26. Габриэль

С двумя неделями весенних каникул я рассчитывал провести первое утро отдыха, зарывшись в свою девушку и заставляя ее кричать для меня. К сожалению, Данте увез ее прошлой ночью, чтобы провести время со своей семьей, а Леон остался у меня, сказав что-то о том, что это «особая неделя Данте». Что бы это ни значило. Райдер тоже остался, и хотя квартира была приличного размера для одного-двух фейри, я начинал думать, что нам придется подыскивать что-то более просторное на длительный срок, если мы собираемся продолжать жить вместе вне школы. Я не задавался вопросом о том, как странно мы все устроились, просто это было естественно. И когда бы я ни обращался к Зрению с просьбой дать мне ответы о нашем совместном будущем, звезды были туманны. Я знал только, что пока мы вместе, мы можем сделать Элис счастливой, а это всегда было моим приоритетом в последние дни.

Я встал до рассвета, чтобы дождаться восхода солнца, включил телевизор в гостиной и обдумал новость о том, что Элис — Альтаир. Зрение не посвятило меня в этот маленький секрет, и я был обеспокоен тем, как такое важное событие могло проскользнуть мимо моего радара. Я просто должен был верить, что звезды не оставят меня в беде, если на карту будет поставлена ее жизнь или жизнь ее партнеров. В последнее время у меня больше не было видений о смерти Райдера, и я надеялся, что мне удалось сбить его с этого пути. Я подталкивал его всеми возможными способами, чтобы не допустить такой участи, и я молился, что сделал достаточно хорошую работу. Я не хотел обсуждать это с остальными, вдруг я еще раз искажу судьбу и вновь с большей силой брошу его на этот путь. По крайней мере, пока звезды молчали по этому поводу.

Я удивился, когда в комнате появились Райдер и Леон, выглядевшие какими-то потерянными, когда они присоединились ко мне на диване в своих боксерах.

Мы смотрели гонки Пегасов, пока Леон ел все, что было у меня на кухне — кроме «Mino Pops», которые Райдер хранил, как редкие бриллианты. Если он думал, что мы понятия не имеем, что он встает посреди ночи, чтобы полакомиться ими, то он чертовски заблуждался.

— Мне скучноооо, — простонал Леон после третьей гонки, которую мы смотрели, и солнечный свет только начинал пробиваться сквозь щель в жалюзи. В этом виде спорта стоило смотреть только отборочные соревнования, любой Пегас в Солярии мог попробовать свои силы, что означало полное дерьмовое шоу. Их хвосты поджигались, когда они пролетали через огненные кольца. Некоторые из них взлетали на радужные поля, а затем врезались во все препятствия до конца забега, в то время как другие влетали в невидимые стены или застревали в липких туннелях, проходящих через Сахарную Гору. Видеть, как Пегас безошибочно проходит всю дистанцию, было интересно один раз, а потом становилось скучно до чертиков. Я хотел резни, черт возьми.

Мой Атлас зажужжал на подлокотнике кресла, и Зрение показало мне вспышку сообщения, прежде чем я поднял его и прочитал.

Билл:

Эй, парень, хочешь прогуляться со мной?

Я жду звонка от информатора, и мне нужно убить немного времени.

Я поднялся со своего места, удивленный, что он встал так рано. — Я ухожу.

Я вышел из комнаты, принял душ, переоделся в джинсы и повязал свитер вокруг талии, после чего направился в свою спальню, чтобы воспользоваться окном. Я обнаружил там Леона, одетого в джинсы и золотисто-черную футболку Скайларкс, его глаза были такими же широкими, как у Кота в сапогах. Райдер был рядом с ним в темной одежде, прислонившись к стене и глядя на меня с решением в глазах.

— Мы можем тоже пойти? — с надеждой спросил Леон. — Я хочу познакомиться с Биллом.

— Как ты узнал, что я собираюсь встретиться…

Леон достал мой Атлас из кармана, очевидно, выхватив его у меня, и я нахмурился. — Я понравлюсь Биллу. Я отличный брат в законе.

— Нет, — сказал я, покачав головой, но Зрение не давало мне покоя, показывая видения Леона, кружащегося вокруг Билла и облизывающего его лицо, пока мой частный детектив смеялся. — Нет, — сказал я звездам, направляясь к окну и выхватывая свой Атлас из рук Леона.

— Я должен поговорить с ним о его поисках Лунного предателя, — непринужденно сказал Райдер, но, взглянув на него, я не поверил. До этого момента он никогда не просил о личной встрече с ним.

Леон пристроился рядом с ним, заинтересованно кивнув. — Да. Видишь. Райдеру нужно поговорить с Биллом об официальных делах. И мне тоже. Ты не можешь скрывать от нас Билла, Гейб. Да ладно. Мы знаем, что он много значит для тебя. Ты даже не упоминаешь своих приемных родителей, ты просто говоришь, что Билл сделал это и Билл сделал то. Я хочу увидеть, что сделал Билл, Гейб. Дай мне посмотреть.

Я зарычал от досады, а потом пожал плечами, словно мне было все равно. Но, возможно, какая-то часть меня хотела, чтобы Билл встретился с ними. Я рассказал ему о нашей связи, так как знал, что он никому не проболтается, и все, что он сказал, это то, что я должен быть осторожен, чтобы не разбить свое сердце. Он был слишком хорошим парнем. Единственный фейри, которому было не плевать на меня всю мою жизнь. Единственный человек, которого я бы хотел, чтобы они встретили, если между нами действительно все навсегда. Я не знал, так ли это, но мне хотелось верить, что так оно и есть. Среди Элис и ее мужчин я испытывал такое чувство дома, какого не испытывал нигде в своей жизни. Однако признать это было трудно для такого человека, который всю свою жизнь отгораживался от людей.

— Хорошо, — решил я, отходя от окна и беря мешочек со звездной пылью из ящика у кровати.

— Да! — прорычал Леон, сжимая рубашку Райдера в кулак и оттаскивая его от стены. — Ты слышал это? Он сказал, что мы можем пойти.

— Я прекрасно его слышал, Симба, я не глухой, — прорычал Райдер, отпихивая его руку от своей черной рубашки.

Они вышли за мной из комнаты к входной двери, и мы проскользнули в холл за барьер от звездной пыли, который я установил, чтобы сделать квартиру более безопасной. Билл послал мне свое местоположение, но я даже не проверил сообщение, все равно увидев его в своем сознании. Я набросил на нас звездную пыль, и нас потянуло в парк Нью-Мун, где в прошлом я совершал с ним бесчисленные прогулки.

Восходящее солнце сверкало сквозь деревья вокруг нас, заставляя магию расти и множиться внутри меня, пока я впитывал его лучи. Несколько человек совершали утреннюю пробежку, пара девушек-Кентавров скакали по тропинке в своих измененных формах, болтая без умолку, пока они подпитывали свою магию бегом. Группа Сирен плавала в озере, их чешуя блестела на коже, когда их головы появлялись над поверхностью. Позади нас на скамейке отрубился Оборотень, его язык вывалился из широких челюстей, в которых не хватало зубов, а серая шерсть была грязной и лохматой. У подножия скамейки висела табличка с написанными на ней корявым почерком словами. «Нимфы захватят мир. Конец близок. Спасите детей!»

Я никогда не видел нимф, они жили на задворках общества, и ФБР убивала всех, кто попадался им на глаза. Это был странный вид, который крал магию фейри, используя острые щупальца, чтобы высасывать магию из наших сердец и убивать наших сородичей в процессе. Но я представлял, что если одна из них наткнется на Алестрию, она пожалеет о том дне, когда приняла такое решение.

Я заметил Билла, выходящего на тропинку из группы деревьев, и мой желудок сжался при мысли о том, что мне придется представить его Леону и Райдеру. Я не знал, почему это заставило меня нервничать, но это было так. Может быть, они не понравятся друг другу. Я призвал на помощь Зрение, но оно не дало мне ответов, поэтому я просто поднял руку в знак приветствия, и он кивнул, направляясь к нам.

Леон пролетел мимо меня, мчась по тропинке, и я выругался, мои руки сжались в кулаки, когда я позволил этому дерьмовому шоу разыграться. Он столкнулся с Биллом, обнял его и выбил сигарету из его руки, облизывая его чертовы усы.

— Леон! — рявкнул я. — Вниз. Сейчас.

Он вцепился в голову Билла, громко мурлыча, пока я бежал трусцой, а Билл пытался отбиться от него.

— Чертовы уличные дети, — огрызнулся Билл, в его ладонях вспыхнул огонь.

— Все в порядке, — сказал я. — Он со мной.

Леон отступил назад, громко мурлыча, когда я подошел к нему, а Билл провел рукой по своим большим усам с таким видом, будто его никогда в жизни так не трогали.

Я прочистил горло, когда Билл посмотрел на меня в поисках объяснений, и я запустил пальцы в волосы, чтобы потянуть время.

— Извини, что нагружаю тебя этим, Билл. Но это Леон…

— Брат в законе Гейба, — закончил за меня Леон, и я зарычал.

— Это не то, что он из себя представляет, — пробормотал я, когда глаза Билла расширились от осознания.

— Ну что ж, трахни меня в задницу. Привет, — Билл протянул руку, и Леон энергично пожал ее.

— Гейб много болтает о тебе, очень много, — взволнованно сказал Леон, и моя шея начала гореть. — Он выглядит очень счастливым, когда упоминает тебя, так что я знаю, как ты важен для него, папочка.

— Папочка? — Билл охнул.

— Да, тебе это не нравится? Я называю своего отца папой, так что это не подходит. И «отец» кажется немного формальным. Ты выглядишь как папочка, но мы могли бы называть его па? Или папа? — предложил Леон.

— Билл — в самый раз, — сказал он с растерянным видом, глядя на меня в поисках объяснения, которого у меня не было. — Кто эта статуя? — он дернул подбородком, и я оглянулся через плечо, обнаружив, что Райдер все еще стоит в сотне футов от того места, где мы его оставили. Он произнес заклинание сокрытия, чтобы скрыть свое лицо от окружающих фейри, его волосы казались длиннее и темнее.

Я поманил его к себе, и он скованно направился к нам, выглядя так, словно наполовину сожалел о своем решении прийти. Я впустил его в свой пузырь глушения, и он опустил заклинание сокрытия, так что мы трое могли нормально его видеть, но, как мне показалось, никто больше не мог. Билл потрясено втянул воздух, что говорило о многом в его случае. Я не был уверена, что когда-либо в своей жизни видел его удивленным. Я рассказывал ему о своей дружбе с Райдером, но он всегда скептически относился к тому, что он настоящий друг.