Глава 3

Кареса

Мария, моя личная помощница, поднялась со своего места, когда я вышла из спальни в гостиную. Я находилась в «Белла Коллина» уже три дня. За это время я уже успела нарядиться в вечернее платье и пообедать с аристократами Умбрии. Но до сих пор не было ни слова от принца Зено.

Мария нахмурилась, когда заметила, что на мне надеты тренировочные леггинсы и лонгслив. Я собрала волосы в высокий пучок и не стала наносить макияж.

— Думаю, мне нужно выбраться из этого дома, — сказала я, садясь на стул, чтобы завязать шнурки на своих кроссовках. — Я хочу пробежаться и подышать свежим воздухом.

— Очень хорошо, герцогиня. Но на вашем месте я бы придерживалась садовых дорожек. Сбор урожая уже начался, и виноделы сейчас очень заняты.

Я кивнула и вышла за дверь, Мария последовала за мной.

— Несколько дней я буду отсутствовать. Мне нужно съездить в Ассизи²⁰. До ланча у вас не запланировано никаких дел, — она одарила меня широкой улыбкой. — У вас есть время отдохнуть и познакомится с поместьем. Территория очень красивая и здесь есть на что посмотреть.

— А принц? — спросила я, главным образом потому что должна была.

Мария отрицательно покачала головой.

— Сегодня он уехал в Турин²¹. Не знаю, когда вернется, — она сжала мою руку. — Его отец был трудоголиком. Я бы подготовилась к тому, что и его сын будет таким же.

Мы подошли к главным дверям и вышли на свежий воздух. Мария расцеловала меня в обе щеки и попрощалась.

Я окинула взглядом садовые тропинки и решила отправиться налево в сторону леса. Я включила телефон, надела наушники и позволила ритму плейлиста для бега ударить по своим ушам. Я бежала так быстро, как только могла, мое сердце колотилось в груди от ощущения полной свободы.

Я мысленно вернулась ко вчерашнему дню. Мария дала мне стопку глянцевых брошюр, что бы я их просмотрела. Не было ни официального предложения, ни помолвочного кольца, но подготовка в свадьбе уже шла полным ходом.

Я бежала и бежала, пока тропинка не закончилась. Она петляла, пытаясь привести меня обратно к особняку, но я еще не была готова. Я взглянула за ее пределы, но все, что виднелось впереди — это поля виноградников.

В одно мгновение меня поразила вспышка воспоминаний из детства. О том, как я бегу по виноградникам в нашем поместье в Парме, и о том, как листья целуют мои протянутые к ним пальцы. Поэтому решила побежать прямо. Я наклонила голову и ощутила на своей коже лучи полуденного солнца.

Играла песня за песней, и я продолжала бежать, мои ноги двигались в такт музыки. Я забежала так далеко, что, когда остановилась перевести дыхание и оглядеться, поняла, что не знаю, где именно нахожусь.

Я вытащила наушники и попыталась услышать хоть какие-то признаки жизни. Я слышала, как вдалеке продолжался сбор урожая, но поблизости никого не было. Я поднялась на цыпочки, осматривая окрестности в поисках какой-либо активности. Передо мной не было ничего, кроме полей с многочисленными рядами виноградника и маленького коттеджа, находящегося примерно в трехстах ярдах от меня.

Пройдя до конца ряда, я двинулась по направлению к коттеджу, надеясь, что кто-нибудь окажется дома.

Пока я шла медленным, ровным шагом, меня охватило чувство покоя. Здесь среди виноградных лоз я почувствовала свободу, которую не ощущала с детства. Последние три дня были окутаны сменой часовых поясов и чувством долга. Сон давался мне очень тяжело, и я сильно скучала по дому. Так сильно, что мне казалось, будто в моем животе образовалась дыра. Мои родители были взволнованы предстоящей свадьбой, поэтому я не говорила им, что чувствую на самом деле. Однако Мариэтта сразу же меня раскусила. Она сказала одну единственную вещь, которую могла — что я должна оставаться сильной.

Земля под ногами начала возвышаться. Я шла вперед, пока не смогла лучше разглядеть коттедж. Я остановилась и заморгала. Виноградные лозы, среди которых я шла, закончились. Между мной и следующим виноградником простиралось открытое поле, огражденное деревянным забором.

Заставляя себя двигаться дальше, я заметила, что этот виноградник был намного меньше тех, которых я видела в этом поместье. И все же виноградные лозы были полнее и отличались от других, а земля здесь имела более насыщенный цвет.

Я осторожно обошла забор, пытаясь рассмотреть, был ли за ним кто-то. Я могла видеть, что большинство виноградных лоз располагались у задней стены коттеджа. Убедившись, что рядом никого не было, я прошла через маленькую деревянную калитку по дорожке, ведущей к небольшому аккуратному саду. Хоть он был и невелик, но был полон ярких красок, переходящих от летних оттенков в золотые и оранжевые цвета осени. Из старой водяной мельницы, стоявшей рядом с коттеджем, текла тоненькой струйкой вода. К тому времени как я подошла к красной двери жилища, я оказалась сильно впечатлена. Это место было как из сказки. Я замерла, пока мои глаза упивались садом и маленьким причудливым коттеджем.

— Как на картине, — прошептала я.

Это место, этот уголок неземного покоя был изображён на картине, висевшей в главном доме. Той самой, что украшала вестибюль.

«Это была любимая картина моего отца»

Я стояла именно перед тем коттеджем.

Затем, набравшись храбрости, я осторожно постучала в дверь, но никто не ответил.

Поэтому я двинулась дальше по садовой дорожке, ведущей на задний двор, все время продолжая изумляться. Этот вид очаровывал не меньше. Сзади коттедж украшала деревянная терраса. От сюда я могла увидеть заднюю часть главного дома. И если я не ошибаюсь, даже свою комнату. Особняк был далеко, и почти ничего не было видно, но я была уверена, что это было именно она.

Несмотря на то, что теперь я узнала, как вернуться к главному дому, я продолжила осматривать окрестности. Внушительное строение, похожее на амбар, стояло неподалеку среди деревьев. Я прищурилась, но не смогла рассмотреть, что именно это было за постройка, поэтому продолжила идти.

Рядом с амбаром находился огражденный загон с двумя конюшнями. Улыбка тронула мои губы, когда я увидела двух пасущихся лошадей. Если и было что-то, что я любила больше, чем винный бизнес и психологию, это лошади. Я уже много лет участвовала в конкурсах по конкуру²² и дрессуре. На самом деле я пять лет подряд становилась чемпионом Хэмптона по дрессуре. Но одна лишь травма, которую я получила в последний год учебы в колледже, и я больше не могла ездить верхом так долго, как мне бы хотелось.

Добравшись до забора, я пощелкала языком, пытаясь подозвать к себе лошадей. Та, что была ближе ко мне, подняла голову. Это был черный мерин. Он посмотрел на меня, его уши вертелись взад и вперед в попытке понять мои намерения.

— Иди сюда, малыш, — позвала я, наклоняясь вперед, когда он осторожно начал приближаться.

Он был не меньше семнадцати ладоней²³, с длинными белыми перьями, спадающими на его огромные копыта. У него была толстая шея и крепкие тяжелые ноги. Если я не ошибалась, он выглядел, как смесь Шайр²⁴ с Фризской лошадью²⁵. Он был абсолютным красавцем. Длинная, густая, блестящая черная грива. Некоторые пряди были волнистыми, как и на хвосте.

Когда он остановился напротив меня, я протянула открытую ладонь, позволяя ему обнюхать мою кожу. Через пару секунд он наклонил свою голову, позволяя мне погладить его шею и почесать по загривку. Я засмеялась, когда он уткнулся носом в мою руку.

Затем глухой стук второй пары копыт привлек мое внимание. К забору подошла другая лошадь, меньшая по размеру. Мое сердце воспарило. Она была Андалузской²⁶ — моя любимая порода лошадей. А еще лучше было то, что она была серой в яблоках. Я никогда не видела Андалузскую лошадь такого окраса вживую.

Несколько лет назад у меня был черный Андалузец по кличке Галилео. Для такой юной девушки, как я, он был всей моей жизнью. Несколько лет назад он умер. Я была с ним рядом, когда ветеринар выполнял свою работу. Я гладила его по шее и целовала, когда он уже не мог подняться с земли. Для многих он был просто лошадью, но его потеря разбила мое сердце.

Эта лошадь была крупнее, чем Галилео, возможно пятнадцать ладоней²⁷, с сильным, более грубым телосложением. Но она была не менее красивой. При взгляде на нее на моих глазах навернулись слезы.

Это было забавно, как воспоминания могли подкрасться к тебе и вызвать самые скрытные дремлющие эмоции.

— Ну, здравствуй, маленькая леди, — сказала я, когда она позволила мне прикоснутся рукой к ее носу. — Ты такая красивая. Ты напоминаешь мне того, кого я очень сильно любила.

Ее платиновая грива и хвост блестели на солнце, словно расплавленное серебро. Длинные волны спускались до самого верха ее боков.

— Как тебя зовут? — спросила я.

Ее нос искал еду в моих руках. Рядом со мной стояла каменная скамейка, на которой лежало несколько уже нарезанных морковок. Я взяла парочку в руки и накормила каждую из лошадей, протягивая к ним свои ладони.

Черный мерин придвинулся еще ближе ко мне. Я заслужила его доверие. Затем я поцеловала его в нос и спросила:

— Что это за место, хм?

Осознав, что мне больше нечего им дать, кобыла и мерин неторопливо двинулись на середину загона, чтобы продолжить пастись. Я понаблюдала за ними, пока не заметила небольшую, но полностью оборудованную конюшню.

«Кто-то ездит на них», — подумала я.

Эти две лошади были исключительной породы и очень дорогие. И быть неоседланными, было бы нелепо.

Я оглянулась вокруг в поисках еще какой-нибудь живности, но никого не заметила. Я покинула загон, чтобы продолжить свое расследование, нырнув под низко висящие ветви деревьев, пока мне не открылся вид на остальную часть земли.

Я ахнула. Передо мной оказалось множество рядов, полных виноградных лоз, точно таких же, которые росли перед коттеджем. Здесь было всего лишь несколько акров — может восемь или девять, но спелый виноград источал невероятно сильный, вызывающий привыкание мускус. Ягодный аромат в этом уголке поместья, был сильнее, чем в других.