Глава 63

Самолет Пиллара

Сян, Тибетский Монах, откинулся на спинку модного кожаного кресла на самолете Пиллара. Он потягивал пину коладу и разглядывал журнал «ПлейБой» округлившимися глазами, того гляди и сознание потеряет.

— На этом в Америке свет клином не сошелся, — Пиллар выхватил журнал у него из рук. — Я не собираюсь давать тебе визу, чтобы ты стал обузой для этой великой страны. Я хочу, чтобы ты стал моим помощником. Большинство иммигрантов этим живут.

— Прости Цао Пао Вонг, — Сян выглядел смущенным. — У меня слабость к западным искушениям.

— Нет такого понятия как восточные или западные искушения, Сян, — Пиллар приготовил свой мини-кальян, пока они улетали из Калмыкии. — Вот кальян — искушение, даже зависимость, если сунут туда правильное дерьмо, и определенно восточное.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я хочу сказать, что ты можешь быть монахом, ослом или хорошим человеком, без разницы. Выбор за тобой.

— Значит, Американская Виза — мой выбор?

— Да, но тогда всё — выбор. — Пиллар затянулся кальяном.

— К чему такая критичность и мрачность, Цао Пао Вонг? Всё из-за Алисы?

Пиллар кивнул, слегка дернув головой.

— Тогда почему ты бросил её?

— Всё сложно, Сян. Иногда мы вынуждены бросать людей, которых любим.

— Не понимаю этого. В монастыре мы никогда не бросаем тех, кого любим.

— Всё потому что ваши задницы по кругу занесены снегом, — ответил Пиллар. — И потому что в своем изолированном мирке вы в безопасности от ужасов этого мира. Поверь мне, виза просто вскружила тебе голову, чем принесла покоя. А знаешь почему? Потому что она заставляет тебя делать выбор.

— А что не так?

— Ну, одним выбор представляется гениальным решением, — Пиллар кашлянул, уже не радуясь дыму. — И лишь потом, ты понимаешь, что твой выбор был неверным.

— Это ужасно.

— А знаешь, что по-настоящему ужасно? Жить потом с последствиями.

— Но это не объясняет, почему ты бросил Алису?

— Я не бросал её. Всё с ней будет в порядке.

— Ты, правда, веришь, что она доберется до края доски и выиграет?

— Она это сделает, поверь мне. Она невероятная молодая женщина.

— Тогда что тебя тревожит?

— Правда, с которой ей придется столкнуться, — ответил Пиллар. — Победа приведет её к еще одному разрушительному выбору.

— Почему у меня такое ощущение, будто это как-то связано с её прошлым?

— Верно. Алисе придется иметь дело с теми ужасными вещами, что она совершила в прошлом.

— Не все ли мы совершаем нечто подобное в прошлом?

— У тебя нет прошлого, снежная пташка, так что избавь себя от этого, — напрягся Пиллар. — Алисе придется выбирать между Черными Шахматами и Инклингами.

— У меня предчувствие, что она выберет Инклингов.

— У меня тоже, но было всё так просто. Потому что стоит спросить любого о правде, они ответят либо белое, либо черное..

— Инклинги или Черные Шахматы, — предположил Сян. — Имеет смысл.

— Ошибаешься, Сян. Правда никогда не бывает белой или черной. Это всё Голливудские фильмы напортачили.

— Тогда каков же цвет правды?

— Серый, — ответил Пиллар. — Уродливый серый, который превращает дождливые лондонские дни в райский цветник.