7. Данте

Я заставил десятерых Волков обшарить каждый дюйм моего убежища в тайнике Киплингов, чтобы выяснить, что же взял этот маленький гребаный stronzo. И вскоре меня осенило, что кто-то не стал бы проникать сюда, пробиваясь через магические барьеры, если бы это не было для него чем-то важным. Действительно чертовски важным.

Моим очевидным подозреваемым был Райдер. Этот pezzo di merda, несомненно, хотел бы заполучить здесь множество вещей. Но что именно? И как я смогу получить доказательства?

От меня волнами исходило электричество, и моя стая продолжала хныкать, когда оно их ударяла. Я пытался сдерживаться, но это было невозможным. В моих жилах назревала буря, и она не успокоится, пока я не выпущу ее в небо.

— Все на месте, Альфа, — хмуро сказала Табита. Моя бета была неспокойна с тех пор, как стало известно, что ее отец — предатель, но она без колебаний поклялась мне в верности, когда я попросил ее подтвердить это, и я не собирался совершать ошибку, обвиняя щенка в ошибках собаки. В конце концов, Феликс тоже был моей крови. Мы не имели права голоса, но мы могли делать свой собственный выбор, по какому пути идти, и она доказывала, что была верна мне снова и снова.

— Хм, не все, — я рванул вперед, отрывая гобелен в задней части пещеры, проверяя самые ценные вещи, которые я здесь хранил.

Звездная пыль была практически бесценна. Ее можно было сделать только с помощью Драконьего Огня; даже я не мог сделать это вещество — не то чтобы я пытался. Но Драконий Огонь был ключевым ингредиентом, а поскольку я мог производить только молнии, я не думал, что он справится с той же задачей. Эта пыль была сделана из расплавленных метеоритов, и с ее помощью можно было в мгновение ока пересечь всю Солярию. Это была мечта вора, средство передвижения убийцы, средство передвижения богатого засранца. И все же она все еще была здесь… нетронутой.

Attenzione all'ira di un Drago — берегись гнева Дракона.

Я отодвинул тайник в сторону, потянулся за другими предметами, которые хранил там, и мое сердце сжалось в тугой клубок.

Я зарычал от злости, когда понял, что пропало, и ударил кулаком в стену так, что костяшки пальцев треснули, выплескивая кровь. Электричество вырвалось из моего тела, и мои Волки вскрикнули, подошли ближе и провели руками по моей спине, пытаясь успокоить меня.

— Что это? Что пропало, Альфа? — спросила Табита, ее широкие глаза искали мои.

— Мои обеспечения, — прорычал я, мое сердце забилось в мощном ритме. На этой флешке были все записи всех stronzo, которые когда-либо могли представлять для меня угрозу. Почему я не сделал гребаную копию?!

Правда была горькой. Я думал, что могу доверять этому месту. Насколько я знал, тайник никогда раньше не взламывали. Должно быть, для этого нужен был какой-то могущественный bastardo. По крайней мере, это сужало круг подозреваемых. А преступник, скорее всего, был в одном из моих видео, или один из его маленьких друзей. Либо так, либо это была платная работа. Тут меня осенило, что не хватает еще чего-то. Старой фотографии, на которой Гарет и Райдер были вместе.

Я сделал паузу, обдумывая эту мысль, пока оглядывал пещеру, чтобы проверить ее наличие. Зачем кому-то понадобилось ее забирать? Если только я не выбросил ее и не забыл об этом. Но я был уверен, что оставлял ее здесь…

Я сжал челюсти и, протиснувшись мимо своих Волков, направился к выходу из пещеры. Как только я достиг конца туннеля, я начал накладывать свое собственное защитное заклинание, вливая свою магию в каждый его дюйм. Киплинги проделали хорошую работу, запечатав это место, но я должен был догадаться добавить сюда и свою собственную магию. Я был могучим Драконом, мать его, и никто больше не пройдет через это место без моего ведома. Я добавил заклинание обнаружения и вышел из тайника, на ходу стягивая с себя одежду.

Мне нужно было полетать, расправить крылья и обрушить на мир бурю. Я собирался заставить небо кровоточить, разорвать облака и устроить такой ливень, чтобы каждый stronzo в Академии знал, что я зол. И я надеялся, что кто-то, где-то дрожит в своих маленьких воровских сапожках, боясь, что я узнаю, что они украли у меня.

***

Я ехал домой на ночь, и въезжая в поместье своей семьи, в груди у меня развязывался узел. Сегодня мне нужно было быть рядом со всеми, даже грозы и бури было недостаточно. Мне нужна была мамина еда в моем желудке, мои братья, сестры и Розалия рядом со мной.

Я любил свою стаю в Академии. Они тоже были семьей, но ничто не могло сравниться с той связью с фейри, с которыми я вырос под этой крышей.

Припарковавшись у восточного виноградника, я прошел по пыльному подъезду и скинул сапоги на крыльце. Мама отхлестала бы меня по уху, если бы я испачкал грязью ее полы.

Я направился внутрь, ухмыляясь, когда услышал грохот шагов по половицам наверху.

Все мои братья и сестры боролись за то, чтобы быть впереди, когда они спускались по лестнице, и я заметил позади них Розали с блеском в глазах. Она перепрыгнула через перила на самом верху лестницы, приземлилась в приседе и помчалась ко мне, опередив их всех. Я сжал ее в объятиях за секунду до того, как мои братья и сестры столкнулись с нами.

— Ты снова стал выше, fratello (п.п. брат)! — воскликнул Лука, вставая на цыпочки и меряясь со мной силами.

— Я тренировался, видишь? — Иван напряг мускулы, и я усмехнулся.

— Хорошо выглядишь, — прокомментировал я. — Но ты еще не совсем Дракон.

Иван жалобно завыл, и Розали ударила его локтем в брюхо. — Он пукает без остановки с тех пор, как сел на диету Фаэто, — сетовала она. — Скажи ему, чтобы он прекратил, Данте.

— Слушайся Розали, — сказал я Ивану с ухмылкой. — Или тебе придется спать во дворе.

— Пойдемте, ужин готов, — позвала мама, появляясь из столовой с фартуком на талии и выбившимися из косы волосами. — О, Dolce Drago, ты снова вырос!

— Я же говорил тебе, — сказал Лука, сложив руки и наклонив голову ко мне.

— Он теперь выше папы, — сказала Кристина.

— Он уже несколько месяцев выше папы, — Габриэлла закатила глаза.

Они все двигались вокруг меня, прижимаясь ко мне, когда я направлялся к маме. Я притянул ее к себе и поцеловал в каждую щеку. — Ты выглядишь взволнованной, мама. Могу ли я чем-нибудь помочь?

— Ничего не нужно делать. Все готово, — она похлопала меня по рукам, затем взялась за подбородок, изучая мое лицо, словно ища на нем частички грязи. Я усмехнулся, получив ее одобрение, и она отпустила меня. — Я скучала по тебе, mio ragazzo (п.п. мой мальчик).

— Я скучал по тебе еще больше. — Я последовал за ней в столовую, и все повалились на пол, чтобы занять место рядом со мной. На столе было много еды, и мне хотелось откусить от всего. Мама превзошла саму себя. Здесь были все виды пасты, которые я только мог себе представить, а также огромная пицца маргарита и большая миска салата.

Иван опустился справа от меня, а Лука — слева за полсекунды до того, как Розали опрокинула его стул назад, так что он упал на пол. Она с рычанием подняла его, через секунду поправила стул и опустилась рядом со мной с широкой улыбкой.

— Много проблем в последнее время, Роза? — спросил я, и она озорно усмехнулась, когда Лука отодвинулся, ворча себе под нос.

— Совсем никаких, — мило ответила она.

Кристина стукнула кулаком по столу, безудержно смеясь. — Мама поймала ее в дымоходе только сегодня утром. Ты была вся в саже, Роза, — все завыли от смеха, и Розалия присоединилась к ним, поймав мой взгляд.

— Приятно слышать. Если ты начнешь вести себя хорошо, я буду очень разочарован, — сказал я себе под нос, и она бросила на меня дикий взгляд, который говорил о том, что мне не стоит беспокоиться об этом.

— Sì, dalle stelle, Розали (п.п. Да клянусь звездами) — в отчаянии сказала мама, опускаясь в кресло во главе стола. Оно предназначалось для Альфы, но я никогда не позволял маме сидеть где-либо, кроме него. Может, я и был главой нашей стаи, но она была главой нашей семьи. — Однажды ты доведешь меня до сердечного приступа, и тогда кто вытащит тебя из дымохода с помощью магии?

— Я это сделаю, когда пробужусь, — сказала Габриэлла, гордо ухмыляясь. Она была самой умной из моих братьев и сестер, и я знал, что она получит место в Авроре. Она была создана для школы. Я не думаю, что она когда-либо получала в классе что-либо ниже пятерки.

Мы уплетали пир, который накрыла для нас мама, и вскоре мой живот вздулся, а беспокойство значительно уменьшилось. Я знал, что сегодня речь пойдет не только о семье. Мы должны были обсудить Клан. И самое главное — Феликса. Я просто не хотел, чтобы этот момент покоя был нарушен, но когда мы все перебрали десерта и совместными усилиями убрали все тарелки, время почти вышло. Часы пробили восемь, и до звонка в дверь оставалось еще несколько минут.

Мама впустила моих тетушек, дядюшек, двоюродных братьев и сестер. Почти весь Клан Оскура вошел в нашу столовую, целуя всех в щеки и обнимая друг друга. Я подождал, пока комната заполнится, и замолчал, прежде чем испортить всем настроение тем, что нужно было обсудить.

Было несколько человек, которых здесь не было. И их отсутствие говорило громко и ясно, возвещая о предательстве всех нас.

Я переглянулся с мамой, когда мы снова расселись за столом. Лука и Иван боролись на полу, а Розали судила их.

— Давайте, садитесь, — позвал я, и они тут же откликнулись, вскочив на ноги, чтобы присоединиться ко всем. Я поднялся со стула так, чтобы все могли меня видеть, и сотня встревоженных глаз обратилась в мою сторону. — Сегодня нескольких из наших отсутствуют. На это есть две причины, — мое сердце тяжело упало, и выражения всех лиц стали серьезными. — Как вы знаете, Феликс предал нас, и другие покинули нас, чтобы объединиться с ним против нас. В ночь, когда Братство напали, мы также потеряли несколько человек из нашего Клана.

Многие члены моей семьи начали хныкать, их боль эхом разносилась по комнате.