Последнее мое предложение обрывается, когда Лукас наклоняет мою голову и прижимается своими губами к моим. Его плечи вздрагивают, и я вдавливаю в них пальцы, чтобы вернуть его к себе. Он прижимается к моему рту.

— Никто и никогда больше не причинит тебе боль. Позволишь ли ты мне заботиться о тебе?

Я хмыкаю и обхватываю его шею руками.

— Могу я.…? — Лукас скользит ладонью по моему бедру. — Я хочу, чтобы тебе было хорошо.

— Да. Пожалуйста.

Я крепче прижимаюсь к его шее, когда его пальцы прочерчивают дорожки по моей коже. Он целует мою шею, а его пальцы проникают между моих ног, прослеживает каждую тропинку, где мне было больно и неприятно, делая меня своей снова и снова.

Мое неглубокое дыхание превращается в низкие стоны, когда я выгибаюсь навстречу его пальцам.

Лукас ободряюще шепчет мне на ухо. Он опускается на колени, подпирая одну из моих ног, чтобы дать ему лучший доступ и поглощает меня с медленной, методичной сосредоточенностью, которая сводит меня с ума.

Наслаждение взлетает вверх, пульсируя в моем клиторе. Мои крики эхом отражаются от плитки, я держусь за его волосы, мои бедра содрогаются.

Затем я расходилась по швам, боль вырывалась наружу, как мерцающий звездный свет.

Лукас стоит, прижимая меня к себе глубоким поцелуем.

— Мне нужно больше.

Он делает паузу, изучая меня тяжелыми глазами. — Ты в порядке, чтобы продолжать? Мы не обязаны делать то, чего ты не хочешь.

Я вижу тень его члена.

— Пожалуйста, Лукас. — Я вся горю от мурашек, которые может вызвать только Лукас и зарываюсь пальцами в его волосы. Мой голос хриплый. — Я хочу, чтобы ты заставил меня забыть. Я хочу знать только твои прикосновения.

Лукас стонет и снова целует меня.

Он выключает душ и приподнимает меня, положив ладонь под мою попу. Я обхватываю его ногами, а он не спешит выходить из душа, чтобы мы не потеряли равновесие. Все это время его губы не покидают моих.

Он пробирается в спальню, делая паузу, чтобы достать презерватив из тумбочки.

Когда Лукас усаживает меня к себе на колени, время словно замедляется, синхронизируясь с нашим дыханием. Бисер воды прохладен на нашей коже. Я провожу по ним взглядом, завороженная тем, как они скатываются с его плеч, спускаются по грудным мышцам и животу. Он надевает презерватив и ласкает мое бедро.

— Возьми от меня все, что тебе нужно, милая. — Лукас обнимает меня, когда я облокачиваюсь на него. Он прильнул для поцелуя, запустив пальцы в мои влажные волосы. — Не останавливайся, пока тебе не станет хорошо. Потом сделай все снова.

Я вдыхаю, опускаясь вниз, приветствуя ощущение соединения с Лукасом. Мы качаемся вместе в спокойном ритме. Лукас поглаживает мою спину вверх и вниз.

Его губы раздвигаются. Я провожу губами по уголкам его рта.

Мы — две части, которые подходят друг другу, неразрывные, как матросский узел. Мы соединились под звездами, окруженные любовью, вместе плывем к небу на волнах совершенного наслаждения.

Я делаю то, что сказал мне Лукас, владея своим телом, беру страницу из его книги и довожу себя до края снова и снова, пока больше не могу.

Когда я достигаю этого пика, Лукас прижимает меня к себе, овладевая мной. Он шепчет мне, пока мы вместе идем к разрядке. Мы дрожим и трясемся, погружаясь в небытие.

Лукас нежно целует мое плечо, перекладывая нас в постель и заботясь обо мне. Он притягивает меня в свои объятия, и моя ладонь находит его грудь, накрывая биение его сердца, пока я погружаюсь в мирный сон.

Две недели спустя музыка на вечеринке заставляет меня подпрыгивать и раскачиваться.

Бывать в доме Лукаса становится привычным делом, которое сопровождается вечеринкой по выходным, когда его родители уезжают из города.

Вечеринка не приносит мне прежнего горя. Со мной рядом мой парень, мои друзья и мой брат.

— Я вызываю тебя на танцевальный поединок. — Алек показывает на меня и исполняет диско-движение, которое противоречит музыке. — Победитель получает право на хвастовство и контроль над аккаунтом Netflix на месяц.

Яркий смех вырывается из меня, когда я кружусь с бликами. — О, Алек. Это так в точку.

Он делает над собой усилие. Елена кричит и подбадривает его кулаками.

Алек ловит взгляд той симпатичной девушки, вокруг которой он вальсировал несколько недель, подмигивает ей, и она машет рукой.

Я выбиваю его из колеи, когда заканчиваю свой поворот сплитом. Все вокруг аплодируют, а я поднимаю руки вверх.

— Что! О, да ладно. — Алек пытается сплотить толпу, осуждая нашу битву. — Половина девушек здесь может сделать сплит!

— Нет, чувак, — сокрушается Елена. — Моя девочка убила его.

Я ухмыляюсь ей. — Наслаждайтесь часами документальных фильмов о путешествиях.

Алек драматически застонал.

Я ускользаю от танцоров, чтобы найти Блэр. Она моя официальная подруга на сегодняшней вечеринке, и ее пришлось долго уговаривать прийти. Она выпивает и встает рядом с Ланселотом.

— Я вижу, ты познакомилась с собакой.

Блэр смотрит на него сверху вниз. — Собаки лучше, чем люди.

Я хихикаю. — Не спорю.

Ее внимание пролетает мимо моего плеча. Я поворачиваюсь и вижу, что Девлин смотрит на нее и закатываю глаза.

— Не позволяй ему беспокоить тебя. Тебе здесь рады.

— Эти люди никогда не принимали меня раньше.

— Ну, давай изменим это. Они не все плохие.

Блэр пожимает плечами. Она жестом указывает на Ланселота. — Пока я могу тусоваться с этим милым, идеальным парнем, которого я нашла, я не против остаться.

— Рада, что ты здесь, — говорю я ей с широкой улыбкой.

Я постепенно понимаю, что участие в жизни общества — это не смертный приговор, которого я когда-то боялась. Какое-то время мне удавалось оградить себя, но теперь, когда я перестала держать всех на расстоянии, я чувствую себя самой собой, как никогда.

Я по-прежнему не даю слова придуркам, которые надо мной издевались, но Лукас и его самые близкие друзья принимают меня. Все, кто создавал мне проблемы в последние пару недель, получают по зубам, вместе с моим братом и Лукасом, стоящими по бокам от меня.

Теперь меня никто не трогает. Я не слабая ханжа, как они меня называли. И никогда ею не была.

Я подпрыгиваю, когда руки хватают меня за бедра. Меня кружит, и теплые губы сталкиваются с моими в лучшем виде дежавю. В нос ударяет аромат лесной свежести. Я улыбаюсь в знакомом поцелуе с Лукасом.

Он проводит пальцами по моим волосам, а его язык дразнит меня. Я открываюсь для него, мои пальцы на ногах подгибаются, когда он заявляет свои права на глазах у всех.

Люди вокруг нас воют, как койоты.

Я засовываю руки в его задние карманы в зеркальном отражении того, как он впервые поцеловал меня. Он хихикает у моего рта, а я сжимаю его задницу.

Я требую Лукаса обратно. Я — его, а он — мой. Мы принадлежим друг другу.