Глава 36

Шэйн

Я просыпаюсь в одиночестве. Прохладные простыни сигнализируют о том, что я лежала одна уже продолжительное время. Прошлой ночью, после того как ушел Холден, я оседлала Тайера и неспешно двигалась на нем, в то время как он наблюдал за моими движениями, закинув руки за голову. Мои чувства к нему становятся только сильнее с каждым днем, который мы проводим вместе, и, если честно, это пугает меня до чертиков. Но я погрязла слишком глубоко, чтобы сбежать.

Я хватаю черную футболку Тайера, которую носила прошлым вечером, и натягиваю ее через голову. Подхожу к своей спортивной сумке, набитой одеждой из дома, и роюсь в ней в поисках чистого белья и спортивных шортов. Одевшись, я беру телефон и выхожу в коридор. Дом кажется тихим. Слишком тихим. Холден, должно быть, все еще спит. Я захожу в ванную и чищу зубы, прежде чем спуститься вниз на поиски Тайера.

— Тайер? — зову я с нижней ступени.

Никакого ответа.

Страх медленно заполняет тело. Я не могу объяснить почему. Но это непреодолимое чувство, будто что-то не так.

Я захожу на кухню, но там его тоже нет. Я проверяю каждую комнату — бильярдную, гостиную, ванную на первом этаже. Открываю входную дверь, но его машина припаркована перед фонтаном. Я опускаю взгляд на свой телефон, просматриваю журнал вызовов и нажимаю на имя парня, приблизив мобильник к уху.

Ответа не следует.

Я сдаюсь и возвращаюсь наверх, чтобы собрать кое-что из своих вещей. Если он ушел, я не собираюсь просто сидеть и ждать его. Когда я добираюсь до верха лестницы, звук, доносящийся с другого конца коридора, заставляет меня остановиться. Повторяющийся звук. Бум... бум... бум... каждые несколько секунд.

Комната Дэнни.

Я направляюсь к двери, в нерешительности обхватив дверную ручку. Я не переступала ее порог с тех самых пор. Такое чувство, словно это запрещено. Неправильно. Но если Тайер внутри…

Сделав глубокий вдох, поворачиваю ручку и открываю дверь. Я нахожу источник шума. Тайер стоит посреди комнаты Дэнни, окруженный трофеями, лентами и мемориальными досками, и чеканит баскетбольный мяч.

— Тайер?

Его пустые, налитые кровью глаза встречаются с моими, и от этого взгляда у меня по спине пробегает холодок.

— Ты в порядке? — я шагаю в его сторону, но слова парня заставляют меня застыть на месте.

— Убирайся, — его голос холоден. Лишен всяческих эмоций.

— Что случилось? — я предпринимаю новую попытку.

— Пошла. Вон.

Слезы подступают к моим глазам, угрожая пролиться через край.

— Ты делаешь это снова, не так ли? — я качаю головой. — Отталкиваешь меня, — обвиняю я. Тайер смотрит на меня, не произнося ни слова, и моя печаль уступает место гневу. — Как ты можешь поступить так со мной снова, когда прекрасно знаешь, насколько это больно? Когда знаешь, как тяжело мне было снова тебе довериться? Неужели ты настолько эгоистичен? — мой голос становится громче.

Я вижу, как на его челюсти подрагивает мускул, но парень по-прежнему молчит.

— Если ты позволишь мне выйти за эту дверь, Тайер, я обещаю, что больше не вернусь, — мне удается произнести эти слова так, чтобы голос не дрогнул. Слезы текут по лицу, и я это ненавижу. Я ненавижу, что он видит, как я ломаюсь. В глазах Тайера что-то вспыхивает, его брови сходятся вместе, но он ничего не произносит. Вместо этого он отворачивается от меня.

— Думаю, я получила ответ на свой вопрос. — Я проглатываю комок в горле, чувствуя, как вспыхивает мой гнев. Как он может быть таким надменным, когда мое сердце разбилось на тысячу осколков? — Ты мудак. Даже не знаю, кто хуже. Эгоистичный мальчик, который боится своих чувств, или идиотка, которая купилась на это. Снова.

Я не должна быть удивлена. В глубине души я всегда знала, что все приведет к этому. Мы игнорировали суровую истину ради недолгих моментов счастья. Но от этого боль не становится меньше. Я несусь по коридору к его комнате, сдерживая переполняющий меня гнев. Знаю, что разбитое сердце — это лишь вопрос времени. Я лихорадочно бросаю все свое барахло в сумку. Расстегнув передний карман, я вытаскиваю самодельную подвеску, которую Тайер смастерил из ключа от амбара. Сжимаю ее в ладони, прежде чем бросить на его кровать.

Пришло время отпустить Тайера.

Опустив голову, я трусцой спускаюсь по лестнице, перебросив сумку через плечо. В этой спешке мои ноги каким-то образом путаются в ремне от сумки, но чьи-то сильные руки подхватывают меня, прежде чем я успеваю упасть. Я выпрямляюсь и замечаю стоящего передо мной Холдена. В его глазах кроется нечто похожее на жалость.

Не говоря ни слова, я миную парня, обуваюсь и ухожу из Уиттмора. Окончательно.

Удивительно, но мне удалось проделать весь путь до дома и не разрыдаться. Я выключила свой телефон и оставила его внизу, затем забралась в постель, где и находилась с тех самых пор, за исключением пары визитов в ванную. День назад я бы испугалась оставаться на ночь в одиночестве. Забавно, как душевная боль пересиливает страх.

Я лежу в постели, прижавшись щекой к пропитанной слезами подушке, и удивляюсь тому, как Тайер успел так сильно измениться за столь короткий промежуток времени. И почему? Из-за того, что Холден узнал о нас? Но ведь его это не беспокоило. Судя по всему, этой проблемы не было, когда пять минут спустя он находился глубоко внутри меня. Наверное, дело в чем-то другом. Я обнаружила его в комнате Дэнни, и интуиция указывает мне на то, что все это время я пыталась игнорировать. Независимо от того, насколько сильно Тайер желает меня, его гнев сильнее.

— Шейн? — раздается голос Грея, вырвав меня из омута мыслей. Какого черта? Я сажусь в постели, быстро вытираю лицо подолом футболки, затем прижимаю ладони к опухшим глазам и делаю глубокий вдох. Я опускаю руки как раз в тот момент, когда моя дверь распахивается, предоставив взору Грея с его каштановыми волосами, вьющимися из-под краев его бейсболки «Ред Сокс», надетой задом наперед.

— Что не так? — говорит он, незамедлительно шагая в мою комнату.

— Что ты здесь делаешь? — мой хриплый голос звучит чуждо даже для собственных ушей. Я не произнесла ни слова с тех пор, как ушла от Тайера. Боже, какая же я жалкая.

Он хмурится, его глаза изучают мои.

— Мама оставила сообщение, в котором говорилось, что ее не будет в городе, и попросила меня приехать и проведать тебя.

Я издаю горький смешок.

— Ну, я в порядке. Теперь ты можешь быть свободен.

— Да, ты действительно выглядишь прекрасно, — парирует он, сарказм сочится из каждого слова.

— Немного поздновато начинать беспокоиться. — Я веду себя как настоящая сучка, но мне плевать. Я устала от секретов и лжи, устала от постоянных попыток исправить всё и вся, и я устала быть на втором плане.

Жесткий взгляд брата на мгновение встречается с моим, а затем он отступает, закрыв за собой дверь. Я плюхаюсь обратно на кровать, уставившись в потолок.

Через некоторое время после захода солнца раздается стук в дверь моей спальни. Я выдыхаю, свешиваю ноги с кровати и тащусь к двери. Я распахиваю ее в ожидании очередной стычки с Греем, но вместо этого нахожу на полу тарелку. Овсянка с коричневым сахаром. И ломтик тоста.

Подбородок дрожит. Я так сильно скучаю по своему брату, что это причиняет боль. Но как мы сможем хотя бы начать все налаживать, если Грей не будет честен со мной? Я беру тарелку и ставлю ее на комод. Если честно, у меня нет аппетита.

Заползаю обратно в постель, включаю Netflix на своем ноутбуке и, в конце концов, засыпаю.