25

КАКОЙ-ТО БЕСПОРЯДОК СЛЕВА от дверей отвлек внимание Яз от корабль-сердца, хотя то было отделено от нее всего тремя дюймами древесины.

Это был не столько шум, сколько ощущение. Благодаря тому, что ее чувства были широко открыты из-за близости корабль-сердца, она могла видеть, что вокруг одного конкретного места на стене нити кипели в воздухе, как пар над булькающим котлом.

На ее глазах из середины одного из огромных блоков песчаника появилась каменная рука. Конечность двигалась, как живая, а камень изгибался вокруг нее, как слой грязи. Мгновение спустя протиснулось плечо, от протянутой руки отхлынул камень, обнажив пальцы из плоти и крови.

Постепенно, словно высвобождаясь из густого и липкого пудинга, появился человек. Последние остатки его каменной облицовки втекли обратно в стену, и поверхность выровнялась так, что не осталось никаких следов его прохождения. Он стоял там, высокий мужчина средних лет, седые бакенбарды по обе стороны головы и густые черные волосы, тоже с проседью, аккуратно подстриженные. Его мантия было мечтой радуги, радостным буйством красок, разительно отличаясь от кислого выражения его лица, в котором смешивались удивление, гнев и некоторая доля опасения. Он прищурил темные глаза на Яз, определяя ее как вероятную причину хаоса.

— Объясните. — Магистр Атоан не повысил голоса, но сдержанность, необходимая для того, чтобы не делать этого, дрогнула в этом единственном слове. Он взглянул на Куину, отпустил ее и перевел взгляд на Сестру Сова.

— Я не уверена, что смогу. — В голосе старухи тоже слышались признаки напряжения, хотя и по другой причине. — Похоже, ваше корабль-сердце сдвинулось с места.

Атоан махнул рукой в сторону дверей, и после различных скрежещущих и глухих звуков они начали открываться. Яз отступила назад, чтобы избежать удара.

Корабль-сердце висело в воздухе на уровне груди и было невероятно большим. Если бы Яз попыталась обхватить его обеими руками, кончики пальцев не дотянулись бы друг до друга на пару дюймов. Оно сияло золотым светом, почти белым, таким же, как звезда Надежды, находившаяся в багровых небесах. Как и все звезды, сердце казалось скорее плоской дырой в другое место, а не сферой. Яз представила, что могла бы просунуть сквозь него руку и, возможно, оказаться погруженной до плеча в Путь.

Свет был таким ярким, зрелище таким завораживающим, что долгое мгновение Яз даже не замечала ни железной клетки вокруг звезды, ни длинных цепей, тянущихся от клетки в огромное фойе за ней.

Атоан прищурился от яркого света.

— Как она это делает? — спросил он Сестру Сова.

— Что именно? — Монахиня, казалось, испытывала благоговейный трепет перед корабль-сердцем, несмотря на то, что за плечами у нее было много лет.

— Все это…

— Ну, вот почему я подумала, что вам будет интересно ее оценить, — сказала Сестра Сова. Она повысила голос: — Яз, ты не могла бы что-нибудь сделать с яркостью?

Яз протянула руку к звезде и повернула ладонь. Обычно ей не требовалось махать рукой, чтобы отдать команду звезде, но эта, похоже, рассматривала команды как просьбы и требовала, чтобы они были подчеркнуты.

Пламя корабль-сердца превратилось в сияние, от которого больше не было больно глазам. Теперь звезда казалась идеально белой сферой, по которой медленно пробегали и исчезали золотые прожилки.

Откуда-то из глубины вестибюля Яз уловила испуганный вздох и шипение:

— Это делает она?

Аура звезды тоже поблекла, хотя и оставалась мощной, позволяя некоторым магам, которых Яз теперь могла видеть в фойе, продвинуться вперед.

Магистр двинулся к Сестре Сова, но остановился в нескольких ярдах от нее.

— Верните корабль-сердце в мое хранилище! — крикнул он, приказывая не Яз, а академикам.

Несколько магов взялись за дальние концы цепей. Яз узнала в маге в фиолетовой мантии ту самую Йелну, которая присутствовала на втором испытании, представляя Академию вместе с двумя другими. Именно она услужливо предложила дать Яз гротон, чтобы ее невыполнимая задача стала еще более невыполнимой.

Держа за четыре цепи, восемь магов начали буксировать звезду обратно в Академию, и Яз сразу поняла две истины. Во-первых, никто из них не мог управлять звездами так, как она, а во-вторых, никто из них не мог подойти к корабль-сердцу ближе, чем на пять ярдов. Магистр прошел сквозь собственную стену не для того, чтобы произвести на них впечатление своей доблестью, а потому, что двери были заблокированы корабль-сердцем.

КОГДА ЗОЛОТАЯ ЗВЕЗДА отступила по длинному коридору, ведущему в сердце зала, магистр Атоан поднялся по ступенькам, чтобы присоединиться к Сестре Сова, не сводя глаз с Яз.

— Вам не нужно было так громко стучать, чтобы войти, сестра. Но вы правы. Я очень заинтересован в знакомстве с этой послушницей. — Он взглянул на Куину. — Этими послушницами. — И снова он перевел взгляд на Яз. — Позвольте мне пригласить вас на ланч. Его должны подать совсем скоро.

К явному удивлению сестры Совы, они обнаружили, что сам магистр ведет их в Зал Академии по длинному коридору, вдоль которого стояли двери. На полу лежали предметы, похоже оброненные во время бегства от наступающего корабль-сердца: тарелка с маленькими пирожными, шарф, любопытный треугольник из зеленого камня. Атоан перешагивал через них без комментариев. Дальше дверь свисала с петель, деревянные щепки вокруг замка были разбросаны по кафельному полу. Должно быть, именно здесь звезда выбралась наружу. В соседней комнате в стене была пробита дыра. Помещение было усеяно осколками штукатурки и обломками дерева. Яз могла чувствовать гаснущее корабль-сердце в пространстве за стеной, снова окруженное аурой сигилов. Она сопротивлялась тому, чтобы извиниться за ущерб и помехи. Насколько она знала, Атоан мог быть на службе у Сеуса, а у нее было слишком мало уроков Тени, чтобы быть в состоянии убедительно сказать этому мужчине «извините».

Зал Академии оказался больше, чем представляла себе Яз, а это, в свою очередь, означало, что императорский дворец, который заставлял его выглядеть маленьким, должен был быть еще более обширным, чем казался на первый взгляд. Коридор продолжался и, наконец, привел к большому залу, проходящему через все четыре яруса Зала и заканчивавшегося многооконным куполом главной крыши. Галереи окружали периметр зала на каждом уровне, и горстка нервных академиков или сотрудников Академии стояла, наблюдая с высоты, словно опасаясь, что корабль-сердце может снова прийти в движение.

Атоан пересек комнату и отпер одну из дверей, выходивших на нее. Он поманил их к себе.

— Мой кабинет. — Он отошел в сторону, пока Сова и две послушниц проходили, затем помахал кому-то, кого они не могли видеть. — Еду на четверых. Быстро, быстро!

Они вошли в роскошный кабинет магистра. Пол покрывал толстый ковер с замысловатым рисунком. Стол, за которым сидел Атоан, был отполирован до блеска, столешница темно-красного цвета была украшена всевозможными геометрическими узорами и вставками из других пород дерева.

В камине горел огонь, отчего в комнате было почти невыносимо жарко, а все пространство стены занимали огромные полки, на которых плечом к плечу стояли еще более величественные книги, перемежаемые странными диковинками.

— Садитесь, садитесь! — Атоан указал на обитые тканью стулья перед камином, и когда он это сделал, три стула повернулись лицом к столу. — Ну, меня вы знаете, и я, конечно, узнал уважаемую Сестру Сова. С кем еще я имею честь встречаться?

Сестра Сова указала на каждую из них по очереди:

— Послушница Куина. Послушница Яз.

— Вы обладаете удивительной силой контроля над моим корабль-сердцем. — Атоан сразу перешел к делу. — Мне, конечно, интересно поговорить с вами о том, как вы научились такое делать. Но я полагаю, вы уже знали, что мне будет интересно. Это был умный способ привлечь мое внимание. Но почему вы хотели привлечь мое внимание? — Он откинулся на спинку стула, его яркая мантия взметнулась вокруг него.

Под пристальным взглядом магистра Яз поняла, что у нее не хватит духу лгать или играть роль, хотя эти вещи были инструментами для выживания здесь, в зеленом мире, точно так же, как выживание на льду может зависеть от тщательного сшивания шкуры или наилучшего способа идти навстречу встречному ветру. Вместо того, чтобы плохо лгать и прослыть дурой, она решила говорить так же прямо, как и маг, и полагаться на свои силы.

— Вы держите в плену нашего спутника.

Сестра Сова бросила на Яз взгляд широко раскрытых глаз.

— Держим в плену? — Атоан склонил голову набок, выражение его лица было озадаченным. Он сложил пальцы домиком перед губами. — Это кажется маловероятным. Мы не держим здесь людей против их воли. На самом деле, как вы уже испытали, войти к нам труднее, чем выйти. Как зовут вашего спутника? Как выглядит этот человек? Сколько ему лет? Возможно, я его видел.

Яз почувствовала, что сбита с толку этим неожиданным ответом. Неужели Атоан сейчас использует ложь против нее, несмотря на то, что она выбрала честность?

— Его зовут Теус. — Она наблюдала за лицом мага в поисках каких-либо признаков узнавания.

— У нас есть Тебус, но она девочка и работает с нами уже два года…

Яз взглянула на сестру Сову, которая одарила ее нейтральным взглядом, как бы говоря: Ты вырыла яму — сама из нее выбирайся.

— Вы бы узнали Теуса, если бы видели его. — Яз решила безжалостно придерживаться правды. — Он… ну, он…

— Железный пес, — вставила Куина с сильным акцентом на своем зеленом языке. — С половиной бога в нем. — Она кивнула, увлекаясь своей темой. — Плохой половиной.

— Замечательно! — Атоан приподнял обе брови, хотя Яз не могла решить, было ли его удивление искренним, или, возможно, он теперь узнал в них представителей лед-племен и относился к их заявлениям с мягким скептицизмом, который дедушки приберегают для рассказов малышей. — Хорошо. Я не знаю ни о каких железных собаках в Академии, но я, конечно, могу послать слово и выяснить, есть ли у кого-нибудь из наших выпускников такой, спрятанный в их лаборатории. — Он взглянул на Сестру Сова, словно хотел произнести «железный пес?», но передумал.