Я с силой втянула воздух. По венам словно заструился жидкий огонь, сердце заколотилось сильнее, отбивая бешеный ритм по всему телу. Все внутри пульсировало и болело.

Каждый новый импульс вынуждал все сильнее прижиматься к желанному мужчине и безостановочно тереться о его возбужденную плоть. Все, что я видела перед глазами — это Эдди, его закрытые глаза с длинными ресницами, разбросанные в беспорядке буйные кудри и напряженно-сосредоточенное выражение лица.

Он не обладал ярко выраженной мускулатурой, но, несомненно, был сильным мужчиной. Я прекрасно понимала, что при желании он играючи мог бы подавить любое мое сопротивление и моментально получить свое, но никогда и к чему не принуждал. Мне безумно нравилась скрытая в его теле сила. Нравилось, что вся эта мощь направлена лишь на то, чтобы доставить мне удовольствие.

— Эдди, я хочу большего, — прошептала я.

Он резко открыл глаза и сел на постели, да так быстро, что я даже не успела толком осознать его перемещения. Всего мгновение назад он спокойно лежал, и вдруг я оказалась сидящей у него на коленях, обвив ногами его талию.

— Я люблю тебя, Амнезия, — признался Эдди, обхватив мое лицо ладонями. — Безумно, — продолжил он и поцеловал меня.

Его язык властвовал у меня во рту, руки ласкали везде, куда только могли дотянуться. Я и не заметила, как оказалась на спине, прижатой к постели сильным мужским телом.

Инстинктивно раздвинула ноги, чем Эдди и воспользовался, быстро устроившись между ними. Я потянула за резинку его боксеров, намекая, что давно бы пора от них избавиться, что он тут же и сделал. Взгляд уперся в напряженную твердую плоть. Отчаянно захотелось прикоснуться к ней. Я посмотрела на Эдди, безмолвно спрашивая разрешения.

Он взял меня за руку и положил на свою напряженную плоть. Твердая от желания, и в тоже время нежная как шелк. Невероятное сочетание, очаровывающее и вызывающее странную тягу испробовать его на вкус.

Я приподнялась на локтях и прижалась губами к головке. Эдди застонал и слегка отстранился.

— Боже, Амнезия, ты… — задыхаясь, проговорил он.

Я провела языком по губам, слизывая с них на удивление солоноватый и немного пряный вкус мужчины.

Эдди уложил меня обратно на постель и принялся медленно избавлять от джинсов. Когда черед дошел до нижнего белья, он остановился и бросил на меня нерешительный взгляд.

Вместо ответа на незаданный вопрос я сама стянула с себя трусики. Эдди накрыл горячей рукой ноющее от желания естество, другой же ласково погладил по бедру, побуждая раздвинуть ноги, после чего начал поглаживать нежные складки лона.

— Ты уже такая влажная, — прошептал он, входя в меня пальцем. Я ахнула, переживая бурю внезапно нахлынувших ощущений. Он тут же остановился и обеспокоенно посмотрел на меня. — Эм?

— Глубже, Эдди, сильнее, — молила я.

Его палец, поглаживая стенки лона, погрузился глубже. Невероятно. Руки сами сжали ткань простыни, тело выгнулось навстречу жарким прикосновениям. А Эдди вошел в меня уже двумя пальцами. При этом он губами накрыл набухшую бусину клитора, начал посасывать и ласкать языком чувствительную плоть, не прекращая двигаться внутри.

В теле пульсировала отчаянная нужда, мысли путались, хотелось поторопить Эдди, заставить его двигаться быстрее, глубже.

Я схватила его за волосы и притянула ближе. Он рассмеялся, отчего все внизу только сильнее запульсировало, вызывая у меня стон удовольствия.

Эдди поднял голову и улыбнулся мне слегка опухшими блестящими губами.

— Поцелуй меня, — потребовала я.

Он накрыл меня своим телом и поцеловал. На его губах я ощутила собственный вкус. И это оказалось чем-то невероятным, греховным, но безумно сладким.

Что-то твердое и горячее уперлось в лоно. Я шире раздвинула ноги, приглашая его войти. Эдди стал водить членом по влажным складкам, дразня чувствительную кожу.

— Не могу больше сдерживаться, Эм, — напряженно произнес он.

— Да, пожалуйста, сделай это, — взмолилась я, шире раздвигая ноги.

Эдди одним резким движением вошел до упора. Мой рот открылся в беззвучном крике, а на глазах выступили слезы. Мелькнула мысль, что он слишком большой для меня. Однако мгновение — и боль отступила, тело подстроилось под его размеры, а выступившая влага уменьшила неприятные ощущения.

Эдди весь дрожал и покрылся испариной. Я видела, как трудно ему себя контролировать.

Поэтому обхватила его лицо ладонями и улыбнулась.

Он с облегчением улыбнулся в ответ и начал двигаться. Сначала медленно. Длинными протяжными толчками он снова разжигал внутри меня огонь страсти.

Удивительно, но сейчас он казался ближе мне, чем кто-то другой. Думалось, что это неловко, когда внутри тебя кто-то двигается, но на самом деле все оказалось иначе. Это было мощно. Пьяняще. Я не могла насытиться этим ощущением.

Тело напряглось. Тягуче-нежных скольжений мне уже было мало. Я впилась ногтями ему в кожу, выгибаясь навстречу каждому толчку. Уже не прося, а требуя большего. В глазах Эдди вспыхнули дьявольские огоньки, и он начал двигаться. Мощно, глубоко, горячо.

Я задыхалась, сходила с ума и безостановочно шептала его имя.

— Ну же, Амнезия, — прошептал Эдди.

Его тихая просьба подвела к самому краю. Перед закрытыми глазами вспыхнули яркие вспышки. Горячая волна наслаждения невероятной силы прокатилась по телу. Все происходящее оказалось прекраснее, чем мои самые сокровенные мечты. Я словно воспарила над собственным телом, чтобы в один момент упасть в океан чистого блаженства. Это было удивительно, необыкновенно и восхитительно.

Мужской стон немного развеял дымку удовольствия в голове, заставив обратить внимание на Эдди. Глаза его были закрыты, челюсти сжаты, на лбу выступили бисеринки пота. Я приподняла бедра навстречу его рваным движениям, и он закричал. Мужское тело надо мной задрожало, и я ощутила эту дрожь глубоко внутри себя.

Я наблюдала за Эдвардом, ловя каждую его эмоцию, переживая его удовольствие вместе с ним. Миг — и открыв глаза, полные сладкой истомы, Эдди выдохнул и рухнул на меня без сил. Не желая причинить боль, он мгновенно перекатился на спину. Я лежала на его груди, слушала дыхание и постепенно успокаивающийся стук сердца. Мы крепко держались друг за друга, дыша в унисон и медленно приходя в себя, тесно сплетаясь руками и ногами так, что понять, где чьи, стало невозможно. Да и это было совсем неважно. Я вся до кончиков ногтей принадлежала ему.

Эдди погладил меня по волосам и прижался губами ко лбу.

— Ты как?

Я хихикнула.

— Лучше не бывает.

— Что это? Неужели смех? — притворно хмурясь, поинтересовался он. Крепче прижавшись к его груди, я улыбнулась и ответила:

— Возможно.

— Ты смеешься над моими постельными умениями?

Эдди ткнул меня под ребро, вызывая еще один смешок.

— Нет, что ты!

Совершенно не слушая, мужчина принялся меня щекотать.

— А-а-а, прекрати! — сквозь хихиканье выдохнула я.

Пытаясь избежать невыносимой муки, я откатилась от Эдди подальше. Однако далеко отодвинуться мне не позволили: мужчина притянул к себе и устроился сверху.

Он улыбнулся, глядя на меня теплым любящим взглядом.

— Что ж, если ты не пыталась высмеять мои умения…

Я закатила глаза.

— Да, чтоб тебя, Эдди! Ты был великолепен, и прекрасно об этом знаешь.

Он сделал удивленное лицо.

— Что я только что услышал? Неужели мой веснушчатый ангел выругался?

Я ахнула, притворно испугавшись.

— Что же ты со мной сделал? Я стремительно качусь по наклонной.

Эдди со смехом поцеловал меня. Сердце пело от невероятного счастья. Хотелось смеяться и плакать, парить и снова падать в пучину любви и страсти; снова и снова целовать любимые губы.

Однако в стройном хоре радостных, головокружительных эмоций слышалась одна тонкая фальшивая нотка, которая мешала сполна насладиться музыкой счастья.

Это было чувство вины.

Эдди моментально уловил произошедшую во мне перемену. Конечно, он почувствовал. Мне и раньше казалось, что он ощущает мои эмоции даже лучше меня самой. К тому же то, что мы сейчас разделили, еще сильнее сблизило нас.

—Что случилось? — спросил он, внимательно глядя мне в глаза.

— Ничего.

— Амнезия, скажи мне.

Тяжело вздохнув, пояснила:

— Я никогда раньше не испытывала ничего подобного. Такое безграничное счастье… беззаботное и совершенное.

— И в этом проблема? — настаивал он, пытаясь понять меня.

Я улыбнулась, проведя кончиками пальцев по его скуле. Он улыбнулся в ответ, отчего на щеке появилась очаровательная ямочка.

— Нет. Просто… чувствую себя немного виноватой.

— Виноватой? — хмурясь, переспросил он.

Я кивнула, стараясь правильно объяснить свои эмоции.

— Словно я не имею права быть счастливой. Есть в этом какое-то ощущение неправильности. Будто радость и счастье не для меня.

Эдди напрягся и крепче сжал меня в объятьях.

— Если кто-то и заслуживает счастья, то это ты. В этом я абсолютно уверен.

— Я хочу быть счастливой. Но иногда… — голос задрожал.

Эдди погладил меня по щеке.

— Что?

— Знаешь, мне иногда кажется, что счастье наше продлится недолго. Как будто у счастья и радости есть лимит, и свой я уже исчерпала.

— Откуда такие мысли, любовь моя? — Эдди нежно поцеловал меня в плечо.

— Боюсь, меня не оставят в покое. Рано или поздно за мной придут. И когда этот день настанет, я лишусь всего, чем дорожу.