ГЛАВА 6 Конец мертвеца

ЛИРА

Дождь идёт с удвоенной силой.

Тяжелые струи воды бьют по моей коже, пока мы идем к опушке леса, и я наблюдаю, как Рук накидывает капюшон своего пуловера на голову, погружаясь в темноту.

Он оглядывается на нас через плечо, демонстрируя черно-красную полосатую маску Мельпомены, закрывающую его лицо. Когда он замечает, что я смотрю на него, он слегка помахивает мне рукой, дразняще шевеля пальцами.

— Зря я ему это купила, — бормочет Сэйдж, качая головой. — Мы были в винтажном магазине в Голливуде. При свете дня там было не так жутко.

— В следующий раз воздержись от покупки любой маски для любого из них, думаю, у них их достаточно, — добавляет Брайар, и я киваю в знак согласия.

Неважно, что это всего лишь игра. Если бы у парней из Холлоу был шанс посеять панику, они бы ухватились за эту возможность. Неважно, кто мы для них. Часть из них всегда будет жаждать власти, которая исходит от страха других.

Даже если это страх тех, о ком они заботятся.

Когда мы пробираемся через линию деревьев, поглощенные лесом, я сглатываю, стараясь сохранить улыбку на лице для моих друзей, которые смеются и шутят. Для них это все равно что зайти в дом с привидениями, где актеры не могут тебя тронуть, и все происходит очень весело. Небольшой испуг, чтобы заставить вашу кровь биться и сердце колотиться.

Воссоединение друзей. Способ узнать, что этот город приготовил для нас в этом году, почтить память того из нас, кто не смог быть здесь, и девушки, чья смерть собрала нас всех вместе.

Я хочу быть взволнованной, наслаждаться этим моментом с людьми, которые вошли в мою жизнь, которые заставляют меня чувствовать себя человеком, а не призраком. Но все, о чем я думаю, — это может быть последний раз, когда я вижу кого-то из них.

Готова ли я встретить смерть?

Я уже делала это раньше, уходила невредимой, но готова ли я сделать это снова? Посмотреть в глаза жнецу и принять судьбу, которой я избежала в детстве? — Завяжи ботинок.

Прохладный ветерок его голоса щекочет мне ухо, и я опускаю взгляд, чтобы увидеть, что мои шнурки на самом деле развязаны.

— Удивлена, что ты мне помогаешь. Если бы я споткнулась, ты бы получил преимущество, не находишь? — Я оглядываюсь через плечо: Тэтчер идет рядом со мной, шагая в ногу со мной.

Ухмылка украшает его губы, его маска лежит на голове, когда он смотрит на меня. Ветер дует с силой, едва не сбивая меня с ног.

— Не хочу выиграть из-за твоей неуклюжести. — Он поднимает руку, сдвигая маску вниз и закрывая лицо, а затем слегка наклоняет голову. — Удачи, питомец. Я бы начал молиться любому твоему богу, чтобы я тебя не поймал.

Фальшивая кровь льется из черных глазниц его абсолютно белой маски, пустое выражение лица скрывает от меня все его черты, и он едва дает мне время ответить, прежде чем устремляется вперед, оставляя меня в пыли позади себя и присоединяясь к двум другим мальчикам перед нами. Я пригибаюсь, затягивая шнурки до такой степени, что они могут перекрыть кровообращение, надеясь, что они останутся завязанными на протяжении всей игры.

— Пять минут, — приказывает Алистер, поворачиваясь к нам лицом, скрестив руки перед грудью. — Это ваша фора.

— Этого времени недостаточно, — возражает Сэйдж, нахмурив брови. — Нам нужно хотя бы десять, чувак.

Алистер опускает глаза и смотрит на мою подругу взглядом, от которого у меня по позвоночнику пробегает холодок. Но она не сдается, держит голову высоко поднятой и отводит плечи назад, отвечая на его взгляд.

Это единственный способ заслужить его уважение. Не отступать и не сдаваться. Не позволяй ему победить.

— Четыре минуты и тридцать четыре секунды, — ворчит он, и если бы не череп, скрывающий нижнюю половину его лица, я уверена, что увидела бы ухмылку. — Тик-так, чувак. Ты теряешь время.

Наступает короткая пауза, когда все замирает. Даже кажется, что дождь прекратился ровно настолько, чтобы мы все посмотрели друг на друга, и молчаливое согласие пронеслось по ветру.

Я перевожу взгляд на Тэтчера, самого высокого из группы мальчиков передо мной. Не вижу их, но знаю, что его глаза прикованы ко мне. Его добыча висит перед ним. Я — кусок мяса, болтающийся на когтях, а он — голодное животное в клетке, ждущее, когда его накормят.

Мое сердце падает в желудок, и когда я снова чувствую дождь на своей коже, я бегу.

Победить или умереть.

Другого варианта нет.

Потому что если он поймает меня, ничто не защитит меня от его гнева. Даже сам Бог не сможет спасти меня от Тэтчера Пирсона.

Я не сразу чувствую это.

Жжение в груди и давление в ушах. Несмотря на то, что я бегаю трусцой каждый день, мой контроль дыхания все еще дерьмовый. Но это не мой нежный, мирный рассвет, который я провожу, глядя на мышцы спины Тэтчера. Здесь нет ни радостно щебечущих птиц, ни утешительного восхода солнца, успокаивающего мои больные конечности.

Наверное, легче бежать, когда речь идет о жизни.

Высокие деревья, казалось, теснятся ближе, обгоняя меня своими ветвями и мокрыми стволами. Я вдыхаю рваный, влажный воздух, от которого мои легкие дрожат и слышу, как рядом со мной Сэйдж и Брайар тяжело дышат, пытаясь освободить пространство между собой и преследователями.

Туман сгустился, и чем глубже в деревья мы забираемся, тем туманнее становится все вокруг. Я чувствую запах дождя в воздухе, когда качаю руки, подталкивая себя вперед. Ветка или, может быть, куст задевает мои брюки, прорезая материал и царапая кожу. С моих губ срывается шипение боли, но я не беспокоюсь о том, чтобы проверить повреждения. Я займусь этим позже.

Время устарело. Возможно, прошло всего несколько минут, но мои ноги говорят мне, что прошло несколько часов.

В течение тридцати минут мы должны оставаться вне пределов их досягаемости, все наши телефоны оснащены таймерами, оповещающими нас об окончании игры. Победители остаются одетыми, а проигравший окунается в Тихий океан без одежды.

Мы пробираемся сквозь кроны деревьев, раскалывая своими телами туманную пелену, и бежим без цели. Я пытаюсь услышать их, но все, что наполняет мои уши, это стук моего сердца и тяжелое дыхание.

Они там.

Затаились. Ждут.

Тихие, спокойные, как тихая вода.

— Должны ли мы...

Голос Сэйдж резко обрывается отчаянным криком, который разряжает панику прямо в мой желудок, криком, полным удивления и страха, который эхом разносится по ветвям.

— Брайар, — шепчу я на дрожащем дыхании.

Я резко поворачиваюсь направо, мои волосы грозят упасть с высокой стойки от силы моего движения. Моя подруга висит вниз головой, ее грязно-светлые волосы колышутся в темноте.

Веревка обвязана вокруг ее лодыжек и подвешена к толстой ветке. Она не выглядит раненой, только напуганной, но я думаю, что и Сэйдж, и я в шоке.

Ловушка?

Так было до тех пор, пока Брайар снова не закричала, заставив нас обоих вздрогнуть.

— Я люблю тебя, — бормочет Сэйдж, опускаясь на колени перед раскачивающимся телом Бриар и зажимая ей рот рукой, — но заткнись, мать твою. С тобой все в порядке. Мы тебя спустим. Будем надеяться, что они тебя не слышали.

Трясущимися руками я начинаю работать над узлом, завязанным вокруг ее ног. Тяжелая веревка трется о мои мягкие пальцы, и я проклинаю себя за то, что не взял с собой нож.

Нам следовало быть более подготовленными. Очевидно, они были готовы. Они зашли так далеко. Просто не ожидала этого, и была глупой, думая, что они легко с нами справятся.

— Узел слишком тугой. У вас есть что-нибудь острое? — спрашиваю я у одной из них. Я чувствую, как наш перевес уменьшается с каждой секундой, которую мы стоим в застое.

— Черт, нет. У меня нет ни сумки, ни... — ругается Сэйдж, а я продолжаю натягивать веревку, отчаянно ища свободный край или способ спустить ее вниз. — Подождите, подождите!

Я смотрю вниз и вижу, как она засунула руку в задний карман джинсов. Она кладет предмет на руку, металл блестит в лунном свете. Никогда в жизни я не была так счастлива увидеть зажигалку Zippo.

— Спасибо, мать твою, за привычку твоего парня курить, — бормочу я, забирая у нее зажигалку, пока она держит голову Брайар, чтобы кровь не прилила к голове.

Я щелкаю рулем раз, два, но ничего не происходит. Ветер завывает, и ветер улавливает звуки маниакального смеха. Паника поселяется в моих костях.

Они приближаются к нам.

— Маленькая воровка, я слышу, как ты дышишь без меня, — кричит Алистер в ночь, так далеко, но так близко, что его голос вибрирует между деревьями. Невозможно определить, где он находится.

Черт, черт, черт.

Мои руки начали трястись, когда я попыталась снова, наконец, поймала кремень и увидела, как пламя колышется в ночи. Держа огниво на веревке, я оглядываюсь вокруг себя, не находятся ли они достаточно близко, чтобы разглядеть их в ночи.

Но это тени.

Сама ночь слилась с дикой местностью.

Для любого другого это было бы невыгодно — кромешная тьма.

Они процветают там. Это то место, где, казалось, им всегда было место.

— Посмотрите, кто у нас тут есть. — Голос сопровождается злобным смехом, от которого у меня заурчало в животе.

Рук.

Я смотрю на веревку, светло-коричневые нити поблескивают, превращаясь в уголь от жара зажигалки. Осталось всего несколько мгновений до того, как она станет достаточно слабой, чтобы сорваться, но времени у нас в обрез.

— Какой смысл в этой чертовой форе, если вы, ребята, заранее расставили ловушки? — кричит Сейдж, глядя на них горящими от раздражения глазами.

— Мы никогда не говорили, что будем играть честно, — отвечает он, выходя из-за деревьев и направляясь в нашу сторону.

Я не уверена, что они вообще знают, как играть честно и что это значит. Важно лишь, чтобы они победили, чего бы это ни стоило.

В воздухе раздается резкий треск веревки, и Брайар с грохотом падает на лесную землю. В панике она пытается сбросить петлю с ног, а Сэйдж помогает ей.

Но Рук вторгается дальше, перемещаясь в наше пространство, собираясь положить конец этой игре. Сэйдж и Брайар будут купаться, а я встречу ледяные руки смерти в холодных объятиях.