Лиам защитил ее, спас, заботился о ней. Сильный, ворчливый и немногословный, но при этом никогда не проявлявший жестокости. Всегда думал в первую очередь о ней — о ее защите, безопасности, комфорте.
О нем никто не заботился.
Теперь нет. Она здесь. Она позаботится о нем.
На этот раз она его спасет.
Ханна опустилась на пятки, закусила нижнюю губу и осмотрела комнату, отчаянно ища что-нибудь, что могло бы помочь, ответы, в которых она нуждалась.
Ничего не было. Ничего, кроме нее самой.
— Ты не умрешь из-за меня, — прошептала Ханна. — Я тебе не позволю.
Огонь потрескивал. Поленья тлели и плевались. По комнате разливалось тепло.
Призрак посмотрел на нее. Его хвост подрагивал. Шарлотта крепко спала в своем ящике. Им было тепло. Они в полной безопасности.
Она поднялась на ноги. Стянула с себя толстовку. Позволила ей упасть на пол. Затем стянула две термофутболки с длинными рукавами и майку под ними.
Стащила вниз спортивные штаны и выпуталась из еще влажных шерстяных носков. Минуту она стояла обнаженная, чувствуя себя уязвимой и незащищенной.
Ханна и раньше обнажалась перед Лиамом. Он помог ей родить. Он спас ей жизнь. Он спас жизнь ее дочери.
В этом поступке нет ничего предосудительного. Ничего плохого. Ни в ее наготе. Ни в том, что она собиралась сделать.
Она не колебалась, когда двигалась к матрасу. Никаких сомнений в ее сознании. Она подняла одеяла и скользнула под него. Обернула одеяла вокруг них двоих, подоткнув концы под ноги.
Подавшись вперед, Ханна прижалась своим мягким телом к его сильному, мускулистому туловищу, обхватив его тонкими руками, сложив ноги на его бедрах. Прильнув к нему, она направила тепло своего тела в Лиама, свою жизненную силу, свою энергию.
Она желала ему жизни каждым упрямым, яростным ударом своего сердца.
Веки Лиама дрогнули и открылись. Он повернул голову и посмотрел на нее.
И сказал:
— Ханна.