— О? – Она понятия не имела, к чему это приведет, но скорость второго по скорости лифта в мире предполагала, что у нее будет достаточно времени, чтобы выяснить это.

— Они инвесторы, – сказал он. – Они обе вложили деньги в самом начале проекта. Но это не то, что я имел в виду под "вложились". – Наконец, он посмотрел на нее сверху вниз.  – Насчет одеколона.

Джесс сдержала смех. Он был таким серьезным.

— Хорошо.

— Они думают, что это, – он жестом указал между ними, – очень… – Он сделал паузу, а затем одарил ее сардонической улыбкой. – Очень интересно. Но, – быстро добавил он, – пожалуйста, не испытывай давления из-за их энтузиазма.

Кивнув, Джесс дала ему еще одно тихое "Хорошо".

— И я говорю тебе это сейчас, потому что наверху ждет комната, полная людей, которые, как ты уже знаешь, глубоко финансово заинтересованы в том, как мы с тобой взаимодействуем, и я не хочу, чтобы ты шла туда, думая, что все напоказ. – Ривер полез во внутренний карман своего костюма и вытащил свой телефон. Он включил его, открыл фотографии и начал прокручивать. Наконец он нашел то, что искал, и повернул экран лицом к ней.

На секунду Джесс понятия не имела, что она видит. Дурацкий двойник Ривера был ее лучшим предположением. Ему было чуть за двадцать, но поза его казалась еще более молодой, гораздо менее уверенной.

— Ты узнаешь его? – спросил он.

Она боялась догадываться. Этот тощий, сгорбленный, непохожий друг на друга ребенок не мог быть…

— Это я. – Он пролистал еще несколько, показывая ей несколько фотографий той же самой придурковатой версии себя в альтернативной реальности.

— Клетчатые шорты и полосатая рубашка были настоящим выбором стиля, – смеясь, сказала Джесс.

— Я уехал из дома, когда мне было шестнадцать, – сказал он, и двери лифта открылись.

Ее желудок подкатил к горлу, потому что за последние десять секунд она забыла, где они находятся. Они вышли, но Ривер задержался в мраморном фойе, ведущем к единственной входной двери.

— Я рано закончил среднюю школу и поступил в Стэнфорд, когда мне было около четырех месяцев до семнадцатилетия.

— Срань господня.

— На этой фотографии мне было, наверное, лет двадцать, хотя ты никогда об этом не догадаешься, и ты можешь видеть, что, как только мои сестры больше не могли оказывать ежедневное влияние, я понятия не имел, как одеваться.

Джесс расхохоталась, вызвав ответную улыбку.

— Если бы не они, я бы, наверное, до сих пор носил эти клетчатые шорты.

— Пожалуйста, нет. Твои сестры справляются с этой работой гораздо лучше.

Теперь он рассмеялся.

— Просто они такие, какие есть. Они уехали в школу на Восточном побережье, когда я учился в старших классах и... так было не всегда... Они чувствуют ответственность за меня. – Ривер облизнул губы и взглянул на дверь, прежде чем вернуться к ней. – Все это для того, чтобы сказать: я не думал об этой комнате, полной людей, когда наносил одеколон раньше. Я думал о тебе.

Она не знала, что еще сказать, кроме:

— Спасибо, что рассказал мне. – Джесс была раздвоена пополам: возбужденная его признанием и напуганная им. К счастью, он, похоже, не нуждался в большем ответе. Выпрямившись, Ривер повернулся лицом к двойной входной двери Груберов и глубоко вздохнул. Она ожидала, что он позвонит в звонок, но он этого не сделал.

После нескольких долгих, все более неловких моментов молчания, Джесс спросила:

— Ты в порядке?

— Я ненавижу это, – признался он.

Это было немного похоже на удар по лицу очевидной палкой.

Конечно: Ривер не был черствым, грубым мудаком. Он был застенчив. Необходимость выполнять эту часть работы, вероятно, была для него невыносимой. Джесс почувствовала это так ясно, как будто только что прочитала об этом в брошюре, озаглавленной "Инструкции для вашей второй половинки". Рассмотрение каждого из их прошлых взаимодействий через эту призму только укрепило ее в том, что Ривер совсем не похож на Брэндона — сплошные улыбки и непринужденное обаяние. Ему было удобнее всего, когда он стоял лицом к вытяжному шкафу спиной к комнате, только он, несколько пробирок и миллиарды и миллиарды парных нуклеотидов.

Ей придется быть здесь самой храброй. Наклонившись, Джесс переплела свои пальцы с его. Тепло спиралью поднималось от кончиков ее пальцев, растекаясь по каждому дюйму к плечу и груди.

— У нас есть это, – сказала она.

Он сжал ее руку.

— У нас нет особого выбора.

— Давай просто будем держаться вместе, хорошо?

— Да, – прошептал он. — Хороший план.

В унисон они сделали глубокий, бодрящий вдох. Потянувшись вперед, Ривер нажала на дверной звонок.