ГЛАВА 4

Сигарета застревает между губами, я держу зажигалку перед лицом, глубоко затягиваюсь и втягиваю свой первый глубокий вдох никотина за день. Я тут же жалею об этом, когда горло обжигает, напоминая мне, что прошлой ночью я слишком много курила. Вероятно, мне следует пить воду вместо того, чтобы усугублять проблему, но, эй, я не думаю, что проживу без него день.

Я стою у школьных ворот и смотрю на студенческую парковку во время первой перемены. Это был дерьмовый день, как я и ожидала, но, честно говоря, могло быть и хуже, так что я должна считать это победой.

Я смотрю на свой Ducati, отчаянно желая забраться на него и уехать в закат. Если бы эта дурацкая Escalade не заблокировала его так жестоко, я уверена, что меня бы уже не было.

Я ворчу себе под нос и делаю еще одну затяжку, нуждаясь в небольшом уколе, чтобы вернуться к реальности. Как однажды сказала мне Тейлор Свифт, мне нужно успокоиться. Я не могу продолжать так волноваться из-за таких мелочей. Однажды это убьет меня.

Прислонившись спиной к стене, я отрываю взгляд от Ducati и Escalade и сосредотачиваюсь на приходящих и уходящих учениках, смотрю на них с интересом. Они просто идут прямо со школьной территории, как будто им разрешено. Я никогда раньше не была в школе, где это разрешено. Это чертовски круто, если вы спросите меня. Хотя прямо сейчас это только напоминает мне, что моя поездка отсюда застряла между кризисом среднего возраста чьего-то папочки и дурацким внедорожником.

Я бросаю сигарету на бетон и затаптываю ее ногой, туша ее с небольшим усилием. Я должна зайти внутрь и познакомиться со школой. Тем не менее, я ловлю себя на том, что прислоняюсь к стене и позволяю пролететь нескольким минутам моего перерыва.

— Тяжелый день? — говорит женский голос, подкрадываясь ко мне.

Я оглядываюсь и вижу невысокую стройную девушку с темно-каштановыми волосами, такими темными, что, если бы мы не стояли на солнце, я бы приняла их за черные.

— Можно и так сказать, — говорю я ей, наблюдая, как она подходит ко мне и прислоняется к стене.

Она достает пачку сигарет и протягивает ее мне.

— Хочешь одну?

Я качаю головой.

— Нет, я в порядке, — говорю я ей. — После того, как прошлой ночью я выкурила целую пачку, я могла бы сделать перерыв.

— Ни хрена. Ты была на вечеринке прошлой ночью? Кажется, я видела, как ты тусовалась с Ноксом.

— Да, это была я. Вы с ним друзья?

Она качает головой.

— Не совсем, — говорит она. — Я ничего не имею против этого парня, просто у меня не было возможности провести с ним время. Однако моя подруга близка с ним и довольно высокого мнения о нем, так что я предполагаю, что с ним все в порядке.

Я киваю.

— Думаю, это хорошо знать.

Она тепло улыбается мне, и я мгновенно решаю, что она мне нравится.

— Кстати, я Эмбер. Ты Уинтер, да? Уинтер без фамилии?

Я стону.

— Итак, слухи распространяются. Это мило.

— Нет, не совсем, — смеется она, откидывая волосы назад на плечо. — Ну, возможно. Кто знает? Я была с тобой в классе и слушала, как ты поставила этого старого члена на место. Я не думаю, что когда-либо видела, чтобы кто-то так заставил его замолчать. Это было чертовски круто, и я тут же решила, что должна встретиться с тобой должным образом.

— Ах, да?

— Ага. Отныне я твоя любимая подружка. Что бы тебе ни понадобилось, просто позвони мне. Я научу тебя всему, что тебе нужно знать об этом месте.

Я отталкиваюсь от стены и смотрю на девушку. Никто никогда так не стремился быть моим другом.

— Не знаю, — говорю я ей. — Ты выглядишь как драма.

Эмбер смеется — настоящим животным смехом — прежде чем широко мне улыбнуться.

— О, поверь мне, я определенно драматизирую, но только в хорошем смысле. Но, жесткое дерьмо. Теперь я здесь, и тебе не избавиться от меня так просто. Я буду расти на тебе, обещаю. Сейчас это может показаться тяжелой работой, но однажды ты обнаружишь, что сидишь в пустой комнате и мечтаешь, чтобы я была там, чтобы поболтать с тобой всю ночь.

Я смотрю на нее еще секунду, и по мере того, как ее улыбка, кажется, становится все шире и шире на ее лице, я понимаю, что она действительно искренняя. Где, черт возьми, я могу ошибиться с этим?

— Хорошо, — говорю я. — Но до третьего урока осталось всего десять минут, а я еще ничего не знаю об этой школе.

Эмбер улыбается мне, гасит сигарету о кирпичную стену, прежде чем обхватить меня руками и потащить обратно через школьные ворота.

— Кроме того, я быстро говорю, — говорит она мне, более чем готовая к вызову. — Надеюсь, ты все же справишься. Я не из тех, кто повторяется.

Проклятие. Она похожа на девушку моего типа.

— Срази меня этим.

Она тащит меня по школе, тянет за руку и заставляет не отставать от нее.

— Итак, я уверена, что ты уже поняла, что здесь существует иерархия?

Я качаю головой.

— Неа. Я больше заинтересована в том, чтобы спрятаться, чем в том, чтобы замечать все, что происходит вокруг меня.

Она закатывает глаза.

— Иисус, тогда мне придется начать с самого начала, — она тянет меня в столовую, где слоняется большинство старшеклассников. В ту секунду, когда за нами закрывается дверь, их взгляды бьют меня, как грузовой поезд. — Игнорируй их, — говорит Эмбер. — Они просто завидуют тому, что ты горячо куришь, и они не могут выглядеть так, как ты, чтобы спасти свою жизнь.

Я улыбаюсь, ценя это маленькое замечание больше, чем она когда-либо будет знать. Она продолжает тянуть меня сквозь толпу тел, кажется, не заботясь о том, что быть со мной означает, что теперь любопытные взгляды обращены и на нее.

— Итак, давай начнем с нижней части, — говорит она мне, указывая на группу людей, сидящих вокруг стола, некоторые стоят, некоторые отдыхают поперек стола, как будто это чертова гостиная. — Это стоунер-группа. Обычно они слишком облажались, чтобы замечать, что здесь происходит, — объясняет она, прежде чем окинуть взглядом кафетерий. — У нас здесь есть группа хиппи. Если ты когда-нибудь запутаешься, ты обычно можешь найти их в обеденное время, потому что это будут люди, медитирующие прямо посреди футбольного поля.

Я смеюсь, улыбка растягивает мои губы.

— Я уверена, что футбольная команда ненавидит это.

— Трахни меня, преуменьшение года. Они воюют из-за этого уже много лет, и сколько бы директор Тернер ни просил их помедитировать в другом месте, они всегда оказываются прямо посреди поля, только с большим количеством людей.

— Похоже на людей моего типа, — бормочу я. — Знаешь, кроме медитативной части.

— Верно? — Эмбер смеется. — Хотя, говоря о футбольной команде. Ты найдешь этих придурков, сидящих сзади. Это шумные ублюдки, которые не могут держать свои комментарии или руки при себе, но по большей части их внимание обычно направлено на чирлидерш, сидящих прямо напротив них. Но если ты спросишь меня, чирлидеры практически умоляют об их внимании, и неважно, как они его получают, главное, чтобы оно принадлежало им.

— Угу, — ворчу я, наблюдая за чирлидершами в задней части кафетерия, зная, что, без сомнения, они не из тех девушек, с которыми я буду тусоваться. Не пойми меня неправильно, я уверена, что некоторые из них действительно милые и классные цыпочки, но то, как Эмбер описала их в целом, от них воняет отчаянием. — Итак, кто следующий?

Она останавливается посреди столовой и начинает медленно осматривать комнату, ходя по кругу.

— Посмотрим, — говорит она, указывая на группы на ходу. — Есть злые девчонки, действительно злые девчонки, мудаки, компьютерные задроты — хотя половина компьютерных задротов тоже часть фанатов науки — но все они суперкрутые, если ты спросишь меня. Умм, здесь у нас есть поклонники Сатаны, чуваки, которые собираются тебя трахнуть, и, конечно же, парни, которые, вероятно, попытаются подбросить таблетку тебе в напиток на вечеринке.

Я запоминаю это, просматривая последнюю группу и запоминая их лица, чтобы быть уверенной, что меня не поймают ни с одним из них. Я кружусь вокруг, пытаясь вспомнить все это, когда понимаю, что здесь есть несколько лиц, которых я не видела.

— А как насчет Нокса и тех парней, которые ездят в Escalade? Какое место они занимают во всем этом?

Улыбка расползается по ее лицу.

— О, девочка. Карвер уже привлек твое внимание?

Я пожимаю плечами.

— Зависит от того, кто из них Карвер, — говорю я ей. — Но не горячись, если он тот парень, каким я его считаю, то он полный мудак.

— Ты права, — говорит она, снова беря меня за руку и вытаскивая из столовой. — Крутые ребята не любят тусоваться в столовой, это не их стиль. Обычно они просто отдыхают во дворе, где могут за всем присматривать, но к концу обеда все головорезы собираются здесь и делают все возможное, чтобы их заметили.

— А что насчет тебя? — спрашиваю я, когда мы идем к двору. — Куда ты вписываешься?

Она пожимает плечами. — Я не знаю. Наверное, я свободный дух. Я прыгаю по всем группам, но до этого, не буду врать, я была одним из тех отчаянных людей, которые хотели, чтобы Карвер и его друзья заметили меня.

Я качаю головой, глубоко вздыхая. — Что в них такого особенного? Все, кажется, либо боятся их, либо желают, чтобы они были трахнуты, а затем трахнуты ими.

— Поверь мне, подожди, пока ты не встретишь их должным образом, и ты просто поймёшь это. Я даже не могу описать их тебе. Просто в них есть какая-то атмосфера, которая привлекает людей. У тебя тоже есть такая атмосфера.

Я усмехаюсь, глядя на нее так, как будто она сошла с ума. — Ты сумасшедшая, — смеюсь я. — Я далеак от этого.

Она качает головой. — Я думаю, ты ошибаешься. Ты интригуешь, люди хотят знать о тебе больше. Им любопытно, но у тебя есть эта прочная стена, из-за которой они слишком боятся приблизиться. Это похоже на то, как-будто ты под запретом.

Мои брови хмурятся, но когда мы добираемся до квадроцикла, все мысли исчезают.

Там они, четыре знаменитости Рэйвенвуд-Хайтс.

Мой взгляд начинает скользить по ним, начиная с парня, которого я разозлила прошлой ночью на вечеринке, того самого, которого я считаю всем известным Карвером. Он высокий, и когда солнце светит на него, он кажется почти больше, чем жизнь, и, без сомнения, я знаю, что Эмбер была прав. У этого парня действительно есть атмосфера, которая привлекает людей. Черт, я испытала это на собственном опыте прошлой ночью. Он самый высокий из четверых, у него темные волосы и взгляд, который я бы хотела видеть на себе.