— Теперь ты даже не похож на него, — усмехается он, плюя на мое разбитое тело. — увидишь, как он будет любить тебя, когда ты всего лишь обезображенный урод.

Он уходит, а я сворачиваюсь колачиком, сознание то пропадает, то возвращается, пока я мечтаю, чтобы кто-нибудь пришел и нашел меня. Чтобы обнял меня. Исцелил меня. Любил меня.

Так, как они сделали бы, если бы это был он. Но никто так и не пришёл.

— Тристан.

Голос Сары возвращает меня в настоящее, и я заставляю себя улыбнуться, хотя грудь болит от воспоминаний.

Она качает головой, убирая руки от моего лица.

— Вы не должны мне говорить... Я не должна была спрашивать.

Вытянув руки, я сжимаю ее ладони в своих, возвращая их назад, пока они не касаются моей челюсти.

— Моему брату никогда не нравилось, что я похож на нашего отца. Полагаю, это был его способ исправить это.

Ее глаза скользят по зазубренной метке.

— Это сделал Майкл?

— Майкл сделал много вещей, Маленькая Лань. Это лишь одна из них.

Что-то темное проступает на ее лице, ее челюсть напрягается, а пальцы крепче сжимают мое лицо.

— Я знаю.

Я подношу косяк к губам в последний раз, бумага прогорела до того места, где она касается чуть ниже моих пальцев, и я вдыхаю, прежде чем бросить конец на землю и растоптать его ботинком.

Моя рука скользит за её спиной, обхватывает затылок и притягивает к себе, пока нас не разделяют считанные сантиметры, энергия сплетается между нашими телами и бьет электрическим током в моей груди, заставляя сердце биться в отрывистом ритме, а нервы танцевать под кожей. Я наклоняю голову, большим пальцем надавливаю на ее подбородок, заставляя ее идеальные пухлые губы разойтись и коснуться краев моих.

Напряжение от того, что я так близко и в то же время так далеко, почти убивает меня, и я клянусь Богом, что отдал бы все, прямо сейчас, если бы она пообещала быть моей.

Я выдыхаю, дым вырывается из моего рта в ее.

Мой член болезненно тверд.

Ее глаза расширяются от удивления, и мои пальцы сжимаются на её шее, удерживая её на месте, моя другая рука перемещается к ее горлу, два пальца поглаживают его спереди, пока она глотает, дым, который был внутри моего тела, выходит из ее губ.

— Я собираюсь поцеловать Вас, — говорю я ей.

— Почему? — шепчет она.

— Потому что, ma petite menteuse, при мысли о том, что я не поцелую Вас, я хочу умереть.

Наши губы сталкиваются, всего одно прикосновение — одно мгновение — и я знаю, что никогда не отпущу ее.