– Как у тебя дела с Романом?

В основном меня интересовало, как обстоят дела с его семьей, но я не был уверен, готов ли он говорить об этом. Эли усмехнулся.

– Потрясающе. О, я хотел поговорить с тобой об этой идее с фотосессией.

Он был похож на собаку, одержимую своей любимой игрушкой. В конце концов эта фотосессия будет сделана лишь для того, чтобы заставить его сосредоточиться на чем-то другом.

Однако Эли, похоже, не понимал, что сводит меня с ума. Он просто так ясно видел это в своей голове и был так взволнован, что снова бросился в атаку.

– Я разговаривал с Романом, и у нас появилась лучшая идея. Что ты думаешь о том, чтобы попросить Уайлдера сняться в ней с тобой?

Что?

Я просто стоял и смотрел на него.

Эли, казалось, понял, что я был шокирован, потому что он снова сел, возбужденно жестикулируя. – Ты еще не можешь сказать "нет". Ты еще не слышал всей идеи. У Уайлдера есть все эти потрясающие татуировки, и они должны быть и на остальном его теле, ты же знаешь, что так и есть. В тебе есть та сладость, которая проявляется на фотографиях, это была бы такая классная БДСМ-съемка. Контраст был бы потрясающим.

Он был слишком взволнован и слишком убежден в своей правоте, чтобы в тот момент понять слово "нет". Не помогло и то, что он, вероятно, прав. Даже мне пришлось признать, что сцена будет потрясающей. Я просто не мог представить, чтобы Уайлдер сделал это или даже попросить его подумать об этом. Да просто представить себе этот разговор было почти невозможно.

– Посмотрим. Я ничего не обещаю, Эли. – это было всё, что я мог сделать, чтобы разорвать пузырь восторга, в котором он находился. Мне просто нужно подождать, пока Роман заговорит об этом, и тогда я смогу найти способ отвязаться от этого. Иногда с Романом бывало трудно, но он знал, когда нужно отступить.

В отличие от Эли.

Эли только улыбнулся. Если он и услышал какое-то нежелание в моем голосе, то проигнорировал его, что меня нисколько не удивило.

– Ты увидишь. Это будет шикарно!

Новый разговор был таким же трудным, как и старый. Иногда я даже не знал, зачем я что-то с ним пытался.

– Что вы будете делать в эти выходные?

Он пожал плечами.

– Я еще не знаю. У Романа в субботу днем съемка, с которой я собираюсь помочь, и у меня есть еще кое-какие документы, которые надо сделать. Хотя это должны быть довольно ленивые выходные.

– Никаких сумасшедших съемок, запланированных только для вас двоих?

Эли усмехнулся.

– Я сказал ленивые, а не скучные.

– Просто помни, что сказал Престон. – я рассмеялся, когда Эли закатил глаза. Мы все слышали, что Престону пришлось сказать об Эли и Романе в студии наедине. Но Престон уже почти отказался от попыток напомнить Эли, чтобы тот не слишком сходил с ума в студии.

Лекции не работали.

Иногда у меня было такое чувство, что Эли делал это только для того, чтобы понажимать на кнопки Престона. Он, казалось, думал, что Престон был в слишком сильном стрессе, и тут я соглашусь с ним. Но заставлять Престона читать лекции о поведении было не лучшим способом помочь. Не то чтобы Эли был согласен со мной.

– Престону нужно больше радостей жизни. Он работает больше часов, чем ему нужно, и в последнее время я слишком часто замечал, что он спит в квартирах наверху. – тон Эли перешел от готовности поддразнить к искреннему беспокойству.

– Ты просто беспокоишься за Престона, или ты расстроен тем, что он мешает тебе веселиться? – я знал, насколько они с Престоном близки, и поэтому просто дразнил его.

Эли только усмехнулся и пожал плечами.

– Что я могу сказать? Ему нужно хобби. Или кто-то, на ком можно зациклиться. Может найти и для него сталкера?

Возможно, у Престона и не было сталкера, но у него был кто-то, кому было очень любопытно все, что он делает.

– Я не уверен, что это самый здоровый вариант. И я говорю по собственному опыту, не забывай. – просто потому, что мне повезло, не означало, что нам нужно желать одержимого преследователя Престону.

Эли фыркнул.

– Ты становишься слишком скучным. Нам нужно больше поводов для радости. Нам нужно собрать всех вместе и выйти куда-то. Прошло слишком много времени с тех пор, как мы делали что-то веселое.

– И кто в этом виноват? Ты единственный, кто одержим своим мужчиной. – но тихие вечера дома, когда можно сделать работу, не были ужасными.

Эли усмехнулся.

– Риз был ничем не лучше.

Закатив глаза, я подошёл к шкафу и вытащил маленькую спортивную сумку, чтобы все упаковать.

– Я так часто оставался один, что превратился в сталкера. Если бы я попал в беду, это была бы твоя вина.

Эли рассмеялся.

– Потому что я оказываю ужасное влияние. Разве это не шикарно?

– Не уверен, что назвал бы это шикарным.

Вернувшись к комоду, я начал складывать ночнушки и вещи, о которых упоминал Уайлдер. От одной мысли о том, что может случиться, у меня подкашивались колени. Может быть, каблуки были не такой уж хорошей идеей.

Эли должно быть, почувствовал, как я нервничаю, потому что спрыгнул с кровати и бросился через комнату. Обняв меня, он поцеловал меня в щеку.

– У тебя будет чудесная ночь, и ты покажешь, какой ты сексуальный, своему большому татуированному красавчику.

Я просто надеялся, что Эли прав.