Она видела, что его любопытство явно удовлетворено. Они повернулись и неторопливо пошли обратно по коридору в сторону вечеринки.

— Ты упомянула, что всегда жила рядом со своими бабушкой и дедушкой. Твои родители передали или…?

— Моя мама боролась с зависимостью, до сих пор борется, и отказалась от опеки надо мной, когда мне было шесть. Я никогда не знала своего отца.

— Оу. – Он остановился и повернулся к ней, широко раскрыв глаза. – Ух ты.

Боль на его лице казалась неподдельной. Джесс медленно кивнула, не зная, куда смотреть.

— Да.

— Прости, Джесс.

— Нет, правда, Нана Джо и Попс – лучшие люди, которых я когда-либо знала. Я с самого раннего возраста знала, что мне лучше.

— Это звучит потрясающе.

Она вдруг почувствовала себя голой. Вот она здесь, ее бывший парень даже не хотел растить с ней ребенка, мать предпочла ей наркотики, воспитывалась бабушкой и дедушкой и до сих пор живет с ними. У Ривера были две сестры, которые так его обожали, что помогли ему понять, как одеваться, чтобы полностью раскрыть свой сексуальный потенциал.

— Что это за выражение? – спросил он, наклоняясь. – Что я такого сказал?

Джесс стало не по себе от того, как быстро он прочитал ее мысли. Паника, которую она не совсем понимала, поднялась в ее горле, заставляя ее искать выход. Эта вечеринка была из тех, что случаются с героиней истории, а не с лучшей подругой. Что она здесь делала?

Юмор, как обычно, был ее лучшей защитой.

— Просто представила, как, с твоей точки зрения, у твоей Бриллиантовой Пары целый грузовик багажа.

Он не засмеялся.

— Разве не у всех так?

Ее улыбка исчезла.

— Правда?

— Конечно. Но давай же. Я знаю тебя достаточно хорошо, чтобы понять, что ты не носишь с собой багаж. – Он удерживал ее взгляд, и она чувствовала, что физически не может отвести взгляд. – Ты сама выбрала свои обстоятельства, Джесс. Мне это в тебе нравится. Ты берешь то, что хочешь, а остальное оставляешь позади. Тебе решать.

Он был прав. Она почувствовала, что выпрямилась, наклонилась к нему.

— Вот ты где! – раздался чей-то голос. – Ривер, спускайся сюда и приведи свою юную леди.

Все еще удерживая ее взгляд, он подавил улыбку.

— Эта моя юная леди готова еще немного пообщаться?

Джесс рассмеялась.

— Да, я достаточно подзарядила свой аккумулятор.

Взяв ее за руку, он повел ее обратно по коридору на вечеринку, к крошечному старичку, который выкрикнул его имя. Ему было, должно быть, за восемьдесят, на нем были очки в тонкой оправе и поношенный черный костюм. Рядом с ним стояла женщина с толстой косой седых волос вокруг макушки и без макияжа, с морщинистыми чертами лица. На ней было простое черное платье с кружевным воротником и жемчугом. Каким-то образом она была даже меньше своего мужа.

— Как они убедили тебя выйти? – спросил Ривер, ухмыляясь.

— Кэролайн оперлась на Дороти, – сказал мужчина с сильным немецким акцентом.

– И под ”оперлась", – вмешалась Дороти, – он имеет в виду, что Кэролайн обещала мне, что я увижу тебя.

Ривер наклонился, чтобы поцеловать ее в мягкую, как пудра, щеку.

— Йохан, Дотти, это моя Джессика.

Моя Джессика.

Ее сердце упало в обморок, от груди до ног.

— Джесс, Йохан и Дотти Фукс.

У нее даже не было времени прийти в себя; оба крошечных восьмидесятилетних старика приближались к ней, каждый хотел обнять.

Она наклонилась, обнимая их по очереди.

— Привет. Приятно познакомиться, мистер и миссис Фукс.

— Джесс, – тихо, благоговейно произнес Ривер, – Йохан и Дотти были нашей самой первой Бриллиантовой Парой. Их внучка принесла их нам еще в 2014 году, и она была права: они прошли с результатом девяносто три балла. Наш первый результат в девяносто процентов

Дотти кивнула, сжимая руку Йохана.

— Мы женаты с 1958 года. Шестьдесят три года.

Джесс по натуре не была эмоциональным человеком; она обожала свою дочь, бабушку и дедушку до самых звезд и обратно, но она была не из тех, кто плачет во время рекламы, и была единственным человеком в своей жизни, который мог слушать песню Адель "Someone Like You" без слез. Но этот момент зацепил ее, как крючок, и она почувствовала, как к горлу подступает соленая волна эмоций.

В этот глубокий, волнующий эмоциональный момент, когда она изо всех сил пыталась сбалансировать благоговение и энтузиазм, Джесс заметила наряд Йохана. Он был одет в блейзер и брюки, но под пальто была футболка, а не рубашка. На нем было бензольное кольцо с атомами железа, заменяющими углерод, а под ним надпись "ЖЕЛЕЗИСТОЕ КОЛЕСО".

— Я понимаю, что это модный прикид, но я надел его для Ривера, – сказал Йохан, заметив ее веселье. – Он любит ужасные научные каламбуры.

— Правда? – спросила Джесс, глядя на мужчину, о котором шла речь.

Мистер Фукс откашлялся, подняв палец.

— Что сказал Грегор Мендель, когда открыл генетику? – Он подождал немного, а затем запел: – Опа!

Это было банально, но его подача была фантастической. Кроме того, он, возможно, был самым маленьким и милым старичком, которого Джесс когда-либо видела. Она будет смеяться над любой его шуткой до конца своих дней.

— Очень умно, – согласилась Ривер, сверкнув глазами. – Какой самый быстрый способ определить пол хромосомы? – спросил он. – Уничтожьте его гены.

Все застонали.

— Калий и кислород пошли на свидание, – сказал Йохан, ухмыляясь, когда их игра началась. – Все прошло нормально.

Дотти застонала как раз в тот момент, когда Джесс сказала:

— Ладно, это мило.

— Хотел бы я быть аденином, – сказал Ривер и подмигнул ей сверху вниз. – Тогда я мог бы встать в пару с У.

Все громко ахнули, а затем три пары глаз с предвкушением повернулись к Джесс. Через некоторое время до нее дошло: она была готова к битве.

— Эм, – сказала она, роясь в пыльных закоулках своего мозга в поисках научной шутки. – Хорошо, кто-нибудь знает какие-нибудь хорошие шутки о натрии? – Она оглядела их лица, ухмыляясь. – Или нет?

Мистер и миссис Фукс переглянулись.

— Я не думаю, что знаю, – нахмурившись, сказала Дотти. – Ты знаешь кого-нибудь, дорогая?

— Нет, это... – Джесс запнулась.

— Я не знаю, – сказал Йохан. – Ну, давай теперь посмотрим. Это довольно конкретная просьба. Натрий. Натриевые шутки ...

— Нет, – сказала она, – шутка в том, что... – Она сдалась, когда они продолжали совещаться, бормоча что-то друг другу.

— Прости, дорогая, – сказала Дотти. – Без глупых шуток, но я так рада с вами познакомиться. – Она улыбнулась Риверу. – Рада тебя видеть, дорогой. Ты позаботишься о ней, хорошо?

— Я так и сделаю. – Он наклонился, снова целуя ее в щеку. Джесс и Ривер смотрели, как они уходят вместе, держась за руки.

Между ними воцарилась тишина, и Джесс тихо рассмеялась

— Вау.

— Только самые лучшие шутки требуют объяснения сразу после, – сказал он, его глаза танцевали на ней.

— Они действительно называют меня Круче всех на вечеринках.

— Правда? – спросил он.

— Если они этого не делают, то должны сделать. – Она улыбнулась ему. – Они были чертовски очаровательны.

— Не так ли? Они самые милые люди.

— К счастью для них, они уже были женаты, когда узнали, что они Бриллиантовая пара.

Он кивнул, его взгляд смягчился.

— Я бы предположил, что это снимает некоторое напряжение.

Джесс хотела отвести взгляд, но не могла. Ее чувства не росли размеренно, линейно. За последний час они увеличились в геометрической прогрессии, как волна внутри нее. Именно так она представляла себе приближение цунами к Сан-Диего: спокойная поверхность океана до тех пор, пока на берег внезапно не обрушится стена. Она смотрела на него, и все, о чем она могла думать, было то, как сильно она хотела, чтобы он прикоснулся к ней.

В комнате раздался звон; сначала он был тихим и ненавязчивым, но затем превратился в звон серебра о хрусталь вокруг них. Джесс в замешательстве огляделась. Осознание пришло, но на лице Ривера все еще было выражение откровенного замешательства.

— О черт, – прошептала она.

— Что? – отчаянно спросил он, когда все начали скандировать,   “целуй, целуй, целуй”.

Глаза Ривер расширились, и Джесс стала свидетельницей момента, когда пришло понимание.

— О, Боже.

— Все в порядке. – Она изобразила на лице теплую улыбку и повернулась к нему лицом. У них была аудитория. Ривер был застенчивым, а Джесс была очень скрытной, и это был кошмар! Но ничего страшного! Родственные души! Как было представлено этой комнате, полной инвесторов, Джесс и Ривер целовались, типа, все время .

Он повторил ее улыбку, но Джесс надеялась, что ее улыбка была более убедительной.

— Мы должны были предвидеть это, – процедил он сквозь зубы.

— Ну, мы этого не сделали, – прошептала она, робко проводя рукой по его груди. Ощущение было немного похоже на погружение в теплое шампанское. – Мы не обязаны, если ты не хочешь.

— Нет, мы можем, – немедленно сказал он, наклоняясь и интимно играя с прядью ее волос. – Я имею в виду, если только ты хочешь?

Его дыхание пахло мятой и виски. Честно говоря, Джесс хотела этого. Ривер вопросительно посмотрел на нее, когда грохот усилился. Но затем его глаза нервно отвели взгляд.

— Хэй. Это всего лишь я.

Его брови расслабились, и он кивнул, его дыхание дрожало.

— Хорошо.

Взгляд Ривер опустился к ее губам.

Мы это делаем?

Он шагнул к ней.

Я думаю, мы делаем это.

Н аклонился, проскользил одной рукой по ее шее, чтобы обхватить подбородок и оставить на ее коже след газированного тепла. Он наклонился, она перестала дышать, и его рот накрыл ее рот.

Вместе они облегченно выдохнули, и все исчезло: звук, свет, другие люди. Она тоже почувствовала в нем слабость, подтверждение того, что они были правы, думая, что это будет так приятно. Один короткий поцелуй, а затем более долгий, просто его рот накрывает ее рот, а затем снова возвращается, чтобы попробовать на вкус. Просто чтобы посмотреть.

Отважный набор нейронов в ее мозгу кричал, напоминая, что в эту секунду на них смотрели пятьдесят пар глаз, но даже это осознание не помешало ей дотянуться до лацканов его пальто, притянув его вплотную к себе.