— Есть ли у нас будущее? — она вздохнула, когда он обвел рукой ее грудь. — Ты сам сказал, что только один из нас может победить. Это значит, что другой проиграет, а тот, кто проиграет, будет ненавидеть победителя.

Он посмотрел на нее сквозь ресницы.

— Ты возненавидишь меня?

— Я имела в виду, что ты будешь ненавидеть меня, так как я буду победителем, — ее глаза расширились, когда он провел подушечкой большого пальца по ее соску.

— Я никогда не смогу тебя ненавидеть, — его улыбка была мягкой. Он зарылся лицом в ее шею, вдыхая ее запах. От нее пахло его гелем для душа. Ему это очень нравилось.

— Ты знаешь, что у твоей бабушки нет собственного банковского счета? — у Холли перехватило дыхание, когда он провел зубами по ее шее.

— Мхм... — он не хотел сейчас говорить о своей бабушке.

— У нее он должен быть. Я сказала ей об этом. Неважно, насколько ты доверяешь своему супругу, ты всегда должна больше доверять себе, — последние слова прозвучали придушенно, когда он провел пальцами по внутренней поверхности ее бедер. — Разве ты так не думаешь?

— Я дам ей адрес твоей электронной почты. Ты сможешь рассказать ей об этом более подробно.

Холли улыбнулась.

— Слишком поздно. Она уже дала мне свой. Я пришлю ей несколько разных вариантов на выбор.

Джош моргнул, его пальцы замерли.

— Она собирается открыть счет?

Холли пожала плечами.

— Она так сказала.

Он проглотил смех, потому что за один видеозвонок Холли удалось то, что он пытался заставить сделать свою бабушку в течение многих лет.

— Ладно. Можем мы теперь перестать говорить о ней?

— О чем ты хочешь поговорить вместо этого? — Холли провела кончиком языка по губам, их взгляды встретились.

— Я думаю, нам стоит прекратить разговор, — его голос был хриплым. Он обхватил ее теплую ладонь своей. — И начать делать.

— О нет, приятель. Только не это, — она покачала головой. — Я вымотана, не забывай. Еще одно действие там, и я буду совершенно беспомощной.

— У меня очень мягкий язык, — он криво улыбнулся ей. Ему нужно было снова попробовать ее на вкус. — И сегодня ты будешь отдыхать. Раз уж ты не хочешь приехать и остаться со мной.

— Я же сказала, у меня семейные дела.

— Я буду ждать тебя.

— Тебе нужен перерыв так же, как и мне. Ты сказал, что будто кто-то поджег тебя там, внизу.

Он нежно провел большим пальцем по ее гладкой коже. Ее губы разомкнулись, а темные, нуждающиеся глаза встретились с его глазами.

— Джошуа...

— Меня так называют только тогда, когда кто-то меня отчитывает.

— Я тебя отчитываю, — настаивала Холли. — Если мы сделаем это снова, я, вероятно, умру, — ее ноги раздвинулись. — Боже, что ты со мной делаешь?

Он усмехнулся.

— То же самое, что ты делаешь со мной. Я просто хочу попробовать тебя на вкус. Вот и все. Обещаю, я не причиню тебе боли.

— Хорошо, — ее глаза вспыхнули. Он погрузил пальцы за пояс ее джинсов, под трусики, и тяжело сглотнул, почувствовав, какая она скользкая. В следующее мгновение он уже стягивал с нее джинсы, поднимал ее на свой стол и зарывался между ее сладкими, упругими бедрами.

Нежнейшими прикосновениями и поцелуями он поглощал ее наслаждение, чувствуя, как его собственное желание нахлынуло на него, пока она умоляла о большем, а его дразнящие поцелуи доводили ее до исступления.

Сегодня она не будет здесь с ним, но он позаботится о том, чтобы она не думала ни о ком другом.

И до конца дня он будет помнить, как хороша она на вкус.