значит, почти не преступление.

«Хэй, держите его хватайте!»

«Это Нью-Йорк, здесь держи ухо востро».

«Ты ей предлагаешь ухо держать?»

За вором вслед срывается несколько парней, но тот моложе них и, наверняка, быстрее. Никто ничего не успел. 

При жизни Лили тоже ничего не успевала. Летела вперёд, и на работе, и дома, и на беговой дорожке. Быстрая жизнь, быстрая смерть. Хоть что-то успелось.