Это прощупывало запретные фантазии, которые я прятала в темных уголках своего сознания, надеясь, что они будут забыты.

Лэн одаривает меня своей золотой мальчишеской улыбкой.

— Что ты можешь рассказать мне о внутреннем устройстве их комплекса?

— Вместо этого я могу показать тебе. — Я достаю свой телефон и перехожу к простой демонстрации, которую я нарисовала на своем iPad еще в квартире.

Лэндон выхватывает телефон из моей руки. Наши пальцы соприкасаются, и у меня перехватывает дыхание, но он совершенно не обращает внимания на электрическую войну, которую начал простым прикосновением.

Он наблюдает за моим творением, приподняв бровь, а затем ухмылка поднимает его губы.

Люди называют ее злой ухмылкой, ухмылкой неприятностей. Когда он ее носит, все либо убегают, либо прячутся, потому что Лэндон всегда замышляет одно, манипулирует другим и тянется к самому горизонту.

Если бы у него была возможность, он бы пинал планеты и играл со звездами.

Все в нашем кругу друзей, включая его брата-близнеца и младшую сестру, избегают его как чумы, потому что он может и будет использовать их в своих грандиозных планах.

Я? Я думаю, что они видят только поверхностного Лэндона. Да, он методичен и практически не имеет морального компаса, но он не такой мрачный, как все думают.

— Это впечатляет, — говорит он через некоторое время. — Ты даже нарисовала расположение камер.

— Это те, которые я видела на тропинках, по которым ходила. Должны быть и другие в местах, куда я не ходила.

— Не скромничай. Даже самые великие шпионы не смогли бы получить такой уровень детализации. — Он отправляет себе копию, удаляет оригинальный файл, затем дает мне мой телефон и гладит по макушке мои волосы так же, как гладил бы свою сестру и мою подругу Глиндон. — Ты такой хороший работник, Сес.

Я улыбаюсь, даже если какой-то части меня не нравится этот комплимент.

Хотя меня беспокоит не сам комплимент, а все остальное, что с ним связано.

Как он прикасается ко мне, как к своей сестре. Как он смотрит на меня без огня, который я храню для него в глубине своего сердца.

Продолжая оказывать ему услуги и просто существуя в его орбите, я не смогу приблизиться к нему. Если я не сделаю что-то с тем разбитым лимбом, в котором мы находимся, я никогда не стану для него чем-то большим.

Я заправляю прядь серебристых волос за ухо, чувствуя себя посвежевшей, когда на мне нет надоедливого парика.

— Что ты планируешь делать дальше?

Он наклоняется вперед к рулю, на его лице очаровательная, но садистская улыбка.

— Что еще я могу планировать, кроме неприятностей?

— Могу я присоединиться?

— Нет. Это опасно. — Он ухмыляется. — Дядя Ксан будет гоняться за мной со знаменитым ружьем своего деда и нарисует дыру там, где раньше была моя голова, если я стану причиной того, что его драгоценная дочь окажется в опасности.

— Не беспокойся о папе.

— Ты видела своего папу в последнее время? Он посылает нам ежедневные напоминания, что если с тобой что-то случится, мы все заплатим. Кровью. Мне это вроде как нужно внутри моего тела, а не снаружи.

Я вздрогнула.

Я до смерти люблю своего отца, и некоторые утверждают, что я — папина дочка, или была ею до того, как моя жизнь резко покатилась к чертям. До того, как он доверился мне, а я предала его самым ужасным образом.

В любом случае, папа слишком заботлив, и я это понимаю, но он не обязан быть таким лишним.

— В любом случае, ты так хорошо справилась, что МИ-6 будет хорошим вариантом, если ты когда-нибудь задумаешься о смене профессии. — Он откидывает голову назад на сиденье, выглядя так, словно он сошел с картины — нет, как статуя. — А теперь просто сиди и смотри, как горят Язычники.

Меня это не волнует.

Мое пренебрежение к КУ в основном на академическом уровне, потому что я проявила неуважение к члену их клуба американского футбола, сказав ему «нет, спасибо», когда он пригласил меня на танец в пабе. С тех пор он и его приспешники продолжают воровать мои учебники и быть занозой в моей заднице.

Хотя в последнее время это случается нечасто, так что они, вероятно, потеряли интерес. В остальном, я не обращаю внимания на их клубы или занятия.

— Я могу быть полезной, — спорю я с Лэном.

— Ты была не просто полезной, ты была лучшей. — Он снова поглаживает мои волосы. — Но мы оба знаем, что ты изящная принцесса и сломаешься, как хрупкий фарфор, при первом же намеке на жесткие вещи, так что позволь мне позаботиться об этом, хорошо, любимая?

Ощущение метафорической пощечины заставляет мою кожу пульсировать и покалывать.

Все слова, которые я хотела сказать, застряли в горле, отказываясь быть произнесенными вслух.

Я никогда не умела выражать свои мысли — я слушатель, а говорю редко. По крайней мере, когда речь идет о вещах, которые меня волнуют.

Я проклинаю себя за эту черту, когда выхожу из машины Лэндона и слышу, как он заводит мотор. Он делает супер-экспертное движение задним ходом по идеальному кругу, прежде чем вылететь на улицу, как пуля.

На секунду я остаюсь на месте, обнимая себя руками и позволяя прохладе моря проникать под мои кости. Шум разбивающихся волн разбивается о враждующие мысли в моей голове.

Все они начинаются и заканчиваются тем, что я должна была сказать, но не сказала.

С моим характером я, вероятно, никогда не смогу произнести их вслух.

Мой единственный выбор — показать ему.

Я должна показать Лэндону, что я не нежная принцесса и что могу и буду принимать жесткие вещи.

Если это он, я могу позволить ему увидеть эту часть меня.

Скользнув в машину, я закрываю дверь и запираю ее, прежде чем открыть браузер на своем телефоне.

Он находится на домашней странице клуба извращенного секса, членом которого является Лэндон.

Даже Глин не знает этого факта о своем брате. Я узнала об этом только через его двоюродного брата и моего друга детства Крейтона.

Он рассказал мне об этом, включая наклонности, которыми увлекается Лэндон, чтобы я поняла, что парень, в которого я влюблена, дефектный.

Крей присматривал за мной, потому что считал, что в итоге я только пострадаю.

Дело в том, что Крей понятия не имеет, что я такая же дефектная.

Возможно, именно поэтому я неравнодушна к Лэндону со времен средней школы.

Это не только из-за того разговора, который у меня с ним тогда произошел, но и потому, что я узнала, что он увлекается тем же, что и я.

Я ознакомилась с сайтом и его правилами. Есть посещаемые мероприятия, где они объединяют все, но есть и другие мероприятия, которые могут происходить вне сайта.

В одном из них, по словам Крея, Лэндон участвует постоянно.

Фактически, он — козырь клуба в этом конкретном разделе, и многие новые члены присоединились к клубу благодаря ему.

Первобытная игра.

Она же консенсуальное несогласие.

Я думаю об этом с тех пор, как впервые услышала об этом от Крейтона около двух недель назад.

Я представляла себе все способы, которыми Лэндон преследует этих женщин, прежде чем безжалостно трахнуть их.

Как он насилует их с их согласия, и как это должно быть восхитительно для них.

Я понимаю, как это безумно звучит — считать что-то подобное восхитительным. Но фантазии об изнасиловании — это очень распространенная игра, особенно среди женщин, которые хотят почувствовать себя свободными в каком-то смысле.

Любым способом.

Даже если это только в фантазиях.

Дело не в игре во власть. Это об отказе от контроля и обретении силы, чтобы иметь возможность остановить нечто столь чудовищное одним словом.

Это тонкая грань, вот почему этим не следует заниматься с незнакомцем или произвольным человеком.

Я не знаю, как девушки в этом клубе делают это, но точно знаю, что тоже не смогла, если бы не Лэн.

Я доверяю ему.

Именно поэтому я готова показать ему эту часть себя.

Как и раньше, каждый раз, когда я пыталась говорить, выразить то, что у меня внутри, слова подводили меня, поэтому действие — это все, что у меня осталось. Это значит поставить себя в уязвимое положение, как во время того кошмара, но теперь все по-другому. Лэн не такой мерзавец.

Лэн не стал бы использовать мое доверие против меня.

Я набираю свой логин уверенными пальцами.

Итак, да, я создал аккаунт вскоре после того, как узнала об этом от Крейтона, и заплатила членские взносы. Но я не посещала и не выбирала мероприятия.

Правда, один раз я все-таки зашла туда, потому что они должны были лично подтвердить мою личность и возраст, и я как бы выскочила из клуба в блейзере и шляпе, когда процесс был завершен.

«Готовы ли вы раскрепоститься, Featherless03?» появляется, как только я вхожу в систему.

Я нажимаю «Да», после чего передо мной появляется список игр и фетишей, которые может организовать клуб.

Некоторые из них совершенно новые для меня, и я исследовала каждый из них, когда в последний раз открывала приложение. Скажем так, некоторые из них меня слегка травмировали.

Как, я уверена, и других, если бы они увидели, как я нажимаю кнопку «Первобытная игра».

Я согласна с оговорками, в которых говорится, что я должна знать, что этот вид игры является одним из самых чувствительных, и прочитать больше об этом в ссылке, которую они прикрепили.

Я посетила эту ссылку в другой раз, но это было ничто по сравнению со всем тем, что я читала на эту тему с тех пор, как начала замечать, насколько я изменилась.

«Спасибо за ваш интерес к «Первобытной игре». Напоминаем, что все наши члены периодически сдают чистые анализы на ЗППП, но мы рекомендуем использовать презерватив во время любого акта. Ваша сексуальная безопасность важна.»

В этом есть смысл. Я указала, что принимаю противозачаточные средства, когда регистрировалась в первый раз, так что они уже знают об этом. После того, как я нажимаю на «Я понимаю», и попадаю на следующую страницу.

«Пожалуйста, не торопитесь отвечать на вопросы следующей анкеты как можно внимательнее, чтобы мы могли подобрать для вас подходящего партнера.»