Я встал на колени, вода плескалась вокруг меня, вокруг её попы, и развел её ноги руками. Я опустил голову, мой рот уже наполнился слюной. Я не стал терять времени и начал вылизывать её. Пробовать её на вкус. Она снова двинулась мне в руки, ей хотелось большего.

— Совсем изголодалась? — пробормотал я в её влажные прелести.

Я практически тонул в ней, и, зная, что всё это было из-за меня, я чувствовал себя Богом.

Она начала издавать негромкие сдавленные звуки, и я вошёл глубоко в неё своим твердым и длинным языком. Она застыла, и её негромкие звуки переросли в низкий животный стон, в то время как она сжала бедра и ещё больше смочила мой язык. Она давно уже оставила все запреты.

Оргазм начал разрывать её тело, и, похоже, удивил её. Несколько мгновений назад, она прижималась своей попой к моему лицу, желая большего, и вот она уже содрогалась и брыкалась, как дикая лошадь.

Я не отпускал её, продолжая упорствовать до самого конца. Я не собирался останавливаться на одном оргазме, я был готов пойти ещё дальше. И она продолжала кончать, снова и снова, а я посасывал и облизывал её, пока она не рухнула в воду, которая расплескалась вокруг неё мерцающими фиолетовыми и белыми искрами. Сейчас она больше, чем когда-либо, была похожа на фею.

Я смотрел на неё, лежащую там, её спина быстро вздымалась и опускалась, пальцы распластались по белому мху.

И вот теперь голодным был уже я.

Я нагнулся, перевернул её и приподнял на несколько сантиметров так, чтобы она оказалась над сверкающей водой, и раздвинул её ноги. Ее вагина выглядела ярко-розовой в сиянии пещеры, и она была всё ещё влажная после моего рта. Я навис над ней, накрыв её своим телом.

— Привет, — сказала она мне тихим голосом, и так нежно провела руками по моим плечам, что я оказался тронут.

Её большие глаза смотрели в самую глубь меня.

— Привет, — ответил я.

Я не был любителем нежностей и разговоров в постели, я был каким угодно, только не мягким. Но мне показалось, что будет грубостью не ответить ей.

— Я собираюсь оттрахать тебя до потери пульса.

Она улыбнулась, прикусила губу, приподняла бедра и обхватила меня ногами за талию.

— Хорошо.

Я вошёл в неё, издав низкий стон. Она была такой теплой. Такой нежной. Словно бархат. Она сжала мой член своими бёдрами так, словно испытывала ненасытный голод, словно не хотела меня отпускать, и я надеялся, что так и будет. Затем она подалась бедрами вниз, желая, чтобы я погрузился в неё ещё глубже. Она была такой маленькой и такой узкой, и я знал, что мой размер заполнял её всю, но даже при всём при этом она вела себя так, словно ей этого было мало. Что бы я ей ни предлагал, она всё брала и брала.

Она была королевой.

Моей королевой.

Я вошёл в неё так глубоко, как только мог, поцеловал её в шею и вдохнул её запах. Она пахла женщиной. Сладкой, смертной. Как спелые персики на дереве, которые пора было собирать. Внутри она была мягкой, такой мягкой и нежной. Ароматной. Гладкой. Плавной. Прекрасной. Она была в моих руках, на моём члене, и она становилась всё более растрепанной с каждой секундой.

Я отпрянул и заметил, что она уставилась на что-то у меня за спиной с благоговейным трепетом. Я повернул голову и посмотрел наверх. Прямо над нами, на потолке пещеры, находился огромный кристалл, в котором отражались мы с ней. Она смотрела на то, как мы трахаемся. Моё тело было большим и тёмным, а её — бледным и маленьким. Моя задница сжималась, когда я входил в неё, её тёмные волосы рассыпались по белому мху, вода пастельного цвета плескалась вокруг нас.

Это был чёртов рай.

— Тебе нравится то, что ты видишь? — пробормотал я, снова обратив внимание на кожу её шеи, которую так хотелось целовать. — Тебе нравится смотреть на то, как я тебя трахаю? Посмотри, какая ты маленькая, когда находишься подо мной, посмотри, какая ты дикая. Посмотри, как ты меня принимаешь, словно ты была создана для этого.

Она издала сдавленный крик, а я врезался в неё ещё сильнее.

— Моя королева принимает мой член так, словно она живёт ради этого, — прошептал я, после чего провёл языком вокруг её уха, заставив её задрожать подо мной.

Она схватилась за меня ещё крепче и, повернув голову, посмотрела мне прямо в глаза, в которых боролись желание и решимость. Она облизала мою верхнюю губу и поцеловала меня так, что меня пронзило горячее и острое желание. Бешеное. Дикое.

Мне захотелось потеряться в нём. Я никогда не позволял себе этого ранее. Я всегда контролировал свою жизнь и свой мир, но здесь, внутри неё, всё, чего я хотел, это быть свободным.

Чёрт. Похоже, кристаллы всё ещё влияли на меня. Мысли начали покидать меня. Мне только и надо было, что трахаться, спустив своего зверя с цепи.

Я продолжил врезаться в неё, всё глубже и глубже, желая освободить себя, но при этом поумерить пыл своего члена. Едва ли мне это удалось. Я уже не мог думать. Ничего больше не имело значения, кроме движения моего тела в такт её телу.

Я всосал ртом её сосок и почувствовал, как тот затвердел, коснувшись моего языка, а затем последовали острые укусы моих зубов. По тому, как она вскрикнула, как напрягся её пресс, а бёдра приподнялись, я понял, что она ощутила это своим клитором. Если бы я захотел, я бы мог заставить её кончить таким образом, но оставалось ещё столько всего, что я должен был исследовать.

Я приподнял голову, и языком проложил дорожку по её полным, аппетитным грудям, параллельно разминая их своими пальцами. Я почувствовал острый приступ ярости внутри, осознав, как несправедливо было то, что я не мог коснуться её нежной плоти голыми руками. Но она, кажется, не возражала. Похоже, она снова смотрела поверх меня на наше отражение. Её глаза подёрнулись поволокой и сделались такими пылкими, сосредоточенными и жадными. Я знал, что, наблюдая за тем, как я её трахал, она всё быстрее приближалась к самому краю.

Я чувствовал, как росло напряжение внутри неё по тому, как двигались её бедра и по её прерывистому хриплому дыханию. Она была близка к тому, чтобы кончить. Я хотел оттянуть этот момент, насколько это было возможно, но я также знал, что у нас впереди всё время этого мира.

Я резко вошёл в неё. Из меня вырвался тяжёлый глубокий вздох, который высосал из лёгких весь воздух.

Она ахнула, и ногтями прошлась вниз по моей спине в попытке крепко за неё ухватиться. Я надеялся, что она расцарапала меня до крови. Я надеялся, что отметины, которые она оставила, задержатся на моей спине на некоторое время.

— Ты в моей душе, — благоговейно прошептала она, задыхаясь, и её слова поразили меня, со всего маху.

Это было больно. И эта боль была особенной, но я не понимал почему. Неужели я хотел, чтобы это было правдой? Неужели я был напуган?

— Скажи это ещё раз, — сказал я ей, закрыв глаза и припав губами к её шее. — Скажи мне это ещё раз. Заставь меня поверить в это.

Я хотел поверить каждому ее слову.

— Ты в моей душе, — повторила она, и хрипло засмеялась, что заставило мой член затвердеть, а меня самого осознать, что всё это, вероятно, было игрой. Иллюзорной реальностью, созданной кристаллами.

— Я у тебя в вагине, — резко проворчал я, после чего схватил её за шею и сжал её горло, чтобы найти точку опоры и войти в неё ещё глубже.

И ей это понравилось, слишком. Что бы я ни делал с ней, она это принимала, она подчинялась. Я мог трахать её здесь до конца своей жизни, и если бы мы не проявили осторожность, именно этим всё могло закончиться. Хрустальные пещеры искажали чувства и ощущение времени. Я мог затрахать её до смерти, если бы не проявил осторожность.

Тем не менее, оргазм настиг меня. Может быть, я и был Богом, но и у меня были свои пределы, особенно когда дело касалось её.

Я провёл пальцами по её клитору, зная, что грубая текстура страусиной кожи будет подобна пламени, которое поднесли к фитилю, и она моментально кончила. Её крик эхом разнёсся по всей пещере, заставив кристаллы зазвенеть и запеть. Её бедра неистово врéзались в меня. Она сжала меня, намочив меня так, что я чуть не сошёл с ума. Она была влажной. Горячей. И невероятно узкой.

Моё тело пронзил оргазм.

Она, словно перепаяла микросхемы в моём мозгу, и я превратился в низкоинтеллектуальную медузу, состоящую из одних только нервных окончаний, клеток и желания. Я понимал, как громко закричал. Так громко, что земля задрожала, а кристаллы попадали в озеро, но я не мог этому противостоять. Я, мать его, рычал. Я был скорее животным, чем Богом. Выгнув спину, и запрокинув голову назад, я навалился на неё всем телом. Мой член был теперь глубоко и изливался внутрь неё.

— О, — произнесла она сквозь хриплые вздохи. — О... о.

Она всё ещё извивалась подо мной, её глаза закатились, рот широко раскрылся и был мокрым. Меня поразило необъяснимое желание снова оттрахать её рот. Но это было бы нелепо.

Я опустился на неё, стараясь перенести большую часть своего веса на локти, сердце колотилось у меня в груди. Мне было трудно глотать. Я потерял концентрацию и был выведен из равновесия. Мне требовалось некоторое время, чтобы привести себя в порядок и снова обрести контроль.

— Мне нравится быть твоей королевой, — сказала она, испустив дрожащий вздох.

Я замер. Отпрянул. И уставился на неё.

Её губы были опухшими после сосания и поцелуев. Капельки пота выступили на её лбу. Её глаза цвета красного дерева были яркими после всех этих оргазмов, и они смотрели на меня с такой искренностью, что я понял: она говорила правду.

Ей нравилось быть моей королевой.

Я почувствовал, как что-то потянуло за невидимую нить у меня в груди, и на какое-то мгновение мне захотелось послать всё к черту и просто позволить ей отпустить моё сердце на волю.

Но я не мог. Я не мог ей этого позволить. Я мог высвободить себя внутри неё, внутри её тела, в пылу нашей страсти, но я не мог отдать ей свое сердце. Я ей даже не доверял.

Я не мог ей доверять.

Хотя и хотел.