— Возможно, он надеялся на несколько оплодотворенных яйцеклеток, — сказала в тишине миссис Дресслер.

«Он не мог ожидать, что моя маленькая Сарита будет заниматься сексом с незнакомцем», — тут же запротестовала ее бабушка. «Она хорошая девочка».

Сарита вздрогнула от этих слов и почувствовала, как Домициан мягко сжал ее руку.

— Я не удивлюсь, если Рэмси подсыпал наркотики в любую еду и воду, которые есть, чтобы получить все, что он хотел, — мягко сказала Элизабет в ответ, а затем снова повернулась к Сарите и Домициану и добавила: — Хорошо, что вы покинули маленький остров. Какая бы ни была причина, по которой он поместил вас туда, она не может быть хорошей. Но зачем приходить сюда? — спросила она почти жалобно. — Здесь для тебя еще опаснее, чем на маленьком острове.

— Это моя вина, — признала Сарита. — Домициан хотел плыть к материку, но я нашла наполовину написанное письмо от вас, миссис Дресслер, кому-то по имени Маргарет. Оно было спрятано в книге. В нем вы упомянули, что этот остров находится примерно в получасе или сорока пяти минутах езды к северу от маленького острова на рыбацкой лодке. Это казалось надежнее, тогда как мы не были уверены, как далеко был материк.

«Кроме того, я беспокоилась о тебе, бабушка», — сказала Сарита, обращаясь к женщине рядом с ней. «Я видела один из его экспериментов в его лаборатории, и Дресслер вырубил меня, а потом я узнала обо всех людях, которых он забрал и над которыми ставит эксперименты, я беспокоилась о тебе. Я подумала, что таким образом мы сможем убедиться, что с вами все в порядке, получить от вас точные координаты острова, позвонить с вашего телефона на материк и передать информацию. И сказать им, чтобы они были осторожны, что есть гибриды и люди, которые на стороне Дресслера, ну некоторые из них».

«О, Chiquita.». Мария Рейес крепко сжала ее руку одной рукой и погладила ее другой. «У нас нет телефона. Доктор-Эл не провел к нам ни одного. Мы даже не можем запечатать письма, отправляемые с острова. Они должны пройти через него, он все их проверяет и перечитывает».

Сариту это не очень удивило. Это на самом деле объяснило странный тон писем на протяжении многих лет. Они были ласковыми, но в то же время сдержанными.

Проклятие Домициана вырвало ее из мыслей, и Сарита повернулась к нему и заверила его: «Все в порядке. В большом доме есть телефон.

«Уверена?» — спросил он с беспокойством.

«Да. Однажды дверь офиса была открыта, и я зашла, думая, что доктор Дресслер вернулся, но внутри был Большой Накачанный Парень и разговаривал по телефону».

Вместо того, чтобы расслабиться при этой новости, она могла видеть, как он нахмурился. В комнате быстро становилось светлее. На самом деле, она могла видеть его достаточно хорошо, чтобы заметить, что он был очень бледен.

— Попасть в дом может быть непросто, — сказал он с беспокойством. «Мне не нравится, что придется идти на такой риск. Я сделаю это сам и…

— Да, конечно, — сказала Сарита и грубо фыркнула в ответ на это предложение. «Не выйдет. Кроме того, это не так уж и рискованно. Безопасность Дресслера — это не шутка, — заверила она его. «Все, что нам нужно сделать, это дождаться обеда, и мы сможем войти».

Домициан покачал головой. — Я не хочу, чтобы ты шла.

«А я не собираюсь оставаться в стороне, как какое-то беспомощное существо, которое не может позаботиться о себе», — нетерпеливо отрезала она. Честно! Ее обучали этому. Ну, не совсем этому, признала Сарита, но она не была какой-то…

— Может, лучше попытаться украсть лодку, — сказал Домициан. «Таким образом, мы могли бы взять всех в этой комнате и благополучно уплыть с острова». Взглянув туда, где в тени стоял Торн, он спросил: — У него здесь больше одной лодки,

Si

?

— Да, — ответил Торн. — Но ключи хранятся отдельно, и он хорошо охраняет и ключи, и лодки. Он следит за тем, чтобы никто не мог покинуть остров без его разрешения. Что касается охраны дома, — добавил он, и Сарите показалось, что его голова слегка повернулась в ее сторону. «В то время как большинство мужчин покидают свои посты во время обеда. Есть еще дежурные, и камеры не выключаются. Они круглосуточно все записывают. В ту минуту, когда вы войдете в дом, об этом узнают».

Сарита поджала губы, обдумывая ситуацию, а затем сказала: — У него в кабинете французские двери. Мы можем проникнуть через них. Я могу забаррикадировать двери в холл, пока ты будешь звонить. Но ты должен быть быстр, просто сказать им, что остров принадлежит Элизабет Солтер, и предупредить их, чтобы они были готовы к гибридам и охране, а затем уйти. Таким образом, мы сможем выбраться до того, как они нас остановят».

— А если нет? — спросил Домициан.

«Тогда нас поймают, и мы будем держаться, пока не придет помощь», — сказала она, пожав плечами.

— Кажется, ты не понимаешь, — сказал Торн. «Камеры повсюду и вокруг дома, и лабораторий и доков. Они также находятся на деревьях на границе джунглей, так что Дресслер может видеть каждый дюйм береговой линии и двора».

Сарита напряглась и с тревогой посмотрела на Домициана. — Тогда он знает, что мы здесь.

— Нет, — сказал Торн, снова переведя ее взгляд на себя. «К счастью для вас, я не мог уснуть прошлой ночью и. гулял. Я заметил вас в океане задолго до того, как вы приблизились к берегу, и позаботился о камерах в бухте, откуда вы вышли».

— Как позаботился о них? — спросил Домициан.

«Я сломал ветку над одной, чтобы она висела перед ней, закрывая ей обзор. Без сомнения, они пошлют кого-нибудь проверить, но, надеюсь, они просто решат, что животное приземлилось на ветку и сломало ее».

— Ты сказал, что позаботился о Них, — заметил Домициан.

— Я стоял перед другой, пока вы не вышли из бухты, — неохотно признался Торн. «Мое присутствие на камере не вызовет подозрений».

«Дерево?» — спросила Сарита, вспоминая звуки, которые она слышала, и шевеление ветвей. Если этот мужчина был причиной этого, он чертовски хорошо лазает по деревьям, подумала она. Ветки, которые она видела при движении, были наверху, по крайней мере, в тридцати футах от земли.

Торн утвердительно хмыкнул, а затем добавил: — В самих джунглях нет камер, только на деревьях вдоль границы. Когда-то они были и там, но их постоянно портили или разбивали животные, поэтому Дресслер не стал их заменять. Он полагает, что достаточно наблюдать за тем, что приближается к джунглям. Поэтому, как только вы вдвоем начали подниматься на холм, я поспешил разбудить мать и предупредить ее, что вы идете. Как только я был здесь, я позаботился о камерах сбоку и спереди дома, а затем пошел будить Марию».

«Не сочтет ли он странным, что все камеры у дома были повреждены?» — спросил Домициан, нахмурившись.

«Нет. Я регулярно их уничтожаю, — сказал Торн, пожав плечами.

— И Рэмси регулярно их ремонтирует, — сухо добавила миссис Дресслер. «Это безмолвная битва между Торном и его отцом».

— Не называй его моим отцом, — сухо сказал Торн. «Он донор спермы, и ничего больше».

— Подожди, — сказала Сарита, выпрямившись и пытаясь пронзить взглядом тени вокруг Торна, когда спросила, — как ты узнал, кто мы такие, или что мы направляемся сюда, в дом?

— Вы разговаривали, когда вышли из воды, — беззаботно сказал он. — Но даже если бы ты не сказала, что хочешь увидеть бабушку, я сразу узнал тебя по твоим фотографиям, — тихо сказал он. — За исключением цвета и фасона твоего купального костюма, ты очень похожа на фото, что прислала Марии где ты и твои друзья на пляже в честь твоего поступления в полицейский колледж.

— Верно, — сказала Сарита и откинулась на спинку дивана, вспомнив об откровенном костюме, который был на ней. Внезапно она поблагодарила бога за то, что здесь не так много света. Забыв, что бабушка ее уже видела, она сказала: «Не хватайся за сердце, когда увидишь мой купальник,

abuela

. Это не мой выбор, это то, что Дресслер приготовил для меня». Она скривилась и добавила: «Хотя я полагаю, что не должна жаловаться — по крайней мере, у меня была сменная одежда, даже если она настолько откровенна. Бедняга Домициан уже три дня носит одни и те же боксеры.

«О Боже, ну, по крайней мере, с этим мы можем вам помочь», — сказала Элизабет Дресслер и внезапно повернула свое кресло в сторону кухни. «Пойдем Сарита и Мария, мы обыщем мой шкаф и посмотрим, не сможем ли мы найти что-нибудь более подходящее».

Сарита встала вместе с бабушкой, но неуверенно взглянула на Домициана.

— Торн, — сказала тогда миссис Дресслер. «Посмотри, нет ли у тебя чего-нибудь, что может надеть «друг» Сариты?»

— Конечно, — пробормотал он.

Миссис Дресслер удовлетворенно кивнула, а затем улыбнулась бабушке Сариты, когда та встала за ее кресло и начала вывозить ее из комнаты. — Спасибо, Мария, — пробормотала она, а затем снова сказала: — Пойдем, Сарита.

«Иди. Со мной все будет в порядке, — сказал Домициан, когда она все еще колебалась.

Кивнув, Сарита повернулась и последовала за двумя женщинами. Оказалось, что она ошиблась. Наверху могло быть три спальни, но комната, которая, как она предполагала, будет столовой, оказалась спальней миссис Дресслер на первом этаже. Тем не менее, Сарита подозревала, что изначально это была столовая, но ее переоборудовали для размещения пожилой женщины в инвалидном кресле.

«Так. Давай посмотрим.».

Слова миссис Дресслер привлекли ее внимание к шкафу, который открыла женщина. Он был приличного размера, во всю длину комнаты, но вся одежда висела достаточно высоко, чтобы женщина могла до нее дотянуться. Сарита решила, что бабушка принесет ей одежду, когда миссис Дресслер схватила длинный стержень, висевший среди одежды, и с помощью крючка на конце сняла легкую хлопчатобумажную крестьянскую блузку.

«Что насчет этого?» — спросила она, протягивая его Сарите.

«Красиво», — заверила ее Сарита.

— О, да, Chiquita, тебе подойдет, — радостно сказала бабушка. — У меня есть юбка, которую ты сможешь носить с ней. И она новая, я только что закончил ее шить. Подожди здесь, а я принесу».