Глава 13

Мэгги

Я переворачиваюсь в кровати и смотрю на часы. Мне не нужно вставать еще час, но знаю, что больше не усну. Я вообще почти не спала. Откинув одеяло, я сажусь и роняю голову на руки.

Боже, такая неразбериха. Чувствую, как все это переполняет меня.

— Пап, тебе лучше вернуться ко мне, — говорю я себе, прежде чем встаю с кровати и подхожу к комоду. Беру в руки фотографию в рамке, на которой он, Илай и я на мой семнадцатый день рождения. Боже, мы выглядели такими счастливыми. Несмотря на то, что нас было только двое, я всегда чувствовала, что мы с отцом полноценная семья. Мне нравилось, что наша семья растет. Или мне так казалось.

Теперь же я понятия не имела, что происходит. Илай посылает мне смешанные сигналы, которые не имею смысла. Не могу сейчас об этом думать. Я чувствую, что мой и без того непрочный мир рушиться. Я не могу потерять своего отца. Просто не смогу этого вынести. Не имея его или Илая… я выкидываю из головы эту мысль. Я подумаю об этом позже.

Хочу пнуть себя за всю ту хандру, которую испытывала все эти месяцы. Я должна была наслаждаться каждой секундой, которую могла провести с отцом. Что, если я больше никогда его не увижу? Из моего горла вырывается рыдание, и я подавляю его.

Иду в ванную, опираюсь руками на раковину и смотрю на себя в зеркало.

— Возьми себя в руки, Драммонд, — говорю я тем же тоном, каким мой отец всегда обращался ко мне, когда у меня случались истерики или эмоциональные срывы. — Поднимай свою задницу и делай дела.

Опускаю раковину, чувствуя себя немного лучше, и начинаю собираться, занимаясь обычной утренней рутиной, как и в любой другой школьный день. Когда открываю дверь своей спальни, то резко останавливаюсь, увидев тарелку с брауни. Я поднимаю ее.

Он сделал их. Сердце слегка трепещет от его усилий, но другая часть меня сомневается в том, что происходит. Зачем он это делает? Он действительно хочет меня? Может быть, он делает приятное, просто потому что знает, что должен. Теперь он мой законный опекун. У него нет выбора, поэтому он должен быть здесь.

Слышу, как из комнаты Элис доносится всхлип, и иду туда. Вхожу без стука и вижу, что она лежит в постели. Она выглядит так, будто плакала всю ночь. Я ставлю тарелку с брауни на прикроватную тумбочку и забираюсь в постель. Обнимаю Элис и позволяю ей плакать. Я мало что могу сказать, чего еще не было сказано. Знаю, что ей нужно хорошенько поплакать. Она почувствует себя лучше, и я хочу, чтобы она знала, что я здесь. Я буду лежать здесь вечно, если ей от этого станет легче. Элис в своей жизни уже потеряла достаточно людей. Майору лучше тащить свою задницу обратно.

— Спасибо, — шепчет она.

— Я люблю тебя, — говорю я ей, и она отвечает мне тем же. Сползаю с кровати, хватаю коробку с салфетками и несу их обратно на кровать. Она садится и берет несколько штук из коробки.

— Он вернется, — повторяю я ей то же самое, что и вчера вечером.

Она кивает, но я вижу на ее лице сомнение.

— Что это? — спрашивает она, глядя на брауни странной формы.

— Их сделал Илай. — Я протягиваю ей тарелку. — Хочешь одно?

Она секунду раздумывает, прежде чем взять одно из пирожных и откусить от него. Она едва успевает проглотить несколько кусочков и слетает с кровати, направляясь прямиком в ванную. Я слышу, как ее рвет.

— Господи, неужели они настолько ужасны? — я беру одно и кусаю. Они не очень хороши, но и не вызывают рвоты. Я слышу, как открывается кран, и через мгновение выходит Элис.

— Кажется, я все еще больна, — бормочет она, падая обратно на кровать.

— Что сказал доктор? — спрашиваю я, вспоминая, что мы не поговорили об этом прошлым вечером.

— Это пройдет.

Я кладу руку ей на лоб, чтобы проверить температуру, но она в порядке.

— Я собираюсь в школу, но, может быть…

— Нет, пожалуйста, иди. Я собираюсь вернуться ко сну. Попытаюсь выспаться.

— Ты уверена? — спрашиваю я. Мне не нравится идея оставить мою плачущую и блюющую лучшую подругу одну.

— Уверена, я могу написать или позвонить тебе, если ты мне понадобишься.

Я пристально смотрю на нее. Элис не очень любит просить о помощи. Она не любит быть помехой — это то, что укоренили в ней ее дерьмовые родители.

— Обещаю, — говорит она, заставляя меня чувствовать себя немного лучше.

— Ладно. Могу я сделать для тебя что-то, прежде чем уйду?

— Закрой шторы. — Я делаю, как она просит, затем выхожу из ее комнаты и закрываю дверь. Иду на кухню и останавливаюсь, когда вижу, что Илай готовит завтрак. Я скучала по этому зрелищу.

— Доброе утро, Солнце, — говорит он, подавая тарелку с рогаликом и клубникой на мое место за барной стойкой.

Ставлю тарелку с брауни и сажусь на свое место, не зная, что сказать. Вместо того, чтобы попытаться прояснить ситуацию, я тихо бормочу слова благодарности. Не хочу слышать то, что он может сказать. Поэтому решаю поесть как можно быстрее и уйти.

Я чувствую, как он смотрит на меня все время, пока ем. Когда я заканчиваю, он берет тарелку, стоящую передо мной, прежде чем я успеваю схватить ее, чтобы отнести в раковину.

— Я отвезу тебя в школу, — говорит он, лишая меня возможности быстро попрощаться.

— Нет, я в порядке.

— Мэгги, я отвезу тебя. — На этот раз он говорит с большей силой, и я стискиваю зубы.

Я злюсь, что он называет меня Мэгги, потому что от этого его слова звучат как приказ. И это он и есть. Технически, он мой опекун, и я должна делать то, что он говорит.

— Отлично. — Я поворачиваюсь и хватаю свой рюкзак. Выйдя на улицу, достаю свой телефон и ищу номер Сэма.

— Привет, — говорит Сэм, когда звонок соединяется. Он всегда такой бодрый по утрам.

— Привет, — отвечаю я в ответ.

— Что случилось? — Черт, я думала, что лучше скрываю все. Я рассказываю ему о том, что произошло, стоя рядом с грузовиком Илая. Ну, вкратце рассказываю ему про моего отца.

— Боже, Мэгги. Мне так жаль. Уверен, с ним все в порядке, — пытается он успокоить меня.

Я смотрю, как Илай выходит из дома и направляется к своему грузовику. Он сменил свои спортивные шорты и футболку на брюки и рубашку с закатанными рукавами, застегнутую на все пуговицы. Боже, ну почему он должен выглядеть таким сексуальным? Замечаю, что он больше не хромает. Я слышу, как он разблокирует замок грузовика, поэтому отвожу от него взгляд и забираюсь внутрь.

— Я знаю, — соглашаюсь я.

— Я могу что-нибудь сделать? — спрашивает он.

— Ты не проведаешь сегодня Элис? Она не очень хорошо себя чувствует и…

— Конечно, — быстро соглашается он. — Я заеду между занятиями. В середине дня у меня есть три часа перерыва.

Илай забирается в грузовик и заводит его.

— Ты просто спаситель, Сэм. Спасибо. Это очень много значит.

— Для тебя — все, что угодно, Мэгги.

Илай смотрит на меня, сжимая руками руль. Клянусь, я вижу ревность, горящую в его зеленых глазах. Я прощаюсь с Сэмом и вешаю трубку, после чего убираю телефон обратно в сумку.

— Я знаю, что твой отец разрешает тебе ходить на свидания, но ты не будешь этого делать, пока я имею право голоса.

— Что? — рявкаю я, разозлившись. Я ни с кем не встречаюсь, но его наглость просто смешна. Он тут всего пять минут, а уже ведет себя как полный придурок. — Знаешь, что? Да пофиг.

Я вскидываю руки вверх. Илай наклоняется ко мне, и у меня перехватывает дыхание, когда задаюсь вопросом, что он делает. Но звук щелчка моего ремня безопасности подавляет волнение, и он откидывается назад на свое сиденье. Илай сдает назад, и мы выезжаем на дорогу.

— Я ревную, — наконец говорит он, и я смотрю на него. Его костяшки пальцев белеют, пока он ведет машину, а взгляд суров, когда он смотрит перед собой. — Так чертовски сильно ревную, что это съедает меня изнутри.

Что-то в его признании успокаивает гнев внутри меня. Осознание того, что его злит мысль о том, что я с кем-то другим, согревает меня.

— Сэм — хороший друг. И ничего больше. Он всегда рядом, когда я в нем нуждаюсь. — Я знаю, что последние слова, это удар по нему, но ничего не могу с собой поделать. Раны от того, что он бросил меня, еще не затянулись.

Илай немного опускает голову, и я чувствую себя виноватой за свое замечание, потому что сейчас оно лишнее. Мы и так уже достаточно страдаем. Я не должна добавлять еще боли, как эгоистичный ребенок.

— Прости, — шепчу я, но знаю, что он меня слышит.

Он бросает на меня быстрый взгляд, прежде чем снова вернуть внимание на дорогу. Мы уже у школы, но он не подъезжает к месту, где обычно высаживают людей. Вместо этого он заезжает на стоянку и паркуется.

— Я был рядом больше, чем ты думаешь. — Я в замешательстве смотрю на него, когда он глушит грузовик. Он поворачивается ко мне лицом, и я чувствую всю интенсивность его внимания. — Солнце, не проходило и дня, чтобы я не видел тебя с тех пор, как ушел. Я не мог остановить себя.

— О чем ты говоришь? — спрашиваю я, зная, что это невозможно.

— Иногда… — Он отрицательно качает головой. — Ладно, все время я следовал за тобой в школу и домой, чтобы убедиться, что ты доберешься в безопасности. Черт, я даже каждый день получаю отчеты о твоей работе в центре. Неужели ты не видишь этого? Разве ты не понимаешь, о чем я говорю? Я… — Он замолкает, когда раздается стук в окно. Мы оба поворачиваемся и видим мисс Петти, стоящую рядом с улыбкой на лице.

Илай нажимает кнопку и опускает для нее окно.

— Мистер Темная обжарка с один сахаром. Я скучала по тебе в кафе на нашем утреннем свидании. — Она поднимает свой стаканчик с надписью «Кофейня Моджо». Теперь я чувствую, как меня насквозь пронзает ревность. Конечно же, он ходит на свидания. А я-то думала, что он вот-вот признается мне в вечной любви. Теперь я просто чувствую себя глупой.

— Мэгги. — Мисс Петти с улыбкой поворачивается ко мне.

— Привет, — это все, что я могу сказать.

Не могу сидеть здесь и слушать, как они флиртуют, поэтому хватаю свою сумку и выпрыгиваю из грузовика. Мне нужно как можно быстрее уйти от них обоих.