- Люб, это и правда Клуни был, - многозначительно проговорила она, - я вспомнила, Люб.

- Влад его зовут, вроде бы, - буркнула Люба себе под нос тихо, пока они шли к дивану, и добавила, - у тебя и правда мужики как на подбор, один другого краше. Но Клуни, конечно, даже Леше не ровня, стоишь рядом и ноги подгибаются, это прямо какой-то новый уровень сметающей с ног сексуальности. Увидела бы такого раньше, наверное, с ним вместо ДиКаприо во снах бы кувыркалась… - и засмеялась.

От этого смеха Кате вдруг стало так тепло на душе, что она и сама невольно улыбнулась.

- Люб, что делать-то мне теперь? С Владом этим, с Лешей…

- Да черт его знает, Кать, у тебя не жизнь, а кино, ей богу. Но, чтоб ты знала, Леша явно тебя тут запер и старается, чтобы ты не могла ни выйти, ни поправиться быстро, – она снова суетливо окинула взглядом стены вокруг, - скажу, хрен с ним, если звук они пишут. Леша твой надавил на Михаила, чтобы медикаментозно кормить тебя, чтоб только мяса не давать, а я, видимо, работы уже все равно лишусь, но я выкинула ампулы, тебе нельзя так. Тебе очень нужно питаться нормально, с белками, с витаминами, естественно. Я изучала, я же говорила, что доучиваюсь на врача, у тебя пищеварительная система после длительного стазиса должна привыкать к нормальной пище, иначе вплоть до отмирания участков кишечника может быть. В общем, я все равно буду покупать и носить тебе мясо, кисломолочку, яйца. Там в пакете печень, я постараюсь быстро приготовить, и надо съесть, пока не вернулся муж твой, хорошо? Полежи, я пока йогурт тебе дам, пойду готовить. Не кружится голова-то?

- Нет, Люб, нормально вроде, - проговорила Катя, - телефон-то твой, это опять Леша что ли звонил?

Девушка подошла к столу и подняла трубку.

- Ага, 3 пропущенных от Михаила Сергеевича и 5 от Леши. Надо Михаилу перезвонить. Тебе телефон принести, чтобы ты мужу набрала? Браслет твой, по-видимому, сигналы разослал, что тебе плохо.

Катя недовольно покачала головой:

-Нет, не надо, пусть понервничает, устроил тут слежку, камеры, браслет еще этот.

Люба невозмутимо набрала номер и проговорила в трубку:

- Да, Михаил, слушаю, – она вздохнула, слушая что-то на том конце провода, - Да, ей стало плохо в ванной. Нет, не потеряла сознание, я рядом была, – она недовольно цокнула. - А вы чего хотели-то? Вы же питание ей обрубаете сами, у нее гемоглобин уже в минус скоро уйдет, тут богатырь рухнет в обморок, не то что едва в себя пришедшая коматозная. Знаете что, Михаил Сергеевич, я вообще-то клятву Гиппократа давала, еще когда на медсестру училась, и не важно, что я еще не совсем врач, не надо на меня орать, на Тамару свою орите или думаете, что никто в клинике не знает, что вы с ней давно вместе. Не буду я ее колоть заменителями, только витамины буду капать! – девушка взвилась, приобретая горделивую позу, - Ну и увольняйте! И вообще, идите вы …в жопу!

С этими словами Люба отключилась и, бросив трубку обратно на стол, так же решительно пошла в кухню. Катя ошарашенно проводила ее взглядом и решила последовать за ней. Металлическое сердечко все еще было зажато в ее кулаке, и куда его прятать она совсем не придумала.

- Люб, подожди меня, не хочу тут одна оставаться.

Дойдя до пакета на столе, девушка решительно вывалила на стол все его содержимое, уже демонстративно не боясь камер, вытащила откуда-то из груды еды йогурт и протянула Кате.

- Держи, дорогая! И кушай, пока твой благоверный не вернулся.

Катя присела на край стула, забирая баночку.

- Люб, что случилось?

Медсестра громко долбанула сковородой о плиту, с таким же грохотом швырнула доску на столешницу и начала резать печень.

- Уволили меня, да и насрать! – не поворачиваясь, взвизгнула Люба, продолжая с остервенением резать, будто резала сейчас не печенку, а Михаила, с которым едва закончила разговор, - Нашлись тут вершители судеб! Кать, ты ешь, не отвлекайся, меня явно же больше к тебе теперь не пустят, с понедельника, наверное, Анжелку пришлют.

- Да не хочу я Анжелу никакую, она же стерва, она еще в больнице полоскала тебя в каждые свободные уши, к Толику клинья подбивала, меня мымрой за глаза звала, думала, что не слышу. Она меня ненавидит, – взвизгнула теперь Катя.

- Зато я сейчас у тебя в гостях уже на правах подруги, так что могу не скрываться, че они мне теперь сделают? Хочу печенкой тебя кормлю, хочу йогуртом, хочу ножку куриную варю. – Она закинула мясо на сковороду и то сразу ароматно зашкворчало.

- Люб, не уходи, а? – протянула девушка расстроено.

- Катюш, я не могу. Слушай, а может, поехали со мной? Я правда не в городе живу, а тебе как скакать по электричкам, да к тому же, ну не в летнем же платье, там вон дождь опять зарядил. – в ее голосе чувствовалась толика грусти, оттого, что не могла придумать, как помочь.

Она перевернула печенку, убавила огонь и накрыла сковороду крышкой.

- Четыре уже подходит, у меня последняя электричка в пять, побегу я. – Она понуро подошла к Кате, - Печенку выключишь через 15 минут и сразу садись есть, Леша вроде тоже к пяти должен был подъехать. Проводишь?

Катя доскребла последнюю ложку йогурта, откладывая пустую баночку на стол, и кивнула.

- Люб, а Влад … - она остановилась, подбирая слова, - он сказал еще что-нибудь?

Люба уже дошла до коридора и начала обуваться. Она судорожно перебирала скомканный разговор в голове, точно уловив, что Владу, кажется, было важно, чтобы она не сболтнула лишнего, в том числе Кате. Логики она в этом не видела, кроме разве что пресловутых камер, на которые не стоило сорить лишними словами, но парень явно был из полиции, а полиции Люба доверяла. «Раз сказал ничего не говорить, значит нельзя», решила девушка.

- Он уверен, что ты в опасности здесь, Кать. И кулон спрячь, – она застегнула куртку и, уже выходя в дверь, тихо шепнула, будто в стену, - Обязательно завтра езжай к родителям на кладбище и будь осторожна. Пока, Катюш, не прощаюсь. Позовут Анжелу, позвони мне, приеду, может, допрошусь ключа у Клавдии внизу. Что-нибудь придумаем, ты главное не забывай, звони, я на твоей стороне, мы – подруги, слышишь. Я постараюсь помочь, чем смогу.

Катя плакала, следя за тем, как девушка, грустно улыбнувшись, помахала ей рукой, и предательский лифт увез ее куда-то вниз. Кулон был все еще зажат в ладони, но он будто грел, говоря: «Все будет хорошо, я с тобой», слегка успокаивая.

Дверь захлопнулась и Катя поплелась в сторону спальни, достала дневник и засунув сердечко между страниц, вернула его под матрас. Предстояло найти выход, а пока, она решила отстраниться и решать текущие проблемы, пока не появились явные новые.

«Надо съесть печень, пока не пришел Леша, остальное потом. Я обещала Любе. Люба на моей стороне. Не решу все сама, поможет. А не поможет…» на этой мысли она запнулась, но мозг сразу подкинул ответ: «…так сама себе помогу. Я кто угодно: мымра, дура, коматозница, но не размазня, меня голыми руками не возьмешь», и она решительно направилась в кухню.

Глава 30

Никогда в кабинете подполковника ФСБ Вихрова не было так людно. Он вообще редко привечал в своем кабинете коллег, вызывая в свою берлогу только ближайших подчиненных. Но сегодня выбора не было, а люди не вполне были его коллегами. По крайней мере, не все.

Первыми приехали отец и тот самый лейтенант, что донес отцу о встрече с Катей на дороге. Влад попросил отца привезти его, и лейтенант боязливо озирался, явно опасаясь неведомого вызова на верхние секретные этажи управления ФСБ. Зачем они приехали, отец Вихрова тому явно не сказал. Следом подполковник вызвал троих силовиков из своего отдела во главе с Андреем. Он шпынял парня, приучая к местным порядкам, учил не прогибаться под изменчивый мир, воспитывал в том характер, но доверял ему, как себе, знал, что не подведет. Если отец и лейтенант сидели на диване, его парни уважительно стояли, выстроившись в шеренгу у стены, почти как почетный караул. Светлана запаздывала.

Влад постукивал пальцами по клавиатуре, пуская на печать разные файлы, которых буквально за считанные часы, благодаря Светлане, в его важнейшем расследовании стало больше в разы.

- Ребят, вольно, присаживайтесь, - кинул он своим подопечным, указывая на стулья у дивана, – Знакомить вас не буду всех, сами уж как-нибудь. Сейчас Света подойдет и начнем.

Капитанша, чуть запыхавшись, влетела в дверь, захлопывая и закрывая ее на замок за собой под одобрительный взгляд Влада.

- Здравствуйте, Владимир Викторович, - кивнула в приветствии девушка отцу Влада и просеменила к столу.

- Светлан, садись на мое кресло, у меня тут не так много мест, ты больше всех в курсе, поправь, если я что-то не то буду говорить.

Он встал, уступая ей свое место, и обошел каждого, подавая распечатанные стопочки бумаг.

- Итак, перед вами, как сказала наш гуру архивного дела, Светлана, мое легендарное розыскное дело П68Р6206. Многие из вас уже видели данные из него, но сейчас, обратите внимание, оно стало сильно толще. Все потому, что я нашел разыскиваемую и считавшуюся пропавшей без вести последние три года Екатерину Павловну Морозову.

В кабинете воцарилась гробовая тишина, лишь отец Влада начал листать распечатку, что-то хмыкая.

- А ты уверен, что нашел? Не поторопился? – спросил мужчина, поднимая глаза на молодого человека.

- Что нашел, я уверен, а вот чтобы ее теперь вернуть, мне уже нужна помощь, - он перевел взгляд на лейтенанта, - вы ведь ее заметили в машине Алексея Вельда, верно?

Стас обомлел, белея и косясь на начальника слева.

- Говори уже, можно тут, я же сам тебя привез, наверняка бы ведь заранее предупредил, если б молчать стоило, - недовольно пробурчал на подопечного Владимир.

Стас встал, словно отвечая в школе или стоя перед судом:

- Да, я ее увидел, когда остановил Вельда за превышение скорости на Чистых прудах. Она сидела в машине у него и выглядела очень испуганной, но из машины не вышла. Вельда пришлось отпустить, а она с ним уехала. Но я больше не знаю об этом ничего.