36

— Мы не можем ехать быстрее? — спросила Джуд, тревожно глядя на безоблачное синее небо в поисках дронов.

— Только если со склона, — ответил Эмпоте с кривой улыбкой. — И лучше держаться средней скорости и не привлекать к нам лишнего внимания.

Мы впятером набились в ржавеющий и скрипящий пикап. Пахло теплой кожей, горячим топливом и табаком, и машина была такой старой, что там был кассетный проигрыватель. Эмпоте вел одной рукой, другая свисала из окна. Теплый ветер пустыни трепал его черные волосы, пока он щурился, глядя на шоссе в песке впереди нас.

Феникс поглядывал время от времени в заднее окно, проверял, не ехали ли за нами машины, а Тарек и Джуд следили за небом. Тарек наткнулся на целителя в пустыне и рассказал о нашей беде. Шансов пересечься в этой пустоши было почти ноль, и я подозревала, что Эмпоте уже шел ко мне на помощь, интуиция вела его, как Феникса и Джуд тянуло ко мне раньше.

— Вижу один! — завопил Тарек, указывая на север. Я сидела, напряженная и тихая, между Эмпоте и Фениксом, Джуд выглянула из окна, следила за полётом дрона. Я заметила, что ее раненая рука уже не была перевязана, ее тоже явно исцелил Эмпоте.

— Нет, это был самолет, судя по звуку, — сказала Джуд, мы сели ровно. — Думаю, пока мы от них оторвались, — добавила она.

— Если так, можно ехать в Хейвен, — сказал Феникс. Эмпоте сверкнул с шоссе на тропу, вдали появились знакомые зубчатые горы. — Но мы не можем расслабляться, — напомнил Феникс, оглядываясь на шоссе. — Танас так просто не сдается.

Другие разглядывали небо, а я повернулась к Эмпоте.

— Вы знаете, куда едете, верно? — сказала я.

— Конечно, — ответил он, ловко огибая кочки и ямы на дороге. — Я — мохаве. Это наша земля. Я убедил старейшин позволить Калебу построить Хейвен в одном из наших священных мест. Они понимали, что это даст защиту, важность защиты Света.

Эмпоте резко повернул руль, поехал на север по асфальту с выбоинами. После мили на горизонте появился одинокий городок.

— Вы всегда были Целителем Души? — спросила я.

Эмпоте кивнул.

— В какой бы жизни я ни рождался, я был целителем, так или иначе. В одни века это было благословлением, в другие — проклятием, — он с сожалением покачал головой. — Люди часто боятся о том, чего они не понимают. Среди мохаве меня уважают как целителя, но во время испанской инквизиции меня сожгли заживо как ведьму.

Моя кожа вдруг стала горячей, запах топлива в кабине стал едким запахом горящих волос и дерева. В открытое окно залетали крики страдающих, и я подумала на миг, не было ли это радио. А потом я заметила в лобовом стекле отражение огня, седовласая женщина была привязана к колу, окруженная горящим деревом.

— Я помню! — охнула я в ужасе.

Эмпоте мрачно и с сочувствием взглянул на меня.

— Тогда это твой Проблеск того темного периода, — серьезно сказал он, мы приближались к заброшенному городу шахтеров. — Наши души встречались только в этой жизни.

— Может, я опоздала вас спасти, — сказала я, отгоняя жуткое видение.

— Может, нам было суждено встретиться только сейчас, — Эмпоте мудро улыбнулся. — Мало быть в нужном месте в верное время. Нужно быть верной личностью в том месте и времени. Наверное, ты не была готова, а, может, — он понизил голос почти до шепота, — я не был готов узнать тебя как ту, кем я тебя считаю.

— О чем вы говорите? — Феникс отвернулся от заднего окна.

— Пророчество Души, — ответил Эмпоте.

Джуд вернула голову в машину, ее волосы растрепал ветер.

— Ты веришь в эту сказку, старик? — она ухмыльнулась.

Эмпоте многозначительно посмотрел на меня.

— Полностью.

Джуд с жалостью покачала головой.

— Тогда ты не такой мудрый, как я думала. Пророчество — выдуманная история, чтобы дать нам надежду в безнадежной битве.

Рот Феникса раскрылся.

— Джуд! Так ты думаешь? Что наш бой безнадежен?

— Но мы же не побеждаем? — ответила Джуд.

— Может, пока нет, но такое отношение делу не поможет, — яростно спорил Феникс.

Джуд хмуро глядела на него.

— Как и вера в ложные пророчества!

Стало тихо, кроме шума ветра и шелеста шин на грубом асфальте. Я сидела между Эмпоте и другими, ощущая себя неловко, как неприглашенный гость на частной вечеринке.

«Только я не знала о Пророчестве? — думала я. — Почему Калеб или Феникс не упоминали его раньше?».

Мы ехали по городу-призраку, выгоревшие на солнце здания были неприятными.

— Надежда — единственное, что сильнее страха, — заявил Эмпоте. — Важно хранить надежду в сердце. Пророчество — не миф, а правда.

— Нам уже давали ложные обещания, — сказал Тарек, — и с трагичными последствиями. Почему ты уверен, что это правда?

Я посмотрела на Эмпоте, удивляясь тому, что уже были заявления, и что пошло не так в прошлом. Я стала сильнее сомневаться в суждениях мохаве.

Эмпоте повернулся для ответа.

— Потому что… — начал он.

Вдруг предмет упал с неба, рухнул перед пикапом. Эмпоте ударил по тормозам, и мы резко остановились.

— Что это было? — заорал Феникс.

Мы посмотрели на небольшой кратер в дороге.

— Какой-то снаряд? — со страхом спросила я.

— Оно по нам не попало, — отметила Джуд.

Тарек вышел из пикапа и осторожно осмотрел дорогу. Он вернулся мрачным, держал в руке крохотную разбитую камеру.

— Это дрон, — сообщил он. — Видимо, у него отключился навигатор, когда он влетел в мертвую зону.

Страх охватил меня, разбитая линза камеры, казалось, глядела на меня и насмехалась.

— Блин! Танас на хвосте, — сказала Джуд, ударив по панели приборов от злости.

— Тогда нам нужно скорее в Хейвен! — приказал Феникс.