— Расскажи мне о своем женихе, — требует он. — Все, что ты знаешь об этом человеке.
Это не имеет никакого смысла для моего и без того запутанного мозга.
— Но зачем? Том ничего не сделал. Ради бога, он страховой оценщик. Всякий раз, когда происходит пожар, или наводнение, или что-то еще, он идет и помогает людям с их претензиями. Именно там он сейчас и находится, оценивая ущерб от урагана во Флориде. Это было в новостях и все такое.
— Ты в этом уверена?
— Что вы хотите этим сказать? — внезапная волна страха охватывает меня. — С Томом все в порядке, не так ли? Я имею в виду, что он не мог быть участником взрыва. Он на другом конце страны.
— Нет, его не было при взрыве. Расскажи мне о нем побольше.
— Ах, мы познакомились в баре в центре города чуть больше года назад. Он трудоголик. Любит смотреть футбол и ходить на утренние пробежки. Его любимая еда – лазанья, и он пьет – «Бад Лайт» несмотря на то, что это дрянь.
— ЕЩЕ.
— Я не знаю, чего вы хотите, — кричу я. Никогда в жизни мне не было так страшно.
— Опиши мне его.
— Обычный парень. Среднего роста. Подтянутый, но не громоздкий. У него карие глаза и каштановые волосы. Тридцать один год.
— Тик-так, тик-так, — говорит женщина. — У тебя мало времени.
— И чья это, блядь, вина? — шипит мужчина.
— Наверное, я дала ей больше снотворного, чем хотела. Упс.
Ворчание.
— Продолжай говорить, сука.
В голове стучит.
— Я... Он спит на правой стороне кровати.
— Какое оружие он держит в доме?
— Какое оружие? Нет. Я ненавижу эти штуки. Мы оба ненавидим.
Женщина снова смеется.
— Не самая умная, не так ли?
— Говори дальше, — повторяет мужчина.
— Том – порядочный человек. Он милый...вежливый. Не ведет социальные сети. У него нет близких родственников. — Ничто из того, что я им говорю, не является ни осуждающим, ни даже особенно интересным. И все же я чувствую себя виноватой за то, что вообще отвечаю. Но что, черт возьми, мне еще оставалось делать? — Это то, что вы хотите знать? Я не понимаю, что он сделал? Во что он ввязался?
— А кто сказал, что он в чем-то замешан?
— Тот факт, что я здесь, а ты меня допрашиваешь, говорит о том, что что-то происходит.
— Осторожнее. Не думаю, что ты осознаешь, насколько я любезен, — говорит мерзавец. — Для тебя все может очень быстро стать гораздо хуже. Ты даже не представляешь, как все может обернуться.
— Я не знаю, чего ты хочешь. Это ты взорвал квартиру? — мое сердце колотится, и мне не хватает воздуха. — Ты собираешься убить меня?
— Опять задаешь мне вопросы, — он издает цыкающий звук. — Ты совсем не учишься. Может быть, ты хочешь попробовать какую-нибудь водную пытку, а? Звучит забавно?
Я задыхаюсь от рыданий.
— Должен сказать, что это действительно сбивает с толку. Такое чувство, что ты тонешь. Ты начинаешь задыхаться, и вода попадает в твои легкие, а это чертовски больно, позволь сказать. И твои носовые пазухи чувствуют, что вот-вот взорвутся. В конце концов, Бетти, ты потеряешь сознание. Потом я разбужу тебя не так уж нежно, и мы начнем все сначала. — Садистский придурок смеется. — Ненавижу это делать. Но мне кажется, что ты не совсем честна со мной, понимаешь? Это действительно печально. Вся эта чушь про футбол и лазанью – всего лишь поверхностная информация. Ты должна больше знать о человеке, с которым живешь, за которого собираешься замуж. Ты ведь уже знаешь все его секреты, не так ли?
Я качаю головой.
— У Тома нет никаких секретов.
—У всех есть секреты.
— Нет, не у Тома. Я имею в виду, что он ненавидит своего босса и пьет черный кофе. — Теперь я бормочу, слова спотыкаются сами по себе, торопясь вырваться наружу. — Он немного одиночка. Есть только пара друзей из колледжа, работа… Я не... О Боже.
— Ты рассказывала своим друзьям о Томе?
— Ну, я разговариваю со своей подругой Джен. Подожди, а где Джен? Ты ее тоже похитил?
— Подруга не подходит, — говорит женщина. — Она чиста.
— С Джен все в порядке? — повторяю я. — Ты причинил ей боль?
— С твоей любопытной подружкой все в порядке. Потребовалось много болтовни, чтобы удержать ее от машины скорой помощи, — говорит мужчина. — Может, нам стоило взять ее с собой? Думаю, тебе просто нужно немного больше мотивации, чтобы помочь своей памяти.
— Ты в этом уверен? — спрашивает женщина.
— Используй голову, — огрызается он. — Если они нашли квартиру, значит, знают об этом месте. Если они знают о ней, то попытаются скомпрометировать. Положи ее на пол.
— О, нет. Я только наблюдаю, — говорит женщина. — С этим ты сам по себе.
Свет гаснет, и перед глазами пляшут белые пятна. Я моргаю, но проходит какое-то время, прежде чем я что-то вижу. Тем временем раздаются какие-то звуки. Вода течет из крана. Снова тяжелые шаги. Почти беззвучное шипение включающегося холодного кондиционера.
Медленно, постепенно все становится на свои места. Судя по всему, мы находимся в пустом подвале. Маленькие зарешеченные окна высоко в стене. Голые кирпичные стены и бетонный пол. Мужчина стоит спиной ко мне возле бака для белья. Он высокий, с бритой головой, одет во все черное. Тем временем женщина прислоняется к стене и рассматривает свои ногти. Она миниатюрная, с короткими темными волосами и золотисто-коричневой кожей.
Это не по-настоящему. Это не может быть по-настоящему.
Мне уже больно. А это будет гораздо больнее.
Кто-то спускается вниз по лестнице, понемногу появляясь в поле зрения. Сначала черные сапоги. Далее синие джинсы. Потом серая футболка, болтающаяся свободно. Наконец я вижу его лицо...
И это Том.
Меня охватывает облегчение.
Он здесь. С ним все в порядке. О, слава Богу.
Хотя теперь, когда я действительно обращаю на него внимание, он кажется другим, не таким как обычно. Мой сбитый с толку мозг не может правильно переварить информацию. Как будто это двойник Тома. Потому что похож на него, но выражение его лица...
Вот дерьмо. Что, если они собираются причинить вред и ему тоже?
— Том, — выдыхаю я. — Нет.
Он бросает на меня лишь мимолетный взгляд.
— Что происходит?
Подонок поворачивается, рот сжат в отчетливую злобную линию. Вода продолжает литься из крана в ведро, и, предположительно, он держит кусок разорванного полотенца.
— Волк.
— Паук, — говорит Том.
— Поскольку мы должны были забрать ее, они хотели оценить исходящую от нее угрозу. — Женщина продолжает небрежно прислоняться к стене.
— Это санкционировано, — рычит мужчина. Паук.
— И ты решил, что это значит связать ее и пытать? — спрашивает Том. — Я так не думаю.
Женщина вздыхает.
—Между прочим, я говорила ему, что это плохая идея.
— Ты была права.
— Эй, полегче. — Мужчина в жесте капитуляции поднимает руки. — Вообще-то я не собирался этого делать. Просто морочил ей голову. Ты знаешь, как это работает, ты должен...
Все происходит так быстро. Минутная работа, не более того. Рука Тома тянется к горлу Паука, сдавливая его. Мужчина согнулся пополам, задыхаясь.
Том неторопливо вытаскивает из-за пояса пистолет. Одно плавное, грациозное движение, и приклад пистолета ударяется о голову мужчины сбоку. Он падает на пол.
— Давно хотела это сделать, — говорит женщина. — На мой взгляд, ему всегда нравилось причинять женщинам боль. Гнилой человечишка.
И это последняя капля. Я не привыкла ко всем этим угрозам, страху и насилию. В кино, может быть, но не в реальном мире. Кислота подступает к горлу, и я наклоняюсь в сторону, когда меня тошнит. Рвота брызжет мне на ногу, но я слишком напугана, чтобы чувствовать обычное отвращение. Вместо этого я чувствую себя слабой и опустошенной. Как будто могу вырубиться в любой момент.
— Лиса, унеси его отсюда, — приказывает Том спокойным голосом.
— Черт возьми. Ненавижу таскать на себе мертвый груз. — Женщина, Лиса, достает сотовый, большие пальцы двигаются по экрану, посылая кому-то сообщение вместо того, чтобы выполнять приказ. Возможно, она сначала проверяет свои социальные сети. Не знаю. Во всем этом нет никакого смысла.
Том шагает ко мне, его лицо сурово, глаза холодны. Я никогда его не боялась, но сейчас боюсь. Он достает из ниоткуда нож и садится на корточки, чтобы разрезать путы на моих запястьях. Затем он хватает меня за подбородок, осматривая.
Я отталкиваю его, вытираю рот тыльной стороной ладони. Мой мир внезапно перевернулся с ног на голову.
Том – крутой боец, а меня чуть не взорвали и не утопили в воде. Какого черта?
— Том... — выдыхаю я.
Его темные волосы – это искусный беспорядок вместо его обычной, занудной, аккуратной прически. И в нем есть сосредоточенность, решимость. Нет, уверенность. Вот в чем разница между этим человеком и моим бывшим женихом. Он кажется намного выше и сильнее. Готовый покорять народы, браться за что угодно и побеждать.
Святое дерьмо. Кто этот парень?
Потому что это не мой Том. Этого не может быть.
— У тебя голубые глаза, — говорю я.
— Я ношу контактные линзы рядом с тобой.
— Нет. Ты его злобный близнец или что-то в этом роде. — Это имеет смысл. Вроде того. — Да, наверняка так и есть.
— Не говори глупостей, — коротко отвечает он. — Это я, Бетти. Твой жених.
— Я знаю Тома. Он совсем не похож на тебя. Он бы никогда...
Он делает паузу, потом вздыхает.
— Ты видела мои шрамы. Ты их знаешь.
— Я знаю шрамы Тома, но...
Не говоря ни слова, он стягивает футболку через голову. Том всегда был в форме, но в тусклом свете, с пистолетом, засунутым за пояс джинсов, теперь выставленным напоказ, рельефное тело передо мной выглядит твердым и опасным. Однако шрамы действительно есть. Каждый из них. Один на плече. Порез на правом предплечье. Четыре на животе, как маленькое созвездие.
Я качаю головой.
— Том никогда не снимал рубашку на людях. Он слишком застенчив. Мы даже не занимались сексом при включенном свете.
— Стеснялся ущерба от автомобильной аварии, да?
— Да, и шрамов от занятий спортом и операции, когда он был моложе.
— Мне на них наплевать, — вздыхает он. — Просто был слишком велик риск, что кто-нибудь узнает огнестрельные, ножевые и осколочные ранения, если увидит их.