— Я начинаю это понимать.

Ривер открыл заднюю дверь и Джесс наклонилась, чтобы осторожно положить Джуно на сиденье, пристегивая ее. Когда она выпрямилась, закрывая дверь, он все еще был там. Небо было темным, автостоянка почти опустела. В ближайшем кустарнике стрекотали сверчки. Джесс задавалась вопросом, собирается ли он поцеловать ее. Тоска по нему, казалось, разрасталась внутри нее, как звезда.

— Еще раз спасибо, – сказала она.

Мгновение растянулось, а затем он наклонился, слегка отклонившись влево в самую последнюю секунду, так что его губы прижались к уголку ее рта. Ей было бы так легко слегка повернуть голову в ту или иную сторону, и они оба это знали. Она могла бы сделать это более интимным, или она могла бы отказать ему. Вместо этого она держала их там, в этом странном подвешенном состоянии, чувствуя, как его губы так близко к ее губам, его теплое дыхание обдувает ее кожу. Она была в равной степени осторожной и похотливой. Ей нужно было защитить свою маленькую семью, она хотела, чтобы его рот был открыт, чтобы от него исходил жар. Ей нужно было доказательство того, что все это не было фальшивкой, она хотела, чтобы его руки отбросили ее одежду.

Она была трусихой.

Он выпрямился и одарил ее последней, долгой улыбкой.

— Спокойной ночи, Джесс. – Прежде чем он успел отвернуться, она поймала его пальцы своими. – Ривер.

Он хмуро смотрел на нее сверху вниз, ожидая, но чем дольше она стояла там, глядя на него снизу вверх, тем больше выражение его лица менялось от беспокойства к пониманию. Наконец, он взял ее руку в свою, переплел их пальцы вместе.

— Ты в порядке?

Она кивнула, проглотив комок тоски в горле. Прижав руку к его груди, она потянулась, и он осторожно замер, когда она коснулась губами его губ. Когда она отошла, он посмотрел на нее сверху вниз с той же непроницаемой сдержанностью. Если бы она была менее измотана, Джесс чувствовала бы себя полной идиоткой.

— Да, извини. Просто. Хотела это сделать.

Ривер протянула руку, нежно убирая волосы за плечо.

— Даже без зрителей? – тихо спросил он.

— Я поражена, что мы сделали это при такой аудитории.

Улыбка медленно расползлась по его лицу, начиная с глаз и спускаясь к губам, которые изогнулись в застенчивом облегчении. Наклонившись, Ривер прижал эти губы к своим, и то же ощущение парения подействовало на нее, как наркотик. Он подарил ей серию сладких, коротких поцелуев и, наконец, наклонил голову, чтобы прикусить ее нижнюю губу, подталкивая ее рот, заставляя его открыться, чтобы он мог попробовать ее на вкус.

Первый контакт с его языком был подобен выстрелу адреналина в ее сердце, посланному с шокирующей четкостью и скоростью по всем конечностям. Тихий звук облегчения вырвался из ее горла, и это перевернуло что-то в нем, его руки обхватили ее спину, притягивая ее к себе.

У Джесс возникло острое желание каким-то образом проникнуть в него, целуя его с такой сосредоточенной, нарастающей интенсивностью, какой она никогда раньше не испытывала. Даже на коктейльной вечеринке. Вдвоем в темноте парковки, с черным небом вокруг и пальцами холодного, влажного февральского воздуха, проникающего под их воротники, Ривер не оставил места, прижимая ее к себе и запустив свою теплую широкую руку под подол ее свитера, прижимая ладонь к ее спине.

Напряженные, голодные звуки вырывались всякий раз, когда они отстранялись и возвращались за добавкой. Он собственнически наклонился, одной рукой крепко держа ее за спину, другая скользнула вверх по ее шее, обхватила подбородок, зарылась в волосы. Джесс могла в одно мгновение увидеть, как легко он поглотит ее. Ток вибрировал, когда они сошлись вместе; он стал меньше человеком, чем чистой энергией, руки дрожали от сдержанности. Она представила, как откидывается на спинку кровати, наблюдая, как он крадется вперед, предвкушая, каково это — позволить ему делать с ней все, что он захочет. Умоляя его об этом.

Ривер прервал поцелуй, тяжело дыша и прижимаясь лбом к ее лбу.

 — Джесс.

Она ждала большего, но, казалось, это было все, тихий выдох ее имени.

Медленно, с ясностью резкого, прохладного воздуха в легких и ощущением опьяняющей тяжести его тела, прижатого к ней, она пришла в себя. Ночное небо щекотало ей затылок; над головой гудел натриевый фонарь.

— Вау, – тихо сказала она.

— Да.

Он отстранился и посмотрел на нее сверху вниз, привязь, соединяющая что-то внутри нее с ним. Они были тихими, но воздух не казался пустым.

Ривер вытащил руку из-под ее рубашки, и кожа на ее спине внезапно стала холодной без тепла его ладони. А затем ощущение удвоилось, когда она откинулась на холодный борт своей машины, по ее телу пробежала сильная дрожь.

Внезапно она осознала.

Ее машина.

Джуно.

Джесс резко обернулась, с ужасом вспомнив только в первый раз за несколько минут, что ее ребенок, возможно, могла наблюдать за этим через окно. Джесс вздохнула с облегчением, обнаружив, что Джуно все еще спала.

О чем я только думала?

Ривер отступил, обхватив свою шею руками.

— Черт. Мне жаль.

— О Боже. – Джесс подняла руки к лицу, затаив дыхание по совершенно новой причине. – Нет, это я начала. Мне жаль.

Она обошла машину со стороны водителя, встретившись с ним взглядом поверх крыши машины. Она теряла голову. Все происходило слишком быстро, и у нее было ощущение, что ни один из них не был за рулем.

— Спасибо, – сказала она, чувствуя, как понимающе, расчетливо он наблюдает за ней. Джесс внутренне встряхнулась, она едва знала его. Она позволяла этой ерунде с родственными душами действовать на нее.

— Спокойной ночи, – тихо сказал он.

— Спокойной ночи, – ответила Джесс хриплым голосом. Она волновалась, ее паника, похоть и замешательство ясно читались на ее лице. Должно быть, она выглядела как сумасшедшая, с широко раскрытыми глазами и затаив дыхание, но нежность согревала его взгляд изнутри, как будто он видел именно того человека, которого хотел видеть.