Я посмотрел в другой конец комнаты, и мои глаза встретились с глазами Розы. Она смотрела на маму с выражением ужаса, как будто тоже впервые видела это видео. Мама заскулила, а Роза выбежала из комнаты, заставив мое сердце бешено заколотиться. Моя семья завыла, и я вскочил со своего места, проходя мимо них и проводя руками по их головам и плечам, чтобы попытаться успокоить.

— Я не хотела, чтобы она видела зло своего отца, но я не могу хранить секреты от тех, кого люблю, — крикнула вслед мама.

Я трусцой выбежал из комнаты и поймал Розу, вылезающую из ближайшего окна на крыльцо. Я обогнул дверь, решив, что я слишком большой и не смогу уследить за ней, и поспешил на улицу. Я шел по крыльцу, слыша, как она спускается по деревянным рейкам, скорее всего, собираясь нырнуть в виноградник и исчезнуть навсегда. Я ускорил шаг и поймал ее за руку как раз перед тем, как она спрыгнула с края крыльца.

Я развернул ее в своих руках и посмотрел вниз на мою маленькую кузину и ее испуганное выражение лица.

— Этих детей забрал человек, который породил меня, — Роза снова попыталась отстраниться, но я держал ее крепко. — Его кровь течет в моих жилах. Я всегда буду принадлежать ему.

— Никто не будет владеть тобой, piccola lupa. Феликс может быть твоим отцом по крови, но он никогда не заслуживал такого положения. Твое место в этом доме, со мной и остальными членами нашей семьи. Если Феликс хочет вернуть тебя, ему придется пройти через меня, и если он думает, что может сразиться с Драконом, рожденным от Волков, и победить, тогда почему он прячется в тени? Почему он выбирает более легкую добычу?

— Возможно, ты прав, но… это заставляет меня чувствовать себя виноватой, — сказала она, поскуливая в горле. — Как ты думаешь, что он с ними сделает?

— Я не знаю, Роза. Но я знаю, что это не твоя вина, что он чудовище. Феликс сам выбирает свой путь, сам пишет свою судьбу, и в конце концов это приведет к его смерти, — прорычал я. — Я не позволю, чтобы что-то случилось с тобой или остальными членами нашей семьи.

— Возможно, сейчас он не может попасть сюда, но он присоединился к Черной Карте, сколько пройдет времени, прежде чем у него хватит сил противостоять нам, Альфа? Если мы не сделаем что-нибудь в ближайшее время, он проникнет в наш дом и убьет всех, кого мы любим, — ее нижняя губа задрожала, и я протянул руку, проводя большим пальцем по ее щеке. Она была не на грани слез, она была на грани вспышки гнева. Ярость разъедала ее изнутри, как настоящего Альфу. Она хотела пойти против Феликса, она чувствовала необходимость защищать нашу стаю так же остро, как и я, но она все еще была щенком, и моя работа заключалась в том, чтобы защищать ее, а не наоборот.

Однако я не мог отрицать правды в ее словах: рано или поздно Феликс станет достаточно сильным, чтобы противостоять нам, достаточно сильным, чтобы преодолеть наши барьеры, достаточно сильным, чтобы стать настоящей угрозой для тех, кто был мне дорог. С Черной Картой на его стороне, кто знал, как скоро это может произойти?

Нет, мне нужна была помощь. И последние несколько месяцев я размышлял о том, откуда эта помощь может прийти. Правда заключалась в том, что, поскольку Феликс обращал все больше членов моей стаи в свою веру через страх или предательство, а также то, что на его стороне была Карта, это означало, что настанет время, когда он почувствует себя достаточно уверенным, чтобы встретиться со мной лицом к лицу. Я знал, что мой дядя рад быть скрытным в своей борьбе со мной, поэтому я должен был быть готов, я должен следить за своей спиной при любой возможности, и я должен убедиться, что моя семья никогда не будет уязвима для него.

— Что мы будем делать? — спросила Роза, выскользнув из моих рук и присев на край крыльца.

Я со вздохом опустился рядом с ней, вдыхая вечерний бриз и вбирая звук цикад, стрекочущих среди виноградных лоз. Это место было воплощением покоя. Но если я не защищу его, оно не останется таким. За пределами этого убежища шла война, которая могла выйти из-под контроля, если я не доберусь до Феликса быстро и не пресеку проблему на корню. Меня убивало, что я не могу сделать это в одиночку, и еще больше меня убивало осознание того, кто мне действительно нужен, чтобы помочь мне в этой борьбе.

Я положил руку на плечо Розы, пока мы наблюдали за тем, как светлячки рисуют цветные дорожки над лианами. — Я сделаю все, что потребуется, чтобы мы выиграли эту войну, Роза. Все что потребуется.

***

Я провел вечер пятницы и всю субботу с моей семьей, но в воскресенье вернулся в Академию Авроры, понимая, что откладываю неизбежное. На меня не было похоже избегать проблем, но в этой конкретной ситуации я обдумывал это уже некоторое время. Я смирился с тем, что легче от этого не станет. И, черт возьми, мне нужен был этот stronzo, если я собирался встретиться с Феликсом и обеспечить себе победу. Ради своей семьи, я мог сделать самое меньшее, смирить свою гордость и попросить. Не то чтобы я мог сказать своей стае, что обращаюсь за помощью к Лунным. Dalle stelle, если бы они узнали об этом, они бы полностью потеряли веру в меня. Но Альфы созданы для того, чтобы защищать свою стаю, несмотря ни на что, и я взвесил все варианты. Похитили не только этих четырех девушек. Феликс похищал щенят Оскура по всей Алестрии. Это не могло продолжаться, поэтому я знал, что должен сделать это ради общего блага. Неважно, насколько это было противоречиво, и как сильно это заставляло мою кожу содрогаться.

Я не мог просто подойти к Райдеру Драконису средь бела дня, поэтому я обогнул кампус в форме Ордена, оседлав восходящие потоки в небе, солнечный свет сверкал на моей морской чешуе и согревал меня до глубины души. Некоторое время я наблюдал, как он сидел на трибунах на Лунном газоне и разговаривал с Братством, но в конце концов он оторвался от них и в одиночестве направился через кампус. Я следовал за ним по небу, лениво хлопая крыльями, пока меня обдувал легкий ветерок. Райдер пересек Эмпирейские Поля, стягивая с себя рубашку, и я понял, что он вот-вот сместится.

Я уронил голову и спикировал в сторону леса, прокладывая путь к просеке в глубине леса, достаточно большой, чтобы я мог приземлиться. Мои когти разорвали землю, когда я упал на землю, и я снова перешел в форму фейри. Сегодня я пришел подготовленным, держа в когтях свои треники, не желая вести этот разговор в обнаженном виде.

Я натянул серые штаны и трусцой побежал через деревья к тому месту, где Райдер собирался сбросить джинсы. Я свистнул, чтобы дать ему знать, что я рядом, и он убрал руку с пояса, хмуро глядя в лес. Деревья расступились по воле его силы земли, и он наморщил лоб, увидев, что я стою здесь.

— Нам нужно поговорить, — сказал я, прежде чем он успел начать драку.

Чтобы удивить Короля Лунного Братства, нужно было многое, но я был уверен, что мне это удалось. Его руки были подняты, а лианы вились по земле, готовясь к атаке, но я засунул руки в карманы в знак мира.

Он провел языком по зубам, и я услышал, как пирсинг зацепился за них.

— Поговорить? — пробурчал он, подняв руку, чтобы почесать заросшую щетиной челюсть в замешательстве.

— Это то, что люди делают ртом, stronzo, — поддразнил я, мой позвоночник затрещал от того, что я оказался так близко к своему врагу.

Я никогда не знал, как Райдер отреагирует; именно это делало его таким грозным противником. Он был смертоносен и непредсказуем, и это сочетание делало его достойным того, чтобы снова и снова противостоять мне на поле боя.

Райдер шагнул в лес и ослабил свою магическую хватку на деревьях, так что они медленно сомкнулись друг с другом. На самом деле, они продолжали смыкаться, пока путь за ним не был перекрыт, а тени вокруг нас стали такими густыми, что у меня возникло искушение вызвать фейлайт, чтобы видеть все вокруг. Мне не нравилось находиться в темноте вместе со змеей, но если я буду настороже, он решит, что это засада. Поэтому ради плана мне пришлось раскрыть себя перед ним.

Он прошел мимо меня, углубляясь в лес, и я развернулся, чтобы последовать за ним. Мы шли молча, и я наполовину ожидал, что в любой момент он повернется ко мне, но он этого не сделал. Мы дошли до нейтрального участка земли между Лунной Ямой и Призраком Оскура — небольшого холма, поднимающегося к группе валунов, поросших мхом. Райдер повернулся, прислонившись спиной к одному из них, и я обратил внимание, что в руке у него лезвие, он крутил его между пальцами.

— Говори, — приказал он, и в моем горле раздался рык от его грубого тона.

Я проглотил все остатки своей гордости и сдержался, чтобы не укусить его в ответ, хотя инстинкты призывали меня поставить его на место.

Он вскинул бровь, когда понял это, и нахмурил лоб. — Что случилось? Это из-за Элис? — его голос был наполнен искренней заботой, и я покачал головой, стараясь не обращать внимания на тянущую боль в груди при упоминании ее имени. Эта боль отражалась в его глазах.

Я прочистил горло, решив, что лучше перейти сразу к делу. Я определенно не собирался обсуждать Элис. Особенно когда я не мог игнорировать эту боль в его глазах. Это заставляло меня страдать еще сильнее, а мне это не нравилось. Боль Райдера не представляла для меня никакого интереса, но тогда почему мне захотелось хоть на мгновение прикоснуться к нему?

Он переминался с ноги на ногу, очевидно, чувствуя мою боль, и мне нужно было быстро это исправить.

Я снова прорычал, запустив руку в волосы и устремив взгляд на змея. — Речь идет о Феликсе. Его сила растет, теперь Черная Карта на его стороне.

— И что? — незаинтересованно спросил Райдер.

— И… — я стиснул зубы, начиная сомневаться в правильности этого решения. Но Феликс был и его врагом, так что объединение в группу имело какой-то нездоровый смысл. С другой стороны, Райдер мог просто позволить мне и Феликсу сражаться за первенство и разобраться с победителем позже. Эта война внутри моего Клана была ему только на руку. Или я, или Феликс умрем в этой схватке, и тогда у Райдера останется только один из нас. Но потом… я уже сотни раз прокручивал в голове этот спор. И я всегда возвращался к одному и тому же вопросу. Райдер пощадил мою жизнь в «Черной Дыре». Он отказал Феликсу в просьбе убить меня, и это должно было что-то значить.