Между ним, гимнастикой, подбадриванием и расправой с любой сукой, которая решит напасть на меня, я нашла способ направить в нужное русло свою внутреннюю крутую сучку. В основном.

К счастью, я срываю с себя школьную форму. Я бросаю рубашку в прачечную и развешиваю остальное, готовясь к тому, что, я уверена, будет интересным вторым днем в колледже Найтс-Ридж. Первый, безусловно, был насыщен событиями.

Я натягиваю шорты, спортивный бюстгальтер и майку, прежде чем спуститься вниз, чтобы найти свои кроссовки, а затем Кэлвина, который, скорее всего, уже разминается в подвале.

Я обнаруживаю, что права, задолго до того, как спускаюсь по лестнице, потому что ритмичный звук его ног, ударяющих по беговой дорожке, доносится до меня.

“Хорошо, где ты хочешь меня видеть?” - говорю я, как только вхожу в наш ультрасовременный домашний тренажерный зал.

Как и во всех других домах, в которых мы жили, я знаю, что Кэлвин приложил руку к его проектированию, но это, безусловно, самый обширный дом, который у нас был, когда дело касалось оборудования. Это действительно делает обещание папы о том, что все будет хорошо для нас, немного более правдивым. Но даже несмотря на это, я отнесусь к этому с недоверием.

“Разминка, потом кикбоксинг”.

На моих губах появляется улыбка, когда я представляю, как разбираюсь с Себом и его белокурой шлюшкой.

“Звучит как план, босс”.

К тому времени, как он заканчивает со мной, я вся в поту, дневной макияж стекает по моему лицу, а волосы прилипли к затылку, но мои мышцы болят самым восхитительным образом, когда я тащу свое слабое, измученное тело обратно вверх по лестнице, чтобы принять душ и приготовиться к ужину.

Папа ждет меня на кухне с Энджи, когда я наконец выхожу почти час спустя.

“Привет, милая”, - говорит он, и на его губах появляется широкая улыбка. “У тебя был хороший день?”

“О, ты знаешь. То же дерьмо, но в другом месте.”

“Стелла”, - предупреждает он, его голос низкий и опасный. Только это не пугает меня так, как пугает большинство других людей.

“Что? Она начала это, - возражаю я.

“Ты права. Некоторые вещи никогда не меняются.”

“Ты учил меня быть бойцом. А чего ты ожидал?”

“Просто… пожалуйста, не выгоняй себя из этого места. Ты даже не представляешь, как трудно было заполучить тебя в последнюю минуту”.

“Меня когда-нибудь выгоняли из множества других школ, в которые вы меня отправляли?” - спрашиваю я, приподнимая бровь.

“Умница”, - бормочет он, поворачиваясь к Энджи. “Как долго?”

“Около десяти. Если вы хотите пойти и присесть, я принесу это.”

“Ты слишком добра к нам, Энджи”, - мягко говорит он, улыбаясь ей.

Я наблюдаю за ними обоими. В течение многих лет я задавался вопросом, было ли там когда-нибудь что-нибудь.

Как и Кэлвин, Энджи была с нами столько, сколько я себя помню, и, похоже, была более чем счастлива играть с нами в дом вместо того, чтобы иметь свой собственный.

Она немного старше папы, но всего на несколько лет. Она такая прелестная, и у нее все еще потрясающее тело, так что я бы не стал отрицать, что папа или Кэлвин на нее набросились. При условии, конечно, что ей нравятся мужчины.

Я следую за папой в столовую, и он снимает свой черный пиджак и вешает его на спинку стула.

Эта комната, как и все остальные, настолько современна, насколько позволяет дизайн интерьера. Все наши дома были одинаковыми, хотя наш в Розвуде был, безусловно, самым изящным. В этом доме есть что-то от домашнего уюта, благодаря некоторым старым чертам здания.

Все стены абсолютно белые, а каждый предмет мебели черный. Это не совсем в моем стиле, но папе, похоже, это нравится, и он единственный, кто за это платит.

“Так серьезно, как прошел твой первый день?” - спрашивает он, как только мы оба садимся.

“Это было прекрасно. Занятия были замечательными, учителя хорошими. Это фантастическая школа”. Стыдно за других студентов. “А как насчет тебя? Как работа?” - спрашиваю я, надеясь, как всегда, что он откроется и действительно скажет мне что-нибудь полезное.

“Да. Хорошо, - говорит он, и выражение его лица становится жестче, говоря мне, что это все, что я собираюсь получить.

“А как насчет других детей? Есть какие-нибудь потенциальные друзья?”

Я улыбаюсь ему. Для человека, который явно преуспел в жизни, он действительно чертовски невежественен, когда дело касается меня и школы.

“Да, скрестим пальцы. Это место в мгновение ока станет как дом.”

“Я серьезно, Стелла. Мы остаемся здесь. Это все для нас”.

“Конечно”.

Он вздыхает, явно чувствуя, что я не верю ни единому его слову.

Все в порядке. Я понимаю это… Я думаю.