Глава 15

Сложно представить реакцию целого мира на то, что произошло, не говоря уже о тех, кто видел это по телевизору, возможно, среди них даже были дети. Что же касается тех, кто был в Маростике, мы пребывали в таком состоянии ужаса, когда выяснилось, что у Шахматиста повсюду глаза и уши. Он кажется непобедимым.

— Пока что я не услышал верного ответа, — объявляет от на экране. — И пока не услышу, головы будут лететь направо и налево.

Мужчина с мечом приблизился к следующей женщине на шахматной доске, на ней было облачение рыцаря. Она дрожит от страха.

— Ты — лжец! — Заявляю я Шахматисту. — Я знаю, что мой ответ был верным.

— Нет, не был, — отвечает Пиллар, выглядя расстроенным, чего давно не было. — У Льюиса Кэрролла было множество вариантов первого названия книги о Путешествиях Алисы в Старане Чудес. Он сделал целый список на одной из страниц своего личного дневника, который можно найти в архивах Исторического Центра в Сюррее, в Лондоне.

— Что? — я ужасно зла на Пиллара. — Но почему Вы не сказали об этом раньше?

— Потому что это неважно, об этом даже нигде не упоминалось.

Шахматист аплодирует Пиллару, хлопая усами.

— Это частичный ответ на мой вопрос. Теперь усложним. На той странице значится четыре названия.

Шахматист отвергает любые мои комментарии.

— Верный лишь один, потому что Льюис изначально отправил его в издательство, прежде чем передумал.

Я поворачиваюсь и смотрю на Пиллара. Теперь жизнь женщины в его руках, и я уверена, что у меня нет времени на Гугл, если такое вообще под силу Гуглу.

— Легко, — пожимает плечами Пиллар, бросая взгляд на бедняжку. Кажется, он не уверен в своем ответе, но все равно говорит. — Оригинальное название: «Час Алисы в Эльфлэнде».

— Эльфлэнде? — переспрашиваю я.

— Верный ответ, — говорит Шахматист. — Странный, но правильный.

— Полагаю, Вы все равно не отпустите эту женщину, — Пиллар делает шаг вперед, хватаясь за трость. Мне становится страшно.

— Твое предположение верно, — отвечает Шахматист. — Могу я спросить, что натолкнуло тебя на эту мысль?

— Потому что ты — псих, вот и все, — отвечает Пиллар. — А поскольку самого тебя здесь нет, чтобы марать руки и сеять хаос безумия, ты задумал нечто более грандиозное.

Шахматист усмехается, приглаживая усы.

— Следующий вопрос.

— Сперва, отпустите женщину, — требую я.

— Не беспокойся, Алиса, — говорит Пиллар. — Он не остановится, пока не получит желаемое, я, кстати, пока не уверен, что это.

Люди вокруг нас издают сдавленные крики. Они застыли на месте, некоторые не сводят глаз со снайперов на крыше замка, другие, не отрываясь, следят за мужчиной с мечом на шахматной доске.

— Следующий вопрос таков, — начинает Шахматист. — Назовите три шедевра, написанные в ту же эпоху, что и Алиса в Стране Чудес.

— Девид Копперфильд Чарльза Диккенса, — Пиллар произносит слова быстрее пули. — Водяные Младенцы Чарльза Кингсли, и Большие Надежды Чарльза Диккенса.

— Впечатляет, — Шахматист снова аплодирует. — Почему так быстро?

— Потому что по общеизвестному факту, несмотря на то, что эти три шедевра были самыми ожидаемыми книгами того времени, именно Алиса в Стране Чудес возглавила список бестселлеров, — выпаливает Пиллар на одном дыхании. — Теперь, отпусти женщину.

Шахматист пропускает слова Пиллара мимо ушей.

— Что же было такого особенного в персонаже Алисы в книге?

— Это нечеткий вопрос, — говорит Пиллар.

— Позвольте перефразировать, что необычного было в персонаже Алисы в книге Льюиса Кэрролла? — говорит Шахматист. — Чего еще прежде не было в литературе.

Пиллар морщится, думая над ответом, но на удивление, его знаю я. Не знаю откуда. Быть может, это часть утраченных воспоминаний, или я знала это, но забыла давным — давно.

— Она была, — начала я, понимая, что на моих плечах груз ответственности, словно я та самая Алиса из книжки. Слишком много ответственности, что я чувствую, что не совсем не гожусь на роль спасать мир, которую Льюис припасал мне в книге.

— Она была кем? — Шахматист приближается к экрану, в его глазах лихорадочный блеск.

— Первым ведущим женским персонажем в детской литературе, — говорю я. — До нее, в детских книгах главными героями были мужчины.