Глава 48

Я попрощался со всеми, кого знал в Калифорнии… кроме своего брата. Никто не мог сказать, где он был или что он делал. Черт, я даже не знал, в порядке ли он. После того, как я оставил его нокаутированным на ринге, я не особо думал о нем до сих пор. Даже с моим телом, покрытым порезами, я не хотел доставлять ему удовольствие, когда-либо снова думая о нем. Мое мнение изменила моя мать, когда я навестил отца на его могиле. Она напомнила мне кое-что, что сказал бы мой отец. Мне нужно было встретиться лицом к лицу со своим гневом. Я должен встретиться со своим братом и рассказать ему, что я чувствую.

Это был рискованный шаг, но я заехал на подъездную дорожку Камдена в Малибу. Его машины там не было, но она вполне могла быть в гараже. У меня был ключ, чтобы войти, но, когда я подошел к двери, она уже была открыта. Гигантское облако поглотило меня, принеся с собой запах алкоголя и травки.

Какого хрена?

Закрыв дверь, я последовал за облаком в гостиную, где спиной ко мне сидел Камден с порцией виски в руке.

— Я думал, что я умер для тебя, — невнятно произнес он.

Когда он обернулся, и я хорошо рассмотрел его лицо, я опустил голову и вздохнул. Место на его щеке, где я порезал его, его собственным стеклянным кулаком, было зазубренным и красным. Этот шрам останется навсегда.

— Я имею в виду, это то, что ты сказал мне той ночью, верно? Я мертв для тебя. — Поднеся бутылку виски к губам, он сделал долгий, сильный глоток.

— Ты прав, я действительно это сказал. Я был зол и до сих пор злюсь. Тем не менее, ты мой брат, и я не могу позволить всему так закончиться. Так что ты скажешь о перемирии?

Камден взревел и сделал еще глоток.

— Ты серьезно? Ты чуть не убил меня на ринге, придурок.

— Интересно, почему, — огрызнулся я. — Ты хоть представляешь, что ты со мной сделал? И, судя по тому, как ты прижимал этот осколок к моей шее, я не сомневаюсь, что ты бы довел дело до конца. Это я должен злиться на тебя, а не наоборот. Клянусь, я и не подозревал, что твоя ненависть ко мне настолько глубока.

Камден покачнулся на ногах и со стуком опустил бутылку виски на стеклянный стол.

— Это всегда о тебе, не так ли? И что теперь, брат? Ты собираешься жениться и укатить в закат со своей девушкой? Построить белый забор из штакетника? Позволь мне сказать тебе, это звучит чертовски скучно.

В тот момент мне действительно стало его жаль. Я никогда не думал, что буду жить с девушкой и заведу семью. Моя жизнь в дороге была тем, чего я с нетерпением ждал, возможность увидеть разные города и трахаться с кем захочу. Это была жизнь до нее… теперь все иначе. Если он не исправится, он никогда не найдет настоящего счастья. Но если быть честным, на данный момент мне было насрать, найдет ли он его вообще. Он был слишком глуп и облажался, чтобы понять, что он тратил свою жизнь на ненависть и ревность.

— Возможно, тебе это покажется скучным, но это то, чего я хочу. Я уезжаю из Лос-Анджелеса навсегда. Я пришел, чтобы сказать тебе, что мне жаль, если я сделал что-то, что вызвало твою ненависть ко мне. Поверьте мне, это было непреднамеренно.

Посмеиваясь, он зажег косяк и втянул в легкие, держа его внутри, пока не выкашлял.

— Так ты ждешь извинений от меня? Потому что я чертовски уверен, что ты не получишь ни одного.

У меня было чувство, что он скажет это, но я должен был попытаться ради своей семьи. Отступая, я широко распахнул его дверь и позволил ей врезаться в стену.

— Тогда, я думаю, ты действительно мертв для меня. Я думал, ты образумишься, но очевидно, что ты слишком глуп, чтобы понять, что ты портишь себе жизнь.

— Тогда, может быть, тебе следовало убить меня и избавить от страданий.

— Возможно, мне следовало бы. Таким образом, мне не пришлось бы беспокоиться о том, что ты снова испортишь нам жизнь. Единственная проблема в том, что после всего дерьма, через которое ты заставил меня пройти, я все еще люблю тебя. — Я сделал шаг вперед, мой голос сочился ядом. — Но, если ты еще раз попытаешься дотянуться до меня или Эшли, я позабочусь о том, чтобы избавить тебя от страданий. Я могу тебе это обещать.

С этими последними словами я бросился обратно к своей машине и умчался с его подъездной дорожки. Это было безнадежно… он был безнадежен. Он пал так низко, что я сомневался, что он когда-нибудь вернется. Я знаю, что имел в виду фигурально, но мой брат действительно был мертв. В его теле не осталось никаких следов от него.