Платье снято с вешалки и его держат передо мной. Коснувшись маминого плеча, я протискиваюсь в него, позволяя маме подтянуть платье спереди, чтобы я могла просунуть руки сквозь тонкие бретельки, затем она разворачивает меня и принимается застегивать десятки крошечных жемчужных пуговиц, спускающихся до поясницы. Мама поправляет мне бретельки. Она притихла и замерла. Я знаю, что увижу, если обернусь, и не уверена, что смогу с этим справиться. Затем слышу легкое сопение.

— Мама, прошу, не надо.

Ее руки снова приходят в движение.

— Что?

Я оборачиваюсь, и мои подозрения подтверждаются. Ее глаза затуманены, и она тихо всхлипывает.

— Мам, — тихо предупреждаю я.

— Ох, Ава. — Она убегает в ванную, и я слышу, как отчаянно рвется туалетная бумага от рулона, а затем мама сморкается. Я знала, что так и будет. Она появляется в дверях, вытирая под глазами салфеткой. — Мне очень жаль. Я так хорошо держалась.

— Да, — подтверждаю я. — Эй, помоги мне.

Отвлечение — вот, что ей нужно.

— Да, да. Что мне делать?

— Туфли. — Я указываю на место, где их скинула, и она поднимает их, ставя к моим ногам.

— Спасибо. — Я приподнимаю подол платья и всовываю ноги обратно в Лабутены. — Как мой макияж?

Она смеется.

— Хочешь узнать, что с ним, после того, как только что размазала его по Джесси?

— Да. — Я направляюсь в ванную, чтобы посмотреть самой.

— Тебе, наверное, не помешало бы освежить пудру, — кричит она мне вслед.

Она права. Я выгляжу немного раскрасневшейся. Схватив кисточку, провожу ею по щекам, обновляю нюдовую помаду и наношу немного туши. После наших покатушек по полу, мои волосы не такие шелковистые и гладкие, но гребень все еще надежно закреплен в прическе. Я чувствую себя лучше. Это все заслуга Джесси. Своим присутствием он вытянул из меня всю тревогу, а теперь я не могу дождаться, когда моя обтянутая кружевом задница спустится вниз, чтобы встретиться с ним.

Приподняв подол платья, выхожу из ванной, перекидываю волосы через плечо и успокаивающе вдыхаю.

— Я готова, — заявляю я, резко останавливаясь, когда вижу, что мама больше не одна.

— Ох, Джозеф, посмотри на нее!

Мама утыкается в плечо отцу и рыдает, размазывая слезы по всему его угольно-черному костюму-тройке. Кейт протягивает руку и, слегка закатив глаза, гладит маму по спине, а папа нежно обнимает ее за талию. Редкое явление. Он вовсе не любитель нежничать.

Я улыбаюсь ему, и он отвечает мне тем же.

— Не начинай, — предупреждаю я его.

— Я молчу. — Он смеется. — Только скажу, как красиво ты выглядишь. Очень красиво, Ава.

— Правда? — спрашиваю, шокированная его открытым проявлением любви, даже если это всего лишь слова.

— Да, правда. — Он резко кивает. — Ну что, готова?

Он отодвигает маму от себя и отряхивает костюм, притворяясь, что только что не сказал несколько ласковых слов своей дочери.

— Да, я более чем готова. Папа, отведи меня к Джесси, — требую я, и это производит желаемый эффект, все смеются над моим приказом. Так-то лучше. Иначе мне не справиться со всей этой интенсивностью. Мне с лихвой хватает этого и от Джесси.

Врывается Тесса.

— Где вы все? Что за задержка? — восклицает она, осматривая присутствующих, которые все смотрят на меня. — Элизабет, Кейт, прошу, спускайтесь вниз. Она выпроваживает их из комнаты. — Ава, встречаемся в летней гостиной через три минуты.

Она оставляет нас с отцом наедине.

— Так, папа, теперь ты должен взять меня за руку, — поддразниваю я.

Он гримасничает.

— Как долго это продлится?

— Столько, сколько потребуется, чтобы отвести меня вниз.

Я беру в руки калу — только один цветок.

— Тогда давай спустим наши задницы вниз. — Он подставляет мне руку, и я берусь за нее. — Готова?

Я киваю и позволяю отцу вести меня в летнюю гостиную, где меня ждет мой Лорд Секс-поместья.